все сидели и пили, Джулия спросила Сильви о Кэтлин, и Сильви, казалось, понравилось рассказывать ей, какой занозой в заднице была ее дочь.

– Имейте в виду, – добавила она в конце, – девочка ничто по сравнению с моим мужем, – и начала снова перечислять недостатки Роя, хотя репетировала эти разговоры со мной много раз. Он был ленив. Он слишком много пил. Он не помогал с младенцем. Он отказывался продвигаться по службе. Его ничто не интересовало, кроме машин. Он был слишком привязан к своей матери. Однако, как всегда бывало, когда Сильви нападала на Роя, она говорила эти вещи с таким оживлением и с такой широкой улыбкой на лице, что не оставалось никаких сомнений: именно за все это она его и любит.

Джулия слушала, время от времени кивая в знак поддержки. Когда Сильви закончила, Джулия спросила голосом, который, как я догадалась, не был таким уж невинным:

– Так зачем ты вышла за него замуж, Сильви?

Сильви смотрела на Джулию ничего не выражающим лицом. Затем допила свой стаут, потянула за прядь волос, которая закручивалась у нее на шее, и тихо спросила:

– Вы хотите знать правду?

Джулия сказала, что да, и мы обе наклонились вперед, когда Сильви поманила нас одним пальцем.

– Он очень-очень внимателен, – сказала она, – в спальне.

Сначала Джулия выглядела немного смущенной, но, когда я начала хихикать, а Сильви прикрыла рот, чтобы не рассмеяться, Джулия засмеялась так громко, что люди в пабе повернулись, чтобы взглянуть на нас.

– Он неотразим, не так ли, Марион? – сказала Сильвия, печально глядя в свой стакан. – Ты знаешь, каково это. Когда они доберутся до тебя, пути назад уже не будет.

Джулия выпрямилась.

– Ты не думаешь, даже если понимаешь, что это плохо?

– Говорю тебе: назад дороги нет, – сказала Сильви, глядя прямо на меня.

Незадолго до закрытия паба в дверном проеме уютной комнаты появился Рой. Я заметила его раньше, чем Сильви, и видела его лицо, когда перед ним предстала сцена: три пьяные женщины в будке, хихикающие, а вокруг них валяются пустые стаканы.

– Похоже, здесь настоящая вечеринка, – сказал он, положив руку Сильви на плечо.

Она вздрогнула.

– Сильви. Марион. – Рой кивнул мне. – А это кто?

Он с любопытством смотрел на Джулию. Когда она протянула ему руку, я заметила, что та немного дрожит. Ее голос был абсолютно ровным, когда она сказала:

– Джулия Харкорт. Рада встрече с вами. А вы…

– Муж Сильви.

– Ой! – с притворным удивлением сказала Джулия. – Она все нам рассказала о тебе.

Рой проигнорировал этот комментарий и повернулся к Сильви.

– Ну давай же. Я провожу тебя до дома.

– Разве ты не хочешь выпить? – спросила Сильви несколько заплетающимся языком. – Обычно ты хочешь.

– Как дела, Рой? – спросила я, пытаясь спасти ситуацию.

– Потрясающе, спасибо, Марион, – сказал Рой, все еще глядя на жену.

– А как Кэтлин?

– Она – маленькое сокровище. Не так ли, Сильви?

Сильви сделала большой глоток и сказала:

– Таверна еще даже не закрывается, черт возьми.

Рой широко развел руками в явно беспомощном жесте.

– Но я все равно здесь. Давай надевай пальто. Твоя дочь ждет тебя.

Теперь лицо Сильви стало ярко-розовым.

– Почему бы тебе не выпить с нами, Рой? – Я попробовала еще раз. – А после пойдем все вместе.

– Я принесу, – сказала Джулия, вставая. – Что тебе заказать, Рой?

Он сделал шаг в сторону, преграждая путь Джулии.

– Все в порядке, дорогая. Спасибо в любом случае.

Джулия и Рой посмотрели друг на друга. Она выглядела настолько выше его, что мне пришлось подавить смешок. «Только попробуй встать у нее на пути», – подумала я. Хотелось бы мне на это посмотреть.

Сильви бросила свой стакан.

– Простите, девочки, – пробормотала она и стала надевать пальто. Ей потребовалось несколько попыток, чтобы найти рукав, и никто ей не помог. Когда она посмотрела на меня, ее глаза были такими мутными, что я подумала, не собирается ли она заплакать.

Взяв жену за руку, Рой повернулся ко мне и сказал:

– Я слышал, что твой Том в Венеции. Наверно, хорошо иметь такого друга, кого-нибудь, кто водил бы тебя по всяким интересным местам.

Сильви толкнула Роя в плечо.

– Давай, – сказала она. – Если мы уходим, то двигайся.

Из двери она смиренно помахала нам с Джулией.

Когда они ушли, Джулия посмотрела в свой стакан и печально засмеялась.

– Он немного… деспотичный, не так ли?

– Он ничего о ней не знает, – сказала я, удивленная злобой в собственном голосе. Меня внезапно возмутило поведение Роя. Я хотела бежать за ними и кричать на него: «Она поймала тебя в ловушку! Она даже не была беременна, когда ты женился на ней! Как ты мог быть таким глупым?».

Но Джулия положила руку мне на локоть и сказала:

– Не знаю. Они кажутся очень гармоничными. И, в конце концов, он неотразим.

Я хотела рассмеяться, но почувствовала, что готова заплакать и не могу выдавить из себя даже улыбку. Джулия, должно быть, заметила мое настроение, потому что сказала:

– Приходи ко мне выпить. Можем прогуляться по парку.

Ночь была теплой и тихой. Мои ноги, казалось, несли меня вниз по склону без особых усилий после всего выпитого, и, когда мы проходили через сложный портик, Джулия просунула свою обнаженную руку под мою. Чайки время от времени кричали с крыш, когда мы бродили по темным дорожкам Королевского парка. Я чувствовала невозможно сладкий запах жимолости и цветов апельсина, смешанный с несвежей едой и пивом из мусорных баков парка. Мы молча шли по выжженной летней траве и остановились у розария. Слабый свет одной из немногих ламп парка освещал цветы темно-малиновым цветом, и меня поразило, что этот цвет был похож на чьи-то внутренности. Возможно, мои собственные внутренности. Таинственный и изменчивый. Джулия поднесла цветок к лицу и вдохнула; я смотрела, как лепестки касаются ее бледной кожи, а ее губы почти соприкасаются с цветком.

– Джулия, – сказала я, подходя к ней, – я не знаю, что делать с Томом.

Мы посмотрели друг на друга. Джулия покачала головой и тихонько засмеялась.

– Он тоже не знает, что делать стобой? – тихо спросила она.

– То, что ты сказала, – начала я, – о Патрике…

Но я не смогла продвинуться дальше, и наступила небольшая тишина.

– Нам не нужно говорить об этом, если не хочешь, Марион.

– То, что ты сказала, – я попробовала еще раз, закрыв глаза и глубоко вздохнув, – это правда, и думаю, что это правда и о Томе.

– Ты не должна рассказывать, – сказала она.

– Они в Венеции. Вместе.

– Ты сказала, – Джулия вздохнула, – у мужчин есть