– Ты уже заиграла эту пластинку.

– Исполнение великолепное. Я так горжусь Нили. Жду не дождусь, когда на экраны выйдет ее картина. Дженифер со стуком захлопнула дверцу шкафа.

– Не возражаешь, если я выключу ее. Хочу почитать. Анна сама выключила проигрыватель.

– Джен, уже два часа. Нам обеим пора ложиться спать.

– Мой ночник не будет тебя беспокоить?

– Он – нет. Но меня беспокоит, что ты так мало спишь. Иногда я просыпаюсь среди ночи, а твоя кровать пуста.

– Я ухожу покурить в переднюю, чтобы тебя не тревожить.

– В чем дело, Джен? Тони? Дженифер пожала плечами.

– В какой-то степени – да… но я не сплю толком уже больше года. Хотя я действительно из-за Тони волнуюсь. В феврале он едет в Калифорнию записывать на радио новое шоу.

– Может быть, он попросит твоей руки перед отъездом?

– До тех пор пока рядом с ним Мириам – нет. Когда мы с ним вдвоем, я могу заставить его сделать что угодно. Но вдвоем мы остаемся лишь в постели. А спрятавшись под одеялом, как-то очень трудно вести борьбу за справедливое дело мира.

– А что, если вам сбежать?

– Я уже думала об этом – всегда можно съездить в Мэриленд. Но не так-то это просто: в постели он обещает что угодно, но едва вылезет из нее, во всем слушается Мириам. – Дженифер направилась в ванную. – А теперь ложись спать. Что толку томиться обеим? Что-нибудь да придумаю.

– Попытайся уснуть для разнообразия, – предложила ей Анна, взбивая себе подушку.

– Сейчас лягу. Но сначала мне нужно проделать упражнения и намазать свои сокровища.

Закрыв за собой дверь в ванную, Дженифер устало взяла с полочки банку с кокосовым маслом. Освещенная ярким светом плафона, она пристально вгляделась в свое отражение. Под глазами появляются тоненькие морщинки. Через четыре года ей уже стукнет тридцать! «Небесный Хит» будет идти до июня, но она выступает в нем уже год, и ничего ей не светит. Конечно, всегда можно согласиться на контракт с «Твенти». Но, если она подпишет контракт и поедет за Тони за Западное побережье, она никогда не выйдет за него. А если он уедет без нее, будет ли ему не хватать ее до такой степени, что он ее позовет? Ни малейшего шанса! Уж Мириам позаботится, чтобы красивые девицы роем вились вокруг него. Красивые молодые девицы!

Да, конечно. Тони думает, что ей двадцать. Но стоит ему увидеть девчонку, которой действительно девятнадцать-двадцать лет, и на фоне той ее образ, пожалуй, немного потускнеет. Последнее время Мириам и так пялит на нее глаза, задает коварные вопросы, пытается подловить на датах, связанных с лингвистической школой. Еще слава богу, что Тони не особенно сильно соображает. Ход ее мыслей вдруг прервался. Что верно, то верно – соображает Тони туговато. А может, все дело в том, что Мириам подавила его и у него просто не было возможности проявить себя? Вот в исполнении песен он соображает что надо. Стоит хоть чуть-чуть сыграть не в такт, тут же замечает. Нет, дело просто в том, что Мириам никогда не давала ему возможности пораскинуть мозгами. Мириам! Она нанесла под глаза еще один слой крема. Ей необходимо спать. Она вернулась в спальню. Анна уже засыпала. Дженифер забралась под одеяло и выключила свет.

Прошел час, а она так и не сомкнула глаз. Похоже, ей предстоит очередная бессонная ночь. Быстро встав с кровати, Дженифер прошла в гостиную. Она бы смогла спать, если бы имела крепкие нервы и не теряла самообладания. Взяв свою сумочку, она достала оттуда пузырек и пристально посмотрела на крохотные красные обтекаемые капсулы, напоминающие пульки. Вчера вечером ей дала их Ирма.

