– Да, да, я помню, он и мне так рассказывал. Он тогда решил, что это просто страшный сон и Ольга жива.

– Н-да… – Булатович в задумчивости поскоблил ногтем отставшую краску от скамейки. – Ну, в общем, все оказалось не сном, а страшной явью. И тут в дверь начали звонить. Егор понял, что это пришли за ним, да так оно на самом деле и было – это я так настойчиво его добивался. Он заметался по квартире, а потом вспомнил про свою потайную комнату. Это было спасение, так Егор думал. Мы действительно нашли ее совершенно случайно. Один наш молодой опер, Серега Журавлев, проявил смекалку и сообразительность.

– Мне за него в церкви свечу поставить надо, – улыбнулась Аня. – Да нет, я шучу, но вы меня с ним обязательно познакомьте. Хоть спасибо скажу. Если бы не он… Это был такой ужас! Егор беснующийся и полная, полная темнота. А потом… Я думала, он умер и… Этот ключ, мне казалось, я его у мертвого украла и… Украсть-то украла, а воспользоваться… Там темень кромешная, замок никак не находился… – Аня вскочила со скамейки. – Пойдемте, я… мне…

– Вы успокойтесь. – Булатович тоже поднялся. – Вам вредно нервничать.

– Да, я знаю, но… Не могу, не могу. Как вспомню… – Аня быстро, почти бегом, пошла по дорожке. Булатович двинулся за ней.

– Все кончилось, Анечка, – он взял ее под руку, – все кончилось хорошо. Ну почти хорошо. Во всяком случае, для вас. Вы живы, практически здоровы, ваш муж скоро вернется, и будете вы с ним жить долго и счастливо. И родители ваши будут жить долго и счастливо, для вас Егор просто спасителем оказался, может, и грех так говорить, но это правда.

– Спасибо, утешили. А знаете, я ведь и сама так думала.

– Ничего удивительного, это естественно.

– Мне казалось, это очень эгоистическая мысль.

– В чем-то да, но в такой степени каждый человек эгоист.

– Своя шкура дороже? – Аня невесело рассмеялась.

– Ну… я бы так прямолинейно не стал выражаться, а вообще…

Они дошли до конца аллеи, повернули к Аниному, девятому корпусу. И тут она увидела Кирилла. Он стоял на крыльце и растерянно озирался.

Кирилл? Как он здесь оказался? Кирилл… Он все знает, ему позвонили и все рассказали. Не она рассказала, а кто-то другой. Конечно, Раиса Михайловна. И теперь…

Ну зачем он приехал раньше? Она не готова. Приехал раньше, нагрянул без предупреждения. Как же теперь они встретятся? Ей ни за что не найти первой фразы, без подготовки и после того, как Раиса Михайловна все рассказала, первой все рассказала и объяснила Кириллу, что прощения ему нет и никогда не будет, что он обманул их.

Стоит на крыльце, оглядывается. Зачем он приехал раньше? Зачем, зачем, зачем? Теперь все разрушится. Ей не найти первой фразы. Сейчас он ее заметит, пойдет навстречу, и все кончится. Нельзя им встречаться, сейчас, вот так встречаться.

А Булатович Кирилла не замечает, продолжает ей что-то втолковывать. О чем это он?

– …они виноваты сами, каждый по-своему. Даже Ольга…

Ольга? При чем здесь Ольга? Какое ей дело до Ольги? Кирилл… Черт бы побрал этого Булатовича, если б не он, она бы просто сбежала, другого нет выхода. Потому что, когда Кирилл ее увидит, все кончится.

Наплевать на Булатовича и сбежать? Там, в противоположном конце аллеи со скульптурами, калитка.

– Нельзя безнаказанно переступать закон, а они его переступили.

Бубнит и бубнит. Как же он мешает, Булатович! В руку вцепился, совсем как старуха, и держит. Вот сейчас Кирилл ее увидит и пойдет навстречу, жалко улыбаясь. И ни за что не найдет первой фразы. И тогда будет все кончено. Что у него там за дурацкий пакет? Принес передачу? Передачу в больницу для своей сумасшедшей жены, пережившей кошмар. Для сумасшедшей жены, которая про него все знает и никогда, никогда не простит.

– А Егор ведь не знал, что вы в комнате. Он думал, что Ольга…

Заметил. Идет навстречу. Уже не сбежать. Улыбается, руки протягивает, дурацкий пакет болтается на запястье. Ей не найти первой фразы. И ему не найти.

Расстояние сокращается, через несколько мгновений никакого расстояния вообще не останется. И все будет кончено, вся жизнь их разрушится. Ей не найти первой фразы, первая фраза могла бы спасти и все объяснить. Ему не найти первой фразы.

– Смотрите, там, кажется, ваш муж?

Все. Вот сейчас… Ну что, что ему сказать?

– Анечка! – Кирилл бросился к ней, обнял, крепко прижал к себе. Дурацкий пакет упал на растрескавшуюся, давно не асфальтированную дорожку. – Я…

Ну не надо, не надо оправдываться, не надо ничего объяснять. Как сказать ему об этом, как?

– Я… – Он чуть отстранился, нагнулся, поднял пакет. – Я привез тебе шляпу.

Ну вот и все. Можно жить дальше. Первая фраза найдена, спасительная первая фраза.

– Ты такую шляпу хотела? – Кирилл сунул руку в пакет и вытащил за поля шляпу. Совершенно немыслимую шляпу, она и не знала, что такие шляпы существуют в природе. Да, наверное, и не существуют, эта единственная на свете. Она ее выдумала, а Кирилл разыскал и купил. И привез. И нашел первую фразу.

– Такую, именно такую. Спасибо, Кирюша.

Булатович смущенно топтался в сторонке. Аня нахлобучила на голову шляпу, засмеялась и повернулась к следователю.

– Алексей Федорович, мне идет эта шляпа?

Он внимательно посмотрел на нее, как-то неловко дернул плечом, перевел взгляд на Кирилла, потом снова на нее.

– Шляпа? Да, пожалуй, идет. Хорошая шляпа.