— Слава? — неуверенно прошептал он, и в широко распахнутых глазах промелькнула искра удивления. — Но этого не может быть, ведь прошли дни, — профессор замолчал, обессиленно покачнулся, но все же устоял на разбитых в кровь ногах.

— Для кого дни, для кого годы. Тсс! — Славка прижал палец к губам.

Глаза его смеялись, веселые чертики скакали, строя друг другу рожицы. Он качнул головой вперед, задрал брови.

Медведев проследил за его взглядом — и обмер, боясь вздохнуть. Впереди, соблазнительно покачивая бедрами, шла Галочка, живая и здоровая.

Грудь наполнилась сладким теплом. Профессор глубоко вздохнул, встряхнул головой. Сердце на мгновенье остановилось — и рванулось вскачь. Он дернулся к девушке. Чуть с места… и крепкие пальцы Вячеслава стиснули его плечо.

— Умирать больше не хочется? — ядовито поинтересовался тот и грустно добавил. — Все не так просто. В этом мире сгорели вы. Не будем мертвых поднимать из могил. Пока не будем!

Профессор кивнул, соглашаясь.

Вид живой Галины успокоил его. Он не мог приблизиться к любимой, но это не мучило его так, как раньше, когда в душе жил голодный зверь, пожирающий сердце. Главное, что она жива. Пусть в другом — возможно, только одном мире. Профессор проводил печальным взглядом удаляющийся силуэт и повернулся к Вячеславу:

— Ну, чего рот разинул? Пошли домой!

Вспыхнул воздух, дрогнула мембрана, прогнулась, пошла темными волнами.

— Медведь! — Вячеслав улыбнулся, схватил профессора в охапку и без предупреждения запихнул в искрящуюся темноту воронки.

А через мгновенье тот появился перед дверью Пугачевых, из которой не так давно выскочил.

Что общего у «Американских горок» с прыжками по ветвям Хронодендрида? И что будет, если вирус-симбионт, изгнанный в компьютерную сеть, не только выживет, но и начнет усложняться?

— Нет, но Ванькин-то каков! — удивился Дмитрий, выслушав рассказ профессора. — Никогда бы не подумал, что он способен рискнуть своей жизнью ради кого бы то ни было!

— А как же Славик? — поинтересовался Пугачев-старший.

— Мы вместе вошли в воронку, он толкнул меня, и вот я с вами, а он пошел дальше.

— А вы уверены, что это был он? — взволнованный Пугачев ловил каждое слово рассказчика.

— Без сомнения! Привет тебе передал. Ваня, да ты не переживай. У него, как мне кажется, все в порядке.

— Но как он мог так быстро повзрослеть?

— Думаю, он прыгает во времени. И если я прав, то сказать, сколько он прожил и где все это время был, невозможно, ведь само время для него в таком случае — категория условная, — профессор повернулся к Дмитрию. — А ты сам не пробовал прыгать во времени?

Дмитрий отрицательно покачал головой, улыбнулся. Возросшие возможности организма сделали окружающий мир уязвимее, привели к тому, что он ни на минуту не мог расслабиться, постоянно просчитывал последствия каждого своего шага. И вот, наконец, появилась возможность открыться перед окружающими. И не нужно бояться, что те примут его за сумасшедшего. Теперь он может разделить свою реальность с друзьями, может попросить совета у старших товарищей. Он не один.

— Подумайте, коллеги! — профессор, похоже, мысленно переместился в лекционный зал. — Развитие организма идет до двадцати, максимум двадцати пяти лет. После этого можно с уверенностью сказать, что он развился до оптимального состояния; выполняя свою первичную программу, заложенную в ДНК — созрел. Процессы регенерации тканей должны поддерживать его в этом состоянии достаточно долго, — профессор набрал воздуха в грудь, но продолжить ему не дал Бейрут, который все это время не покидал виртуальную переговорную.

— Должны, но не поддерживают! — оборвал он. — Вот я, например, достиг этого самого эталонного совершенства, но совсем не чувствую никакой радости. Может, потому, что через двадцать лет начну катастрофически резко приближаться к эталонной, горбатой, сморщенной и пыльной старости?

— Мы все больны, — тихо произнес Дмитрий.

— Чем же это? — поинтересовался Бейрут.

— В нас сидит Вирус, — буркнул Потемкин и отвернулся. — Кошмарное существо, очень похожее на разумное. Точнее будет сказать, программа, написанная в биохимическом коде. Этот вирус — часть нашей ДНК. Он влияет на работу всего организма. Уничтожить его крайне сложно, но уничтожив, человек получает громадные возможности в управлении своим телом.

— Ты хочешь сказать, что этот вирус обладает мыслительным аппаратом наподобие человеческого мозга? — простонал ноутбук голосом Жоры.

— Нет, но его нельзя уничтожить, не вмешиваясь в работу мозга, — Потемкин задумался. — А если воздействовать на мозг, то можно запросто повредить личность.

— Я так понимаю, что именно это и произошло с вашим Славкой. Вот только как он умудрился не сойти с ума? — Бейрут замолчал, ожидая ответа Дмитрия.

— Ненаучная фантастика, — развел тот руками. — Может, бомба с вирусной начинкой, которую оставил Тромб, уничтожила всю закачанную в мозг информацию. Может, вирусы пожрали друг друга без остатка, а мозг остался незатронутым, — он мотнул головой, отметая бредовое предположение. — Нет, это чушь! Тогда он остался бы простым человеком!

— Простой человек с возможностями бога, — завистливо пробормотал Бейрут. — А может, ему кто помог?

— Ленин-де умер, Сталин-де умер — пора и нам, однако, — засмеялся Анатолий, и Дмитрий только сейчас понял, что слишком долго не слышал его голоса.

— Переведи!

— Ты смог избавиться от вируса, Славка смог. Может, и нам пора попробовать? Давайте подключимся к вашему металлолому, и все…

— И все строем в дурку! — прошипел с экрана Бейрут.

Дмитрий не обратил внимания на оживление в виртуальной переговорной. Закрывая глаза, вытянул руки перед собой, словно сомнамбула, шагнул вперед.

— Я же говорил вам! — заорал Бейрут и тут же замолк.

Его громкое восклицание, встречаясь на своем пути с подрагивающим облаком испуганного покашливания и сопения, рассыпалось на отдельные бессмысленные звуки. Но и они быстро затихли. В комнате воцарилась гнетущая тишина. Слышалось лишь тихое шуршание компьютерного винчестера. Воздух вокруг Дмитрия задрожал, и он превратился в мерцающий силуэт.

Динамики ноутбука учащенно задышали, как живые, хакеры прильнули к экрану, и через секунду конференц-зал взорвался восторженным криком:

— Вот это фотошоп!

Бейрут сидел в своей комнате и, открыв рот, смотрел на то место, где секунду назад был Жора. Только что тот маячил перед ним, а теперь исчез.

Дмитрий встряхнул головой:

— Все в порядке, профессор. Можно и во времени прыгать.