(«Просто прими одну и проспишь несколько часов».) Секонал. Ирма дала ей четыре штуки.

(«Для меня они на вес золота. Больше дать не могу».) Ирма была дублершей Нили в шоу. Она уверяла, что эти маленькие красные «куколки» спасли ей жизнь.

(«Я бы дала тебе еще, Дженифер, но нужен рецепт врача. Я могу купить только десять штук в неделю».) Может, и ей попробовать одну? Ее пугало, что такая крошечная красная капсулка может принести спасительный сон. Она налила стакан воды и с минуту держала пилюлю в руках, слушая, как сильно колотится сердце. Ведь это наркотик… да нет же, просто смешно! Ирма принимает по одной каждую ночь и прекрасно себя чувствует. Когда та впервые вышла на сцену, она ужасно нервничала, и вот сейчас, когда прошло семь месяцев, она все еще нервничает.

(«Я чувствую, что, когда пою, меня все сравнивают с Нили. Теперь, когда выходят ее пластинки, каждое слово из ее репертуара постоянно сравнивают».) Ладно, от одной пилюли ничего не будет. Дженифер проглотила ее, запила, сунула пузырек в сумочку и юркнула в постель.

Сколько понадобится времени? Спать по-прежнему нисколько не хотелось. Ей было слышно даже дыхание Анны, тиканье будильника на столике, звуки автомобилей с улицы – казалось, что все стало восприниматься острее и четче…

И тут она почувствовала Это! О боже! Замечательно! Все тело будто стало невесомым… голова сделалась тяжелой и вместе с тем легкой, как воздух. Она вот-вот уснет… уснет… о миленькая красная «куколка»…

На следующий день Дженифер пошла к врачу Генри. Он принял ее холодно. Состояние у нее прекрасное. Что еще за чушь! Нет, он не станет прописывать ей секонал. «Перестаньте поглощать кофе в безмерных количествах, меньше надо курить, и хорошо будете спать. А если не спите, значит, вашему организму сон не требуется».

– Эти дела так не делают, – объяснила ей Ирма несколько дней спустя. – Нельзя идти к хорошему врачу и с порога спрашивать это лекарство. Лучше всего найти какого-нибудь докторишку из тех, кого этические вопросы не очень волнуют.

– Но где? Ирма, с этими благословенными красными «куколками» я спала четыре ночи подряд, и это было божественно. А без них вот уже две ночи не сплю.

– Поищи кого-нибудь в третьеразрядных гостинчиках Вест-Сайда. Увидишь знак, обозначающий медицинскую службу, на грязном оконном стекле, – разъяснила Ирма. – Но не просто входи и проси эти пилюли. Тут нужно уметь сыграть. Зайди и скажи, что ты не здешняя, а из Калифорнии, это всегда действует. Не надевай на прием норку, а то он такой гонорар заломит, что будь здоров. Объясни, что никак не можешь заснуть. Он начнет прослушивать тебя, а ты тверди свое: все, что тебе нужно, это две ночи поспать. Тогда он сдерет с тебя десятку и выпишет рецепт, которого тебе хватит на неделю, зная, что ты опять к нему придешь. И он знает, что за десять долларов выручает тебя на целую неделю. Но поверь мне – дело того стоит. Может получиться, что ты обойдешь несколько врачей, прежде чем нападешь на подходящего – меня двое не приняли, – но ты его все же найдешь. Не ходи в гостиницу Мак-Клея – там сидит мой. Еще заподозрит что-нибудь…

Врача себе Дженифер нашла в Вест-Сайде на Сорок восьмой стрит. Она поняла, что это именно тот, кто ей нужен, когда он с деланным безразличием извлек покрытый пылью стетоскоп и кое-как прослушал ее. Разумеется, он сразу же достал рецептурный бланк.