– Это что… Ты всех убила? – тихо спросил Поздняков, когда «Рено» вылетел на трассу, ведущую к Москве, разогнавшись до ста тридцати километров в час.

– Я, – спокойно ответила хрупкая девочка с огромными наивными глазами. – Всех, кто был в доме. Среди них нет ни Шигина, ни Мещерякова.

– Так это Майкл приказал? – глупо предположил Поздняков.

Девушка на миг оторвалась от дороги, внимательно, серьезно глянула на пассажира.

– Нет, – ответила коротко, вновь сосредоточилась на управлении «болидом».

Сергей бросил взгляд на спидометр. На прямых участках девчонка разгонялась до ста сорока – ста пятидесяти, и от этого становилось немного жутко. Машина хорошо держала трассу, вернее, держала бы, если б та была идеально ровной, но в некоторые моменты «Рено» взмывал над дорогой и парил, словно птица.

– Ты работаешь на кого-то другого? – вновь рискнул спросить Сергей.

Он боялся отвлекать сумасшедшую русалку. На такой скорости не спасли бы ни надувные подушки, ни системы безопасности. Нечто похожее Сергей видел на трассе Е95, когда столкнулись «Лексус» и «Волга».

– Да, – ответила Мила. – На тебя.

Поздняков ничего не понял. «Я умею делать все, – вдруг припомнились слова девушки. – Даже то, о чем боишься говорить вслух. О чем боишься подумать…»

Не врала. Умела не только готовить еду и заниматься любовью, но и виртуозно водила автомобиль (Сергей кое-что понимал в этом), а еще классно обращалась со «стечкиным». Даже принимая во внимание тот факт, что неожиданность оказалась на ее стороне… но ни один из тренированных охранников Шигина не успел выстрелить в Милу. А их… Сколько их было в доме и около? Вряд ли меньше десятка.

Девушка вдруг повернулась к спутнику, посмотрела на Сергея, едва заметно улыбнулась.

– Потерпи, – сказала она, словно понимая, что творится в душе Позднякова. – Совсем немного осталось…

Минут через пять амазонка сбросила скорость, стала что-то высматривать справа от дороги. Временами бросала взгляды по сторонам, будто пытаясь определить поточнее, где находится. Потом заметила нужную стоянку и вздохнула с облегчением. «Рено» аккуратно заполз на асфальтовую площадку, неторопливо проследовал в дальний угол пятачка для отдыха, припарковался возле белой «семерки».

– Пересаживаемся! – приказала девушка.

Сергей выполнил команду быстро и без колебаний. Он немного устал от игры в шпионов и покорно вверил себя этой сумасшедшей. «Лада» выскользнула на трассу, теперь девушка вела не столь реактивно, как раньше. Они ехали в сторону Москвы – аккуратно, соблюдая правила.

– Они взялись не за свое дело, – начала объяснять Мила, внимательно глядя в зеркало заднего обзора.

Проверяла, а может запоминала машины, которые двигались позади.

«Они – это Майкл и Гарик», – без дополнительных объяснений понял Сергей.

– Прошлой ночью, когда мы были вместе… Они допрашивали депутата Госдумы Дмитрия Колотилова, – продолжила девчонка. Сергей внимательно слушал, невольно удивляясь ее «многозадачности». Мила очень профессионально анализировала, что происходит на трассе: то притормаживала, пропуская подозрительные машины, – хотела убедиться, что они не ведут белую «Ладу»; то, наоборот, разгонялась, лезла в какие-то малозаметные щели, затрудняя слежку, если таковая присутствовала. И говорила, говорила, словно борьба с «хвостом» не мешала ей контролировать ход мыслей: – Колотилов – тот человек, под патронажем которого существовала лаборатория «Ноев ковчег». И деньги выделил из бюджета России, и территорию пробил. В общем, Вербинский и Ярес работали на него, на Колотилова.

Майкл сразу хотел завалить депутата, после расправы над Яресом. Так сказать, обрубить все концы, чтоб о тебе никто посторонний не знал. Но прошлой ночью они допросили этого «спонсора». Выяснилось: Колотилов – не последнее звено в цепи, он замкнулся на какой-то более серьезный уровень. Что там за люди – мне узнать не удалось. Но Майкл, поговорив с Колотиловым, пришел к выводу: выгодно продать препарат Вербинского можно лишь в том случае, если у тебя солидный покровитель. «Крыша». Причем… Я не знаю, то ли крыша из спецслужб, то ли из власти. Настоящей власти. Понимаешь?

Сергей промолчал, догадываясь, что Мила не все сказала. Это – пока еще предыстория.

– Майкл решил не жадничать, поделиться. Просто понял, что продать такую разработку невероятно тяжело. В результате Колотилова убили, а Шигин вышел на контакт с теми, кто хотел «работать» с депутатом. Понимаешь?

– Да, – Поздняков кивнул. – Убил Колотилова и занял его место. Замкнул цепь на себя.

– Только он сам был не рад, когда вернулся со встречи, – продолжила Мила. Теперь русалка свернула на кольцевую трассу, огибая город. Продолжала «плести кружева», проверяя «хвост». – Я первый раз видела Майкла таким, у него тряслись руки и губы. Он пил, пытался держаться ровно, но я как увидела – сразу поняла: дело повернулось совсем не той стороной к Шигину. Задницей, короче.

– А что, могло быть хуже, чем вчера? – усмехнулся Поздняков. – По-моему, избушка давно повернулась передом к лесу, а к нам – оставшейся частью.

Мила свернула на другую трассу, уводившую от Москвы. «Втопила» педаль газа. Теперь беглецы неслись прочь от города…

– Нет, – продолжала амазонка, внимательно вглядываясь во все три зеркала. – Фортуна повернулась к нам задницей именно сегодня… Слушай дальше! Майкл пил и ругался матом – полностью замкнулся в себе. Я пыталась говорить с Мещеряковым. Он был бледен и непривычно тих, тоже пил… В общем, кое-что удалось выяснить. Майкл и Гарик вышли на контакт с людьми, что пасли Колотилова. Объяснили: депутат мертв. Предложили работать совместно, продать разработку Вербинского.

Рассказывая шепотом, что произошло на встрече, Мещеряков трясся. Он тоже в дауне. Обоих нагнули, ни о каком партнерстве речи не идет – все с позиции силы. Оказывается, у тех другие планы. Гораздо более страшные, Сережа. Им нужен катализатор. Необходим, да. Но, кроме препарата, им требуется огромный политический скандал. Знаешь, чего они хотят? Кризиса в России! Им нужна страшная буча. Сейчас попытаются вывернуть дело так, будто президент и правительство знали о проекте «Ноев ковчег». Будто негласно спонсировали его, покровительствовали лаборатории – через депутата Колотилова.

Понимаешь? К делу подключат журналистов, специализирующихся на скандалах и черном пиаре. Они расскажут о чудовищных преступлениях – тут на руку сыграет дневник Владлена Завацкого. На свет выплывет правда о людях-«кроликах», которых забирали из мест заключения, привозили на территорию бывшего военного городка. Страна узнает: несчастных страдальцев подвергали нечеловеческим пыткам – унижали, ломали, кололи им смертельно опасные болезни. Во время скандала все прозвучит так, будто ради научного открытия Вербинского умертвили сотни, а может, и тысячи россиян – и все это делалось с согласия президента. Тут же вспомнят про нацистские лагеря, тоталитарные режимы, проведут параллели.