– Как знать, Галина Васильевна, как знать. В нашем деле все возможно. А пока давайте-ка здесь, на скамейке, поговорим, потому как времени действительно нет.

– Ну, на скамейке так на скамейке, – вздохнула старушка и на минуту задумалась. Булатович приготовился задать ей главный вопрос и даже начал: «Вы случайно не знаете?..», но она его перебила: – Честно скажу, я даже удивлена, что вы только сейчас пришли. Давно ждала. – Стекла в очках а-ля товарищ Берия сверкнули недобро. – Такое безобразие, я вам скажу, творится, не дом, а сброд самого настоящего отребья: хулиганье, наркоманы, страшно жить. В сорок седьмой, например. – Галина Васильевна набрала в грудь побольше воздуха, собираясь сдать самую неблагополучную квартиру.

– Насчет хулиганья и наркоманов мы поговорим потом, – оборвал старушку Алексей, – а сейчас меня интересуют Осинцевы.

– Осинцевы? – Женщина в недоумении посмотрела на Булатовича и пожала плечами.

– Или вы таких не знаете?

– Да знаю, как не знать? Я всех здесь знаю. Но, – Галина Васильевна в грусти развела руками, – эти-то ничего. Ольга, она в больнице для ненормальных работает, но женщина порядочная, вежливая, всегда здоровается. А Егор… Пришибленный он какой-то малость, нелюдимый, а так… Значит, правда: в тихом омуте черти водятся, натворил Егор что-то? Убил? Изнасиловал? Я знала, знала, что когда-нибудь еще наплачется Ольга с ним. Он не родной у нее, вы знаете?

– Знаю.

– Вот. – Галина Васильевна победно посмотрела на Булатовича. – Чужой он и есть чужой, всего от него жди. Вот и отблагодарил мамочку, вот и порадовал. Значит, потому они вчера… А что Егор натворил?

– Ну почему сразу натворил? Просто…

– Просто так милиция никем не интересуется. А раз вы пришли, а не участковый, значит, дело серьезное. Что он сделал? – Женщина впилась в него любопытным взглядом.

– Да… – Булатович замялся. – Пока ничего не известно, может, Егор ни в чем и не виноват. Вы мне лучше вот что скажите: Ольга Валентиновна уезжала в командировку…

– Да, я знаю, видела ее с сумкой, поинтересовалась, куда и зачем, она мне сказала, что уезжает в командировку по области на неделю. Ольга – председательница какой-то комиссии по… ну, в общем, они там детей дефективных отбирают для спецшкол…

– Так вот, вы, может быть, знаете, из командировки она вернулась?

– Вернулась. В субботу, вечером, почти ночью уже. Мы поговорили минут пять.

– В субботу? Вы это точно помните?

– Я еще из ума не выжила, конечно, помню, позавчера это было.

– А сегодня вы ее видели?

– Сегодня? Нет. Вчера видела. И, – Галина Васильевна вдруг чему-то обрадовалась, – при очень странных обстоятельствах видела. Сейчас расскажу, решайте сами, связано это с Егором или нет. Я на балконе была. Смотрю, Ольга на своей машине подъехала.

– У нее есть машина?

– Да, вон та, серая, видите? Это ее. Ну вот, приехала она не одна, а с какой-то странной девушкой.

– Странной? Почему странной? – Булатович напрягся.

– Да пьяная она была в зюзю, и это с утра-то, одета не по-человечески, в халате и туфлях. Но главное, что меня удивило, молодая совсем, а наклюкалась как сапожник. Еле ноги переставляла. Ольга ее почти на себе тащила. Вошли в подъезд, я скорее к глазку, посмотреть хотела, как они по лестнице-то пойдут. Я живу как раз под Осинцевыми, на третьем. Ничего, дошли. Ступенька за ступенькой, по стеночке, по стеночке и дошли. Ольга ее все уговаривала: «Ну давай, Анечка, совсем немного осталось».

– Анечка? Вы ничего не путаете? Она ее именно так называла?

– Чего путать-то. Так и называла. Это утром было, часов в двенадцать. А вечером у них в квартире шум был.

– Какой шум?

– Скандал. Я почему внимание обратила, у них раньше всегда тихо было, а тут расшумелись: кричали, топали. Я даже хотела подняться, узнать, в чем дело. Теперь понимаю, Ольга о делишках темных своего сынка узнала.

– Вы видели, как эта девушка, с которой Ольга Валентиновна приехала, выходила?

– Нет, чего не видела, того не видела, врать не стану. Я и Ольгу больше с того вечера не видела. А вот Егора вчера, вскоре после скандала, встретила, он из подъезда выбежал, даже не поздоровался. Мы с Софьей Викторовной из шестнадцатой квартиры здесь, на скамейке, сидели, она подтвердить может. Я ей как раз про скандал у Осинцевых рассказывала. Выскочил он из подъезда и побежал через двор. Я ему вслед: «Чего там у вас вышло-то, что за шум?» – а он и не обернулся. А сегодня, когда на лестнице мы с ним встретились, поздоровался, как обычно, как всегда, вежливо.

– Вы и сегодня Егора видели?

– Ну да. Я как раз спускалась во двор, а он поднимался.

– Когда это было?

– С час назад где-то.

– Вы спустились во двор и все это время сидели на скамейке?

– Да, все время. А что?

– Так, получается, он сейчас дома?

– Дома. Мимо меня он точно не проходил, я бы знала.

«Знала бы, кто же сомневается? – усмехнулся про себя Булатович. – Значит, Егор дома, и, может быть, Ольга тоже дома. Затаились и не открывают. И Соболева, вероятно, у них. Зачем им понадобилась Аня? Сумасшествие какое-то. Получается, Ольга действительно его сообщница. Странно это, в больнице ее охарактеризовали как весьма благопристойную женщину. Ладно Егор, но ей-то зачем? Хотя… если столько лет проработать с психами, то и самой немудрено свихнуться. Возможно, этим-то все и объясняется. Но есть вероятность, что Аня жива, очень даже немаленькая вероятность. И потому нужно срочно во что бы то ни стало проникнуть в квартиру Осинцевых».

…Ему повезло, Димыч оказался на месте и обещал, что минут через двадцать обязательно подъедет. Алексей поблагодарил Галину Васильевну, попросил ее в ближайший час на всякий случай не выходить из дому и снова поднялся к квартире Осинцевых. Постоял, прислушиваясь, – тишина, ни единого звука. Затаились, голубчики? Делаете вид, что и нет вас там вовсе? Не учли вы одного, что от наметанного ока чекистки-любительницы, вашей соседки Галины Васильевны, не укрыться никак, бдительно сторожит она входы и выходы, мимо нее ни зверь не пройдет, ни птица не пролетит. Таитесь, не таитесь, а она, верный друг милиции, сдала вас с потрохами. Да и недолго прятаться вам осталось, с минуту на минуту Замятин подъедет, выхватим вас тепленькими-хорошенькими из норы и препроводим туда, где вам по всем статьям полагается быть. Наворотили вы делов. Интересно все же, зачем вам Анечка Соболева понадобилась? Ну да это мы скоро выясним, дай бог чтоб жива еще была, расскажете все, что уж тут, деваться-то некуда.

Булатович посмотрел на часы, закурил.

Хорошо, что соседи справа и слева на работе, не возникнет ненужных вмешательств и паники, когда дверь Осинцевых взламывать будут. И хорошо, что дверь не железная. Дерево прочное, и замок на вид надежный, но все же проще, чем железо вскрывать.