— Вот, как? — я сделал сочувственный вид: — Печально, конечно… Но год только начался. Может быть, сдвинешь приоритет в сторону Люси?

Прости, милая маленькая дева. Возможно, я сейчас подвергаю тебя смертельной опасности, но без этого пинка Толик точно никогда не подумает в нужном направлении.

— Люси? — удивился парень: — Она — мой друг. Мой хороший друг. Да и к тому же, я не уверен, что Люси рассматривает меня, как нечто большее, чем просто друг.

Ага… Разузнала всё про твоего персонажа, чтобы залететь с ноги в клуб «Адского пламени» и играть с тобой в паре. Постоянно общается с тобой. Улыбается и смеется над каждой твоей шуткой. А ещё вечно трогает, когда есть возможность. Тут явно простая дружба, брат. Не больше.

— Ты в этом уверен?

— Конечно! Уж в чём-чём, а в девушках я немного шарю. Столько симуляторов свиданий за спиной. — гордо ответил пацан.

— Стоп. Симулятор… что? — я с непониманием уставился на Толика.

— Симулятор свиданий. Это очень популярный жанр ЭВМ-игр. Там главному герою предстоит познакомиться с несколькими девушками и проводить с ними время, нарабатывая очки привязанности. Куча сюжетных веток! Куча концовок. И главное — классные проработанные героини, которых крайне интересно влюблять в себя. Поверь — эти игры очень помогают узнать тайны девичьего сердца.

— Ты втираешь мне какую-то дичь. — обречённо заключил я.

— Нет же! Симуляторы свиданий очень популярны! Давай пройдём один из них вместе? — глаза Толика маниакально-задротски блеснули во мраке тамбура.

— Нет. Не полезу я на эту страсть. В общем… Подумай про Люси, как будет время. Вдруг стоит обратить свой взор именно на неё?

— Не знаю, брат. Оксана мне импонирует больше. Петр Сердцекрад в своём веб-узле пишет, что мужчин манят неприступные девушки. Возможно, именно эта черта Оксаны меня и очаровывает?

— Мратство… Что за Петр Сердцекрад? — я обречённо закатил глаза.

— Психолог и мэтр отношений! Давай посмотрим парочку роликов с ним? Это классно! Он очень умный парень! Всё про девчонок рассказывает! — глаза Толика вновь маниакально-задротски блеснули.

— Нет… Пожалуй, вернусь к изучению рынка развлечений. — выдохнул я и направился обратно в свою комнату.

Ну его нафиг со всякими симуляторами и Сердцекрадами. Ладно игрушки… но вот шуты, которые рассказывают о психологии, основываясь на частных случаях или личном опыте — великое зло. Но этот шлак Толик должен выбросить из своей жизни самостоятельно. Парочка разочарований, и всё пройдёт.

Только я лёг обратно на кровать и накрылся спящими духами, как в тамбур кто-то постучался. Неужели опять Оксана? Не удивлюсь, если вернулась, чтобы наконец-то воочию увидеть своего дражайшего Толика.

Но нет. Когда я открыл дверь, то на пороге возникла Иришка.

— Володя! У нас форс-мажор! — тут же протараторила она: — Всё очень и очень плохо!

— Что случилось? — удивился я.

— У нас музыканты песню репетируют. А там, как назло — клавишник заболел… А им очень-очень надо всё отыграть. К нам вечером придёт ректор музыкальной академии! И нельзя перед ним ударить в грязь лицом.

— Ректор музыкальной академии? — я задумался, а затем трижды стукнул в дверь Толика.

— Что такое? — на свет показалась слегка недовольная физиономия пацана.

— Толик! Ты же у нас гениальный клавишник! Выручай! — взмолилась Иришка: — Помоги сыграть песню перед ректором музыкальной академии! А?

— Что за академия? — тут же спросил он.

— Ну-у… — блондинка, как будто не хотела раскрывать все карты.

— Так, что за академия? — настойчиво повторил очкарик.

— В общем… Это Рыжиков.

— Из Гнесинки? — насупился Толик.

— Из Гнесинки. — с грустью вздохнула Иришка.

— Я не пойду. — сухо произнёс очкарик и хотел уж было закрыть дверь, но я вовремя подставил ногу.

— В смысле?

— Ох, Володь… Ты не поймёшь. Там долгая история… — отмахнулся пацан.

— Нет уж! Тут леди просит тебя о помощи. И не какая-то там, а Иришка. Она, считай — почти твоя сестра.

— Никакая я не сестра! — возмутилась блондинка: — Потому что, если бы я была сестрой Толика, то значит и твоей тоже. А я не хочу!

— Условно. — обречённо вздохнув, ответил я и снова взглянул на Толика: — Так, в чём дело?

— Гнесенка — это фу! Вернее… Ну, блин… Там некоторые преподаватели — просто ужас! Чёртовы старики, для которых нет больше радости, чем самоутвердиться за счёт молодых талантов. — злобно фыркнул Толик: — И я не хочу с ними больше связываться.

— Больше? — удивился я.

— Да. — вздохнула Иришка: — Так уж получилось, что Толик выступал после музыкальной школы на концерте перед комиссией из музыкального училища имени Гнесиных… И всю их группу забраковали.

— Причём — я бы не обиделся, если бы мы выступали плохо или хотя бы фальшивили. Но нет же! Выступили без сучка и задоринки. А они… Ай, не хочу об этом говорить.

— Толик, но Иришка же тебя выручала. Всегда была на твоей стороне. Почему ты внезапно поворачиваешься к ней спиной? — поинтересовался я.

— Ох… Ладно! Можешь не продолжать. — недовольно пробурчал Толик: — Я сыграю. Но только ради Иришки.

— Ура!!! — обрадовалась блондинка, и подскочив ко мне, чмокнула в щёку.

— Это ещё за что? — удивился я.

— За то, что помог уговорить Толика! А теперь — идём в концертный зал. — Иришка схватила нас за руки, а затем потащила за собой.

И откуда в таких тоненьких руках столько силы?

* * *

Большая группа студентов и преподавателей столпилась возле сцены. Настраивали аппаратуру с музыкальными инструментами, повторяли ноты, но в основном — обсуждали. На повестке дня было то, что среди огромного количества студентов так и не оказалось нормального клавишника, кроме Толика.

Но и это ещё не всё!

Как выяснилось немного позже — у солиста, который играл на басу, внезапно начал ломаться голос. Щупленький парнишка, который выглядел лет на четырнадцать — покашливал и бил себя костлявым кулачком в грудь, хрипя, что всё это происки его бывшей, которая якобы наслала проклятие… Но честно — нет. Просто иногда из-за особенностей организма голос реально начинает ломаться только к 19–20 годам.

— И что будем делать? — злобно прошипела девочка-концертмейстер: — Рыжиков должен увидеть чёткую программу, чтобы допустить наш Университет до участия в национальном конкурсе!

— А что я могу поделать? — пробурчал костлявый басист: — Ломается и всё тут…

— Молчи! — шикнула на него концертмейстер: — Слушать противно! Для меня это великая трагедия… Такой потрясающий голос потеряли!

— Не сыпь мне соль на рану… — взмолился басист.

— Володя… А, ты случайно петь не умеешь? — осторожно поинтересовалась Иришка.

— Нет. Я только кулаками махать. Ты же знаешь. — усмехнувшись, ответил я.

— Это печально… Толик! Может быть пересилишь себя?