– Вы знакомы? – спросил он наконец.

– Можно сказать и так, – ответила Рил. – Она была моей подушкой безопасности.

Роби вопросительно приподнял брови.

– Думала, если она будет здесь, ты не всадишь пулю мне в голову.

– Я не сделал этого в Арканзасе.

– Ты даже не представляешь, насколько я благодарна. Но обстоятельства меняются.

– Да, меняются. Но с чего ты взяла, что ее присутствие помешает мне убить тебя сейчас?

– Потому что если ты убьешь меня, тебе придется убить и ее. А ты не убиваешь невинных. Не так устроен.

– Откуда мне знать, что она невинна? – Роби тряхнул головой. – Похоже, все это ничуть ее не удивляет.

– Как раз удивляет, – вставила Гвен. – Вот уж не думала, что вы можете двигаться настолько быстро. Прямо напугали.

– Он всегда движется быстро, – заметила Рил. – Но ни одного лишнего движения. Все с расчетом на максимальную эффективность. Я видела это в Арканзасе очень наглядно. Универсальный солдат.

– И к чему же мы пришли?

– К твоему пистолету, нацеленному на меня. Как там, в Арканзасе.

– Вообще-то это не ответ на вопрос.

– А какой тебе нужен ответ?

– Ты хладнокровно убила двух сотрудников агентства. При нормальных обстоятельствах мне было бы этого достаточно. Так я сказал тебе в Арканзасе, так говорю и теперь. Там я просил объяснения. Прошу снова.

Она сделала еще шаг вперед.

– При нормальных обстоятельствах?

Роби ощутил, как палец под спусковой скобой почти касается спускового крючка. Заметив это, Рил застыла. Оба поняли, что он близок к точке невозврата.

Напряженная Гвен маячила на заднем плане, не сводя пристального взгляда с Рил.

– Ди Карло, – произнес Роби. – Она дала мне понять, что ситуация далека от нормальной. «Белая Роза», – он указал подбородком через плечо на столик. – Группа сопротивления во время Второй мировой войны. Сражалась против нацистов, которых считала изменниками.

– Я боялась, что они подчистят розы, которые я оставила.

– Они и подчистили, да только прозевали пару лепестков. Наверное, только потому и оставили книгу в твоем шкафчике, чтобы я посмотрел. Не думали, что мне известно о том, что цветы были.

– Рада знать, что они совершают ошибки.

– Однако моя проблема в том, что это может объясняться тем, что изменница ты, а все это – дымовая завеса.

– Может, и так.

– Джесс! – вскинулась Гвен. – Ты же знаешь, что это неправда!

Уилл окинул старуху взглядом. Он уже отметил про себя, что она полностью одета, несмотря на весьма поздний час.

«Все спланировано».

– Кто вы такая? – спросил Роби у Гвен.

Та поглядела на Рил, но промолчала. Джессика медленно повернулась, чтобы поглядеть на нее. Роби показалось, что она улыбнулась, хотя в таком сумраке судить было трудновато.

– Моя старая подруга, – сказала Рил. – Очень старая. Вообще-то родня.

– Вот уж не думал, что она у тебя есть. Твоя мать мертва. Твой старик в тюрьме пожизненно.

– Гвен – единственный приличный приемный родитель из всех, какие у меня были.

– Когда тебя забрали… – начала было Гвен, но голос ей изменил.

– Если вы были хорошей приемной родительницей, почему же ее забрали?

– В государственном попечении нет логики, – ответила за нее Рил. – Просто происходит то, что происходит.

– Ладно, но это не объясняет, почему она здесь.

– Я купила это заведение четыре года назад, – объяснила Рил. – Само собой, под вымышленным именем. И привлекла Гвен управлять им.

– Мотель принадлежит тебе? – удивился Роби.

– Надо же было вложить деньги. И хотя извлечение прибыли меня не так уж и волновало, требовалось место, где я могу скрыться.

– Скрыться в буквальном смысле? – уточнил Роби.

– Про них ты меня спрашивать не собираешься? – Рил посмотрела мимо него на фотографии на столе.

– Мне казалось, я уже. Вот только не помню, чтобы слышал какой-то ответ, кроме того, что они были изменниками, но доказательств у тебя нет.

– Я пришла сюда без оружия. О чем это тебе говорит?

– Что ты хочешь поговорить. Так что говори. Особенно мне хочется услышать об апокалипсисе.

– Рассказ очень долгий.

– До конца года у меня никаких дел.

– Ты можешь опустить оружие?

– Не думаю.

Она протянула обе руки перед собой.

– Можешь надеть на меня наручники, если тебе станет легче.

– Скажи мне, что считаешь нужным. Объясни, почему выпустила пулю в Дага Джейкобса, когда должна была всадить ее между глаз человека, поклявшегося погубить нашу страну. Скажи мне, почему должен был умереть Джим Гелдер. И поведай, почему ты убила аналитика, подавшегося в отмороженные ополченцы. Я действительно жду ответов с нетерпением. Это может спасти тебе жизнь. Может, – добавил он.

– Я же сказала, что Роя Уэста не убивала. Он пытался убить меня, и я оборонялась. Он погиб от осколочных ранений, когда его дом взлетел на воздух.

– А зачем ты вообще туда подалась?

– У него было то, что мне требовалось.

– Ага, ты уже говорила это в Арканзасе. Но что? Ты сказала мне, что уже прочла написанный им доклад.

– Подтверждение.

– Чего?

– Какие люди видели тот доклад. – Рил выжидающе посмотрела на Роби. – Это ты и сам уже понял. По лицу вижу.

– Ты убила этих людей из-за бредятины мозгового треста?

– Мозговой трест тут ни при чем. И это не бредятина. Во всяком случае, для некоторых. Доклад не получил широкого распространения. Но несколько ключевых людей его прочли. Людей, в силу положения способных претворить в жизнь план, содержавшийся в докладе. И если это стрясется, Роби… – Голос ее пресекся.

Уилл уже собирался спросить, что именно говорится в докладе, когда оба услышали посторонний звук.

Приближаются люди.

Не олени. Не белки. Не медведи.

Люди. Потому что только люди могут пробираться украдкой. И Рил, и Роби узнали характер движений.

Рил резко повернула голову к Роби с нескрываемо обвиняющим выражением лица.

– Не ожидала этого от тебя. Ты привел их прямиком сюда.

В ответ Уилл сунул руку за спину, извлек из кобуры запасной пистолет и бросил ей. Рил поймала оружие и с небрежной легкостью передернула затвор.

Настал ее черед удивиться.