Обращают на себя внимание не только резкие формулировки, которые используются в обращении Гайнутдина, но и сам факт апелляции муфтия к чиновнику в исключительно богословском споре. Письмо Гайнутдина, который имел возможность ознакомиться с текстом тафсира до его издания, было обнародовано за несколько дней до выборов муфтия Республики Татарстан, на которых единственным кандидатом был Самигуллин. Таким образом, обращение председателя ДУМ РФ к Минниханову было вызвано стремлением если не повлиять на результаты безальтернативных выборов муфтия, то по крайней мере зародить сомнение у руководства республики в кандидатуре Самигуллина.

Содержащиеся в письме Гайнутдина пассажи в адрес суфизма не случайны. Умозрительный рационализм обновленчества не оставляет места для мистического способа познания Бога. В других межрегиональных духовных управлениях муфтии, даже не будучи членами тарикатов, признают значение и роль суфийского наследия для мусульман в современной России.

Такое отношение к суфизму может быть объяснено не только неприятием мистического способа познания Бога со стороны аппаратчиков ДУМ РФ, но и тем, что Гайнутдин и его сподвижники не признают пути формирования религиозного авторитета, принятого в тарикатах. Муфтии – члены суфийских братств – обладают смешанным типом легитимного господства: харизматическим и бюрократическим. Муфтий ДУМ РФ опирается исключительно на последний. Его авторитет базируется на занимаемой им должности. Пока он находится во главе бюрократической структуры, он обладает властью над подчиненными. Как только такой руководитель покидает занимаемую должность, он утрачивает все свои позиции в качестве лидера. Неслучайно ученики Гайнутдина (те, кто сам так себя называет) – это не богословы, получившие от муфтия религиозные знания, а администраторы, перенявшие у своего учителя методы управления[850].

В таких условиях ДУМ РФ вынуждено опираться исключительно на административный ресурс и не может существовать без поддержки регулятора. От государства ДУМ РФ ожидает признания своего символического лидерства среди мусульманских религиозных организаций и предоставления ему на этом основании определенных привилегий и льгот.

Установившиеся в ДУМ РФ бюрократизация и авторитаризм в отношениях с мусульманскими общинами входят в диссонанс с идеями обновленчества. Казалось бы, предусматриваемая обновленцами возможность для каждого имеющего необходимые знания мусульманина самостоятельно трактовать Коран подразумевает, что в контролируемом ими муфтияте система управления должна быть горизонтальной, а тип легитимного господства муфтия – исключительно харизматическим. В реальности же Гайнутдин являет собой яркий пример религиозного бюрократа, а не авторитетного мусульманского богослова, ставшего «первым среди равных» благодаря знаниям и набожности.

По типовому уставу мусульманских общин, входящих в ДУМ РФ, утверждение имамов в должности находится в руках центрального аппарата этого муфтията[851]. Подготовленный в ДУМ РФ типовой устав общин еще до принятия поправок в закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» исключал возможность свободного выхода из структуры духовного управления и входящих в него региональных подразделений – мухтасибатов.

В ДУМ РФ входят следующие категории общин:

1) общины, созданные по инициативе ДУМ РФ и возглавляемые ставленниками и назначенцами центрального аппарата муфтията. Это костяк ДУМ РФ;

2) изначально независимые общины, которые оказались в ситуации выбора между несколькими региональными муфтиятами, входящими в структуру межрегиональных духовных управлений. Сейчас фактически и юридически община не может существовать вне централизованной религиозной организации мусульман (ЦРОМ). В результате общинам приходится выбирать среди существующих муфтиятов[852];

3) общины, находившиеся в юрисдикции независимых региональных муфтиятов, которые добровольно или вынужденно вошли в состав ДУМ РФ.

Подобная же ситуация характерна и для других межрегиональных муфтиятов. Принципиальная разница между ними и ДУМ РФ состоит в том, что последнее активно создает небольшие общины и мухтасибаты в регионах, где уже присутствуют религиозные объединения, находящиеся в юрисдикции других межрегиональных муфтиятов.

Такая стратегия ДУМ РФ на религиозном рынке вызывает неприятие со стороны других духовных управлений[853]. Особое возмущение вызывает то, что ДУМ РФ пытается делать это через чиновников и рассматривает общины лишь как свой символический капитал в стремлении захватить монополистическое положение в исламском сегменте религиозного рынка России. Обратной стороной вовлечения государства в решение конфликтов между мусульманскими религиозными организациями стало усиление зависимости муфтиятов от органов власти.

В условиях авторитарного государства, жестко контролирующего религиозную жизнь, верующие заинтересованы, чтобы общины как можно меньше взаимодействовали с органами власти. В этих условиях открытый миру обновленческий ислам по определению в большей степени вынужден сотрудничать с государством, чем ислам «традиционный». Мирное сосуществование «традиционного ислама» и политического режима в России базируется на следующей формуле: мы практикуем свою религию, не вмешиваемся в дела государства, обеспечиваем лояльность верующих действующей власти, а последняя, в свою очередь, не вторгается в наши религиозные дела.

Мусульманские обновленцы не просто обещают государству обеспечить лояльность верующих политическому режиму, но и демонстрируют готовность оказывать содействие в реализации государственной внутренней и внешней политики. Кредо мусульманского обновленчества является активное сотрудничество с органами государственной власти от имени мусульман России. Готово ли государство к такому партнерству, покажет время. Большое значение имеет и то, как далеко готовы обновленцы зайти в продвижении своей версии ислама, лишенного опоры на многовековые традиции татар. Это международный конструкт, который не имеет корней и опоры в широких массах. И потому он более уязвим для критики со стороны мусульман. А не пользующийся поддержкой верующих муфтият неинтересен государству. Поэтому следует ожидать, что идеологи обновленческого ислама в ДУМ РФ будут пытаться балансировать между радикальными идеями реформирования ислама и взглядами большей части практикующих мусульман, не готовых к пересмотру устоявшихся представлений о целом ряде аспектов исламской теологии и права.

* * *

В конце 1980‐х – начале 1990‐х все четыре советских духовных управления мусульман столкнулись с кризисом легитимности и либо прекратили свое существование, либо утратили влияние среди значительной части верующих. Межнациональные конфликты повлияли на судьбы муфтиятов, в состав которых входили общины, включавшие представителей разных народов.

ДУМЕС также столкнулось с центробежными тенденциями. Но этому муфтияту тем не менее удалось сохранить контроль над значительным числом общин в разных регионах и возможность непосредственно взаимодействовать с регулятором (государством). В таких условиях другие участники религиозного рынка, контролировавшие общины в отдельно взятых субъектах федерации, пришли к пониманию необходимости объединиться для отстаивания своих интересов перед регулятором.

Оптимальной формой такого объединения (при отсутствии законодательных ограничений) стал картель, участники которого сохраняли свою финансовую и производственную независимость при создании религиозного продукта. Такими картелями были созданные в начале и середине 1990‐х гг. Высший координационный центр духовных управлений мусульман России и Совет муфтиев России. Их участники – региональные муфтияты – делегировали картелю такие функции, как представительство своих интересов на федеральном уровне, установление цен на свои товары и услуги, расширение сферы влияния и т. д. Все это позволяло участникам картеля снизить свои издержки