— Хорошо устроился, сука, — с ожесточением сказал Клык, — засчет иудиных денег всегда можно неплохо жить. Это я своей Кате говорил об этомстервеце.

— Катя — это твоя подруга, с которой вы приехали из России?— спросил Дронго.

— Да, а почему ты спрашиваешь? — сразу насторожился Клык. —Ты ее раньше знал?

— Конечно, нет. Просто я слышал, что ты приехал не один, —успокоил его Дронго, — нельзя быть таким ревнивым.

— Я не ревнивый, — вдруг улыбнулся Клычков, — она мне всеравно никогда не изменит. Проверена в деле. Такие, как она, в Сибирь идут засвоим мужчиной и молчат. Это я хорошо знаю.

— Поздравляю, — сказал Дронго. — У меня есть небольшойприборчик. Я его за это время тоже достал. Сначала послушаем, что здесь, апотом позвоним Савченко.

— Что это за модель? — спросил Нестор, указывая на аппарат.— Я таких раньше не видел.

— Новая модель ДХ-3000, — пояснил Дронго, — с подключеннойбатарейкой может записывать все ваши разговоры в течение недели. Очень полезнаяштука, советую обратить на нее серьезное внимание. Может помочь в решениимногих вопросов, от семейной драмы до такого случая с убийством.

Он подключил прибор к магнитофону и включил его нагромкость. Здесь тоже были ничего не значащие звонки и какие-то знакомыеСавченко, надоедавшие ему просьбами о ссуде. Один звонок привлек их внимание.

«Это говорит Кевин, — раздался в трубке уверенный голос, —ты не знаешь, чем занимается Уваров в посольстве России?»

«Впервые слышу такую фамилию, — ответил своим визгливымголосом Савченко, — а что случилось?»

«У него какие-то непонятные связи с приехавшими из Россиивашими русскими. Мы ничего не можем понять».

«Они все-таки записали наш разговор, — понял Дронго. —Господи, почему в посольстве держат таких дураков? Хотя, с другой стороны, еслибы Уваров был умнее, был бы послом или консулом. Значит, он ни на что негодится, если его держат на такой должности в таком возрасте».

— Кто такой этот Уваров? — не понял Клычков. — Вы что-нибудьпоняли? — спросил он у остальных.

— Я знаю этого Уварова, — ответил Дронго, — пустое место.Они просто ошибаются.

Еще два ничего не значащих разговора они пропустили. И вдругДронго услышал знакомую интонацию. Ошибиться было невозможно. Это был голосКапустина.

«Как живешь, Петро?» — спрашивал Капустин.

«Спасибо», — осторожно отвечал, очевидно не ожидавший отэтого звонка ничего хорошего Сокол.

«Слышал про убийство Генерала? — спросил Капустин. — Какдумаешь, кто его мог совершить?»

«Не знаю», — нервно ответил Савченко, он, конечно, помнил,что его телефон прослушивается.

«А ты не виляй, Петро, — посоветовал Капустин, — скорокрупная драчка будет. Нужно определяться. То, что ты с дядей Сэмом шашниводишь, это пусть на твоей совести будет. А вот все остальное… Сам знаешь.Подумай, Петро, крепко. Нам толковые люди нужны будут. Может, это Рябой всюводу мутит, как думаешь?»

«Я не знаю, — плачущим голосом сказал Савченко, — я ничегоне знаю».

На этом разговор завершился.

— Звонить Савченко прямо сейчас, — посмотрел на часы Нестор,— уже поздно. Из полиции так поздно не звонят. Может, поспим, а утром позвоним?

— Да, — вынужден был согласиться Дронго, — нужно подождатьдо утра.

Они сняли два номера в каком-то отеле и расселилисьпривычными парами: Дронго с Цаплей, а Клычков с Каландадзе.

Интересная компания, невесело думал Дронго. Бывший сотрудникКГБ, уволенный из органов и работающий теперь на мафию, наемный убийца, насовести которого убийство и знакомых самого Дронго, и наконец вор в законеВладлен Клычков. И сам Дронго. Трудно представить себе более разношерстнуюпублику. С этими мыслями он заснул, повернувшись на другой бок, чтобы не видетьлица лежавшего на соседней кровати Цапли.

Утром они спокойно позавтракали и, рассевшись по двуммашинам, поехали к дому Савченко. Они еще не подъехали к дому, когда Дронготревожно начал вертеть головой.

— Что случилось? — спросил Цапля.

— Там был вчера полицейский пост, а сейчас его нет, —показал Дронго в сторону моря, — что-то случилось. Мне это не нравится.

Они подъехали к самому дому и только тогда увидели скоплениеавтомобилей и полицейских. Пришлось снова идти в свой небольшой ресторанчик.

— Что-нибудь случилось? — спросил Дронго у хозяинаресторанчика.

Тот огорченно кивнул головой.

— Убили нашего соседа, — показал он на дом Савченко, —сегодня ночью и застрелили. Какой ужас, здесь всегда был такой порядок, никтоне думал, что такое вообще возможно. А у меня двое детей живут со мной.Маленькие еще. Я думал, здесь самый спокойный район Сан-Франциско.

— Как его убили?

— Ничего не знаю. Говорят, какой-то грабитель.

Дронго вернулся к своей команде.

— Кажется, мы опоздали, — озадаченно сказал он, — сегоднякакой-то убийца застрелил Петра Савченко. По-моему, это вообще мистика.

Три пары глаз тревожно посмотрели на него.

И в этот момент за его спиной раздался противный голос:

— Надеюсь, я вам не помешаю?

По внезапно напрягшимся лицам Цапли и Клыка он понял, чтонезнакомец хорошо знаком обоим бандитам. Дронго обернулся. Этого человека онникогда раньше не видел.

Дронго напряг свою память. Нет, определенно он никогда невидел этого неприятно улыбающегося типа.

— Как дела, ребята? — фамильярно спросил незнакомец.

— Сядь и не мелькай, — тихо посоветовал Цапля.

— Вечно ты грубишь, Цапля, — сказал, все-таки присаживаясь,этот тип, — нет чтобы обрадоваться старому другу, стаканчик поднести.

— Это ты его, Матрос, пришил? — показал на дом СавченкоКлык.

— Нет, конечно, — нагло улыбнулся Матрос, — разве якого-нибудь могу пришить? Мне до вас далеко. Я гоп-стопник. Обычный инормальный, не чета вашему брату. Его маленькие усики над толстой губой начали раздражатьи Дронго.

— Ты чего здесь сидишь, сука, — вдруг сказал он грубо, —пошел отсюда, мразь такая!

Он явно ошибся. С Матросом нельзя было так разговаривать.Это он сразу понял по лицу Цапли и Клыка. Раз Матрос появился здесь, значитчто-то произошло. Он всегда говорил с людьми только с позиции силы.