— Ни единого.

Том кивнул. Он надеялся, что Майкл еще что-то добавит, но, подумав, понял: он больше не дождется никаких слов. Поэтому он задал еще один вопрос:

— Я полагаю, незачем говорить, что я хочу, чтобы этот фильм вышел?

Майкл встал, засунул руки в карманы и подошел к окну. Чамберс смотрел на него и молил Бога, чтобы нашелся способ хоть как-то ему помочь, облегчить тяжелый груз проблем, свалившихся на него в последнее время. А он, его друг, только увеличивает количество неприятностей и опасностей, угрожающих разбить жизнь Майкла вдребезги. Его семья разваливается, потому что жена носит в своей утробе ребенка, отцом которого он может и не быть, да плюс бедствия, маячившие на горизонте… Окажись на его месте любой другой, он, вероятно, сломался бы, но где пределы выносливости Майкла, сколько еще выдержат его плечи?

После продолжительного молчания, сам не зная почему, Том сказал:

— Наверное, я должен сообщить тебе, что знаю о ребенке.

Он напрягся в ожидании ответа, но прошло некоторое время, прежде чем Майкл наконец повернулся. Взгляд его был таким, что надолго запечатлелся в памяти Тома.

— Не знаю, что говорила тебе Эллен, — продолжил он, — но ты должен знать, что…

— Я не хочу обсуждать это, — перебил его Майкл.

— Возможно, ты и прав, — ответил Чамберс, — но она твоя жена, парень, и не важно, в чем ты сомневаешься, не важно, как трудно тебе с ней, но ты должен вернуть ее назад. Сейчас. Если ты не сделаешь этого…

Взгляд Майкла заледенел.

— Какого черта ты лезешь в мою личную жизнь? — бросил он.

— Если ты не сделаешь этого, — упорствовал Том, — ты можешь оказаться в настоящем аду гораздо быстрее, чем положено. Послушай того, кто знает и кто вовремя не поторопился, и ценой этому стала жизнь женщины, которую он любил. Ты этого хочешь? Хочешь провести остаток дней с чувством вины, которое грызет тебя изнутри, словно рак, и разрывает на части, а ты не можешь чувствовать себя мужчиной, потому что сам лишил себя этого звания? Поверь, Майкл, оно всегда с тобой, оно не дает спать по ночам, не дает думать и дышать, зато постоянно напоминает, что ты мог сделать и не сделал. В конце концов начинаешь думать о том, как хорошо бы вообще прекратить эту жизнь. Неужели ты этого хочешь? Потому что, черт побери, именно в этом направлении ты сейчас и двигаешься.

Несмотря на регулярные звонки из Боготы и в Боготу и почасовые проверки в Интернете, прошло больше недели, прежде чем люди Галеано снова дали о себе знать. В Мексике уже приступили к съемкам, а в Штатах и Лондоне торопились увидеть отснятое. У Теда Форгона также возник внезапный интерес к картине. Он прибыл в просмотровый зал и, хотя фыркал и скрежетал зубами, высмеивая все на свете, вынужден был признать, что весьма трудно ругать то, что им продемонстрировали.

После разговора с полицией Эллен никуда больше не ездила без личного телохранителя. Она вернулась домой несколько дней назад, только после того как Робби и Клода улетели в Лондон. Она все еще не была полностью убеждена, что анонимный «доброжелатель» говорил об угрозе ее жизни, но поскольку Майкл настаивал на охране, она уступила.

Ее возвращение домой не разрешило всех проблем в их отношениях, но жизнь под одной крышей, конечно, могла им помочь. Они спали в одной кровати, но никогда не занимались любовью, не касались опасных тем и всерьез не обсуждали будущее.

В сценарии ничего не говорилось про дождь, и Том уверял режиссера, что в день, когда похитили Рейчел, небо оставалось голубым и ясным. Но после краткого спора под тентом грузовика было решено, что похищение произойдет при сильном ливне. Если ливень закончится раньше, чем отснимут эпизод, то возьмется за дело парень, отвечающий за спецэффекты, а если дом для заложницы не будет соответствовать задуманному, то и тогда этот парень все уладит. Пока что остов сруба тащили через ворота, а подле чернеющего грязью склона мокли под дождем сотня, а то и больше людей.

Начали репетировать трюки — три автомобиля с нарастающей скоростью летели вниз, к обрыву. Вот два из них — уже вблизи проселочной дороги, главное — вовремя остановиться на самом краю канавы. В машинах только каскадеры. Мэтти и актеры, задействованные в сцене похищения, все еще сидят в теплых сухих трейлерах.

Для следующего фрагмента понадобились полдюжины грузовиков разных размеров, автомобили из автосалона Картахены, лошади, двери и автобус. Многочисленные ассистенты и реквизиторы бегали под дождем, кричали в мегафоны и безумно жестикулировали, а Сэнди наблюдала за Томом, втиснувшимся рядом с ней под тент вместе с Виком Уорреном и аппаратурой. Они отсюда по монитору наблюдали за происходящим: главная камера сейчас была нацелена на «автомобиль Рейчел».

Когда они наконец подготовились к съемке, свет уже почти ушел, но Вик Уоррен так и сиял. Предсумеречная серость нагнетала атмосферу, придавала сцене большую напряженность, вселяла тревогу, не то что яркие полуденные краски. К тому же пошел дождь.

Теперь Вик решил снимать ночью, а дождливая и ветреная ночь еще лучше, чем просто ночь.

Сэнди, намокшая под дождем, побежала к трейлеру.

Тепло приняло ее, словно нежные объятия, Сэнди сбросила с себя плащ и шляпу, потопала ногами и взяла полотенце, которое Том уже протягивал ей.

— Иди сюда, — сказал он, когда она начала вытирать волосы, и, притянув ее к себе, принялся за дело сам. — Ты промокла насквозь, — констатировал он. — Почему бы тебе не принять душ, я уверен, Мэтти не станет возражать.

Сэнди посмотрела на него и засмеялась, увидев его вытянутое лицо.

— Я плохо выгляжу? — поддразнила она.

Он кивнул и повел ее к зеркалу.

Сэнди издала стон: мокрые волосы свисали сосульками, а тушь аккуратными потеками переместилась с ресниц на щеки. Свитер и джинсы прилипли к телу, хотелось снять их, но она не была уверена, стоит ли это делать.

— Том… — тихо проговорила она.

Он посмотрел ей в глаза, и она утонула в их спокойном обаянии и силе. Жаль, она не разделась сразу, как вошла в трейлер, нагота провоцирует близость, вот тогда бы она смогла в полной мере посочувствовать его одиночеству. Он понял бы, как сильно нуждается в любви и какую силу может почерпнуть в ней.

— Я хочу сказать тебе кое-что, — начала она, чувствуя, как кровь приливает к щекам. — Ну, в общем, мне нелегко об этом говорить. Возможно, тебе это не нужно, но на всякий случай знай… это тебя ни к чему не обяжет… такое может случиться и между друзьями. — Она коротко засмеялась. — Не потому что я не могу себя сдержать…

Сэнди остановилась, когда его пальцы прикоснулись к ее губам, и подняла на него испуганные глаза.

— Я понял, что ты пытаешься сказать, — мягко проговорил он, — не думай, будто я не оценил этого или не считаю тебя привлекательной. Это не так. Ты красивая женщина, Сэнди, хотя иногда сама этого не осознаешь.

— Но…