Делать было нечего. Поколебавшись, Вадим обратился к Ефремову:

– Коля, выручай. Я знаю, что до получки еще далеко, но мне очень нужны деньги. Помнишь, я рассказывал про тетю Наташу?

– Деньгами помочь не могу… – вздохнул тот.

Вадим досадливо закусил губу.

– Но билеты – достал, – закончил Ефремов, улыбаясь. – Я случайно узнал о твоей проблеме, когда ты разговаривал с кем-то по телефону… Вот смотри: туда и обратно, плацкартный вагон.

К своим тридцати годам Вадим с удивлением обнаружил, что у него никогда не было друзей. Коля Ефремов стал первым.

Через три месяца в отеле появился странный посетитель. Он подошел к сотруднику на «одиннадцатом» посту и попросил проводить его в операторскую.

– Пятнадцатый! – услышал Вадим в рации голос Ефремова. – Зайди на базу. Тут тебя спрашивают.

Вадим неохотно отлепился от «максимовского» кресла и побрел в операторскую.

– Ты Вадим Григорьев? – спросил его парень лет двадцати пяти в модном джинсовом костюме. – У меня к тебе поручение.

– Поручение? – удивился Вадим. – От кого?

Незнакомец надменно сощурился:

– Не все ли равно. Важнее – какое. Держи.

И он протянул опешившему Вадиму ключ. Такой нельзя было перепутать ни с чем. Плоский, черный брелочек с двумя кнопками, знаком «Фольксваген» и короткой стальной гребенкой.

– «Пассат» припаркован на заднем дворе, – отрапортовал молодой человек. – Документы – в машине.

– Что за фокусы? – нахмурился Вадим. – Я не люблю сюрпризы.

– Привыкай, везунок, – хмыкнул парень и направился к выходу.

Вадим ухватил его за рукав:

– Секунду! Я все-таки попросил бы хоть что-нибудь мне объяснить…

Незнакомец поморщился и, аккуратно высвободив рукав, процедил:

– Клешню убери. Это – подарок, неужели непонятно?

– Подарок? – Вадим насмешливо покачал головой. – А почему не самолет?

Парень внимательно посмотрел ему в глаза и произнес с расстановкой:

– Если бы это был самолет, я бы пригнал самолет. Но мне было сказано пригнать «Пассат». Не ко мне вопросы…

– А к кому?

Парень усмехнулся.

– Ты зануда… Ну, скажем так, одна дама, пожелавшая остаться неизвестной, делает тебе подарок от чистого сердца.

Вадим задумчиво покачал головой:

– Я догадываюсь, что это за женщина! Вот что, передайте ей…

– Ничего я ей передавать не буду! – отрезал незнакомец. – Мне приказали – я свое дело сделал. – Он двинулся к выходу, но на пороге обернулся: – Живи и радуйся, дурачок! Такая дама проявляет к тебе интерес!

Вадим некоторое время стоял как оглушенный, оторопело глядя на черный брелок, а потом опрометью бросился за незнакомцем.

Он догнал его уже на улице. Схватил за руку и ловко всунул подарок обратно.

– Я же сказал, – усмехнулся Вадим. – Будет самолет – тогда и приходи. Вернее – прилетай…

Не вызывая лифта, Вадим взлетел по лестнице на четвертый этаж и, тяжело дыша, постучал в 215-й номер.

На пороге возник незнакомый господин в очках в золотой оправе. Он недоуменно и даже испуганно уставился на запыхавшегося человека с рацией в руке.

– Я… Простите… – Вадим с трудом подбирал слова. – Я хотел бы видеть госпожу Вершинскую.

– Здесь такой нет.

Менеджер на reception долго щелкал клавишами компьютера и наконец пробубнил:

– Она съехала. Три дня назад…

Вадим опустил руки. Загадочная старуха исчезла из «Националя» так же неожиданно, как и появилась. «Бессрочное» проживание закончилось.

– Она улетела в Лондон? – поинтересовался он.

Менеджер качнул головой:

– Вовсе нет. Служба бронирования заказывала ей билеты… – он опять пощелкал клавишами, – до Ташкента.

Спустя полгода в дневное дежурство смены Зевковича на служебном входе, где уже второй час находился Вадим, появился разносчик объявлений.

Это был молодой человек в застиранной белой сорочке с небрежно повязанным узким галстуком, с невнятным бейджиком на груди и аляповатым рюкзачком за плечами. Такие юноши сотнями шныряют по Москве, оставляя после себя в публичных местах листовки, брошюры и буклеты. Они навязывают свою многотиражную продукцию на улицах, у магазинов, в институтах и на проходных заводов, на вокзалах и площадях. Они впихивают свой бумажный хлам зевакам и спешащим из метро людям.

– Вот только не надо здесь мусорить, – предупредил Вадим. – Уноси свою макулатуру.

– У меня только одна листовочка, – просяще улыбнулся молодой человек. – Махонькая…

И он стремительно выложил на столе перед Вадимом глянцевую бумажку.

– Убери! – запротестовал было тот, но внезапно осекся.

«”МОСКОВСКИЙ МИР” ПРИГЛАШАЕТ…» – бросился в глаза заголовок объявления.

– Ма-ахонькая… – повторил парень и поспешно скрылся за дверью.

Сердце Вадима тревожно заныло. «Московский мир»! То самое издание, в котором три года назад его просили опубликовать сплетню про Шолохова и которое позапрошлой весной удивило всех сенсационным материалом Галины Помилуйко.

Получалось, что еженедельник не только удержался на плаву, выжил в схватке с конкурентами, но и…

– Приглашает? – повторил вслух Вадим.

Из пространного объявления явствовало, что в связи со сменой собственника издания газета расширяет свой штат.

Новый «Московский мир» приглашал корреспондентов, обозревателей, редакторов, юристов и экономистов.

– Требования к кандидатам, – прочитал вслух Вадим и улыбнулся.

Ему показалось вдруг, что объявление написано специально для него. Образование, способности, знания…

Это то, чего он так долго ждал, о чем мечтал вязкими ночами в мучительной бесконечности этажей и часов. Он не верил своим глазам: еще только вчера буквально умиравшее бедное издание сегодня предлагало кандидатам зарплату, сравнимую с окладом охранника в пятизвездочном отеле.

Вадим как загипнотизированный разглядывал листок, снова и снова скользил взглядом по строчкам объявления, словно пытаясь отыскать подвох. Но не находил. Сказка вот-вот могла стать явью.

Он аккуратно сложил глянцевый квадратик и сунул в боковой карман.

В течение дня он несколько раз доставал его, разглаживал и перечитывал, а ближе к вечеру набрал телефонный номер знакомого редактора.

– Здравствуйте, Владимир Семенович! – проворковал в трубку Вадим. – Как ваши дела? Я слышал, что неплохо. Очень рад. Это Вадим беспокоит. Григорьев. Да… Совершенно верно… Спасибо… Я лишь хотел узнать… Словом, возьмете меня в штат?

Через два дня Вадима пригласил на беседу главный редактор.

– Здравствуй, здравствуй, Григорьев! Давненько ты не радовал нашу газету своими материалами. А пишешь ты превосходно. Ярко, интересно. Для нас иметь в штате такого сотрудника – большая удача. Я уже согласовал твою кандидатуру с новым учредителем. Ты принят, Вадим, поздравляю. Строчи заявление. Когда сможешь приступить к работе?