— Ты знала, что отец Никоса имеет отношение к миграционной службе Полиса? — спросил я тихо.

— Он не просто имеет к ней отношение. Он на одной из руководящих должностей, — так же негромко откликнулась Кеута, на ее лбу прорезалось несколько морщинок, и я понял, что она не так юна, как мне показалось вначале.

— Тайгер в курсе?

— Да.

— А что это за новости с молодыми людьми и девушками, умирающими во сне?

— Была цепь случаев, — сказала она нехотя.

Подошла к большому панорамному окну, встала боком, так, чтобы не выпускать из виду экран и Ника, стоящего под струями тропического душа.

За стеклом был прекрасно виден противоположный берег. Серая линия забора, лиственницы, над которыми взлетела стая ворон. Калитка приоткрылась, но, вглядевшись внимательнее, я понял, что мне показалось.

— Не хочешь сообщить подробности? — Я отвернулся от окна.

Кеута посмотрела на экран, приблизилась ко мне и произнесла тихо:

— Я знаю про четыре. Креон, тот самый борец, которого ты лечил. Сын Эгия Авлета, заместителя главы департамента образования. Родант Неос. Родители — преподаватель и программист. Алкеста Эргинт. Родители экологи. И вот, Никос — родители представители миграционной службы. Мы проверили подсознание родственников, друзей и знакомых. Пока ничего.

— Думаешь, все они жертвы дэймоса?

— Не знаю. Не исключено. — Она снова бросила взгляд на своего подопечного, выбравшегося из душа. — Но я бы своими руками придушила всех темных, даже счастливо скрывающихся в тюрьме, если из-за них станут умирать подростки и молодые люди.

— Ладно. — Я посчитал, что будет лучше, если отвлечь ее от мстительных мыслей. — Давай сосредоточимся на нашей задаче. Ты говорила, тебе потребуется моя помощь.

— Да. Я чувствую — морок близко. Помнишь химеру, которую мы поймали в Баннгоке? Она дала отличный энергетический слепок своего создателя. И я ощутила его отголосок сегодня во сне Никоса. Дуновение, тень… — она поморщилась, щелкнула пальцами, не в силах подобрать нужное определение. — Это сложно объяснить, если ты не охотник. В общем, он близко, присматривается. Прицеливается.

Хотелось спросить, как именно она собирается действовать. Мне всегда была интересна работа Тайгера и его команды. Не дэймоса, выслеживающего и нападающего на другого дэймоса, а настоящего охотника.

— Может, лучше было отвезти Никоса в лечебницу?

— Никаких внешних изменений, — тут же заявила она. — Это очень важно. Приманка не должна менять среду обитания. К тому же Ник предупрежден: прямому воздействию морока предшествуют предвестники — головокружение, учащение пульса, назойливый звон в ушах или помутнение зрения. Любые странные физические искажения. Если он почувствует нечто подобное — сразу позовет меня. А я справлюсь, не волнуйся.

— Но как насчет того, что сновидящий не может работать не в своем доме?

Девушка посмотрела на меня с легкой жалостью.

— Похоже, твое становление как мастера снов проходило очень давно. Многое изменилось, Мэтт. Теперь нас учат не привязываться к дому. Это делает охотников более уязвимыми, но и более мобильными…

— Кеута! — услышали мы оба напряженный голос Ника.

Я обернулся к экрану и увидел нашего подопечного. Он стоял перед зеркалом и смотрел на свое отражение широко распахнутыми, удивленными глазами. Затем взял тяжелую мраморную мыльницу, начал медленно приподнимать, чтобы замахнуться…

Удар должен был обрушиться на его висок. Но мы с Кеутой оказались рядом вовремя.

Она перехватила его руку и мягко высвободила из пальцев орудие несостоявшегося самоубийства. Я крепко взял его за второе запястье.

— Началось… Да?.. — Ник посмотрел на меня через зеркало. — Это он?

— Все в порядке. Не волнуйся, — уверенно ответила девушка. — Ты помнишь, что тебе надо делать.

Она кивнула мне, и мы вдвоем повели парня в комнату. Он спотыкался, с трудом передвигая ноги, но старался не паниковать, контролировать дыхание и слушать сновидящих.

Кеута уложила пациента на диван, укрыла пледом, легла рядом, мне указала на кресло и бросила пуговицу. Я поймал ее и занял свое место. Приготовления заняли не больше нескольких секунд и еще мгновение для погружения.

Короткий переход, и я вынырнул во сне. Готовый немедленно действовать, отражать атаку, защищать или защищаться. Но нападать на меня не спешили.

Меня окружал ровный гул голосов. Вокруг стояли люди. Мужчины и женщины. Молодые и в возрасте. Красивые и не очень. Они переговаривались, улыбались и собирались около столиков, сервированных легкими закусками. Звучала приглушенная музыка. Хрустальные люстры, свисающие с мраморного потолка, сияли белым светом, режущим глаза. Длинные окна, высотой во всю стену, распахнуты, за ними в синих вечерних сумерках скользили силуэты новых гостей. Не торопясь, те приближались к залу, готовые занять оставшееся свободное место.

— Где мы? — прозвучал рядом сдержанно-напряженный голос.

Никос смотрел по сторонам с тем же недоумением, что и я.

— …Я думал, нас затянет в пустыню, или в лесную чащу, в снегопад…

— Он скрывается среди них. — Я крепко взял его за предплечье. — Из толпы проще напасть.

Охотницы не было видно. Но я не сомневался — она рыскала среди химер, выслеживая морока.

— Пойдем-ка отсюда.

— Кеута сказала оставаться на месте, что бы ни случилось, — запротестовал было он.

— Да, когда ты один. Но сейчас ты под присмотром, поэтому пошли. Мне сложно ориентироваться в толпе.

Больше Ник не спорил. Мы медленно двинулись между людей — беседующих, закусывающих, прогуливающихся по залу.

— Он здесь?

— Да.

— Ты его узнаешь?

— Внешне он может выглядеть как угодно…

Я смотрел на людей. Обычные лица жителей Полиса. Привлекательные и не слишком, молодые, зрелые, пожилые… Должен признать, морок обладал хорошей фантазией, чтобы создать столько оригинальных персонажей за столь короткое время. Впрочем, вполне возможно, он долго складывал эту коллекцию, подбирая типажи и упиваясь предстоящей охотой.

Ник шел рядом, тоже внимательно рассматривая встречных. Они окидывали нас доброжелательными взглядами, иногда кивали вежливо или любезно уступали дорогу.

Приглушенный шелест голосов то усиливался, то становился тише. Как волна. Накатывал, набирал силу до тех пор, пока вдруг кто-то невидимый не произносил властное «Чшшшшшшш!», и люди тут же притихали. Чтобы через мгновение зашелестеть опять. До следующего приказа замолчать.

Ник вопросительно взглянул на меня, ожидая объяснения, хотел что-то сказать, но вдруг споткнулся и замер. Я был вынужден остановиться тоже, чтобы не выпустить его руку. Мой пациент смотрел куда-то в сторону, подавшись туда всем корпусом и вытягивая шею. Его взгляд упирался в девушку, почти беззвучно беседующую с двумя мужчинами и женщиной. В ней не было ничего ужасного или странного. Довольно милое лицо, пшеничные кудрявые волосы, короткое зеленое платье, рассеянная улыбка то появлялась, то исчезала на ее губах, как луч солнца, скользящий по стеклу.