— Теперь мы можем быть вместе, А. У. — Она шагнула назад и улыбнулась. — Сколько захотим.

Не успел он ответить, как почти одновременно случилось три события.

Дверь распахнулась, ударив Мердока в грудь и отбросив в сторону.

Джон Тайлер ворвался в комнату с револьвером.

Раздался звук, похожий на треск сломавшегося толстого сука, — револьвер выстрелил, и от головы Су Константин остались кровавые ошметки.

Тайлер еще трижды выстрелил в распростертое тело девушки. Бах, бах, бах! Приятно было ощущать отдачу в руке и плече.

Он сделал очевидные выводы из молчания Мердока, его ночных вылазок, истерик, внезапного желания уехать, а затем остаться. Теперь ему хотелось сказать: «Смотри, их все-таки можно убивать. Она умерла, как обычный человек».

Ее кровь была темной, густой, необычной. Вид тела на несколько секунд заворожил его.

Затем он спохватился и вспомнил о Мердоке, но тот уже выскочил в открытую дверь.

Плохо.

Тайлер поспешил в фойе, потом на улицу.

Мердок пробежал уже целый квартал, лихорадочно дергая дверцы стоящих машин. Мердок променял его на девчонку. Может, Мердок и сам уже заражен; симптомы были налицо, да еще эти слова, которые Тайлер услышал через дверь: «Теперь мы можем быть вместе».

Тайлер прицелился. Солнце отражалось от бамперов и стекол припаркованных машин, и Тайлеру пришлось сдвинуться в тень.

Мердок заметил его и метнулся в укрытие. Револьвер дрогнул, и пуля прошла мимо; Тайлер видел, как она выбила облачко кирпичной пыли из стены автомастерской. Мердок пригнулся и торопливо двинулся к следующему автомобилю, старому «форду». Тайлер быстро, но спокойно вышел на проезжую часть и встал в стрелковую стойку.

Он начал нажимать на спусковой крючок ровно в тот момент, когда дверь «форда» распахнулась и Мердок вскочил внутрь.

Тайлер выругался, но сделал поправку на движение. Револьвер снова взбрыкнул в его руке.

Он заметил, как Мердок дернулся при попадании пули. Из левой ноги брызнула кровь: ранение в бедро или чуть ниже. Дверь машины захлопнулась, мотор дважды буркнул, едва не заглохнув, но потом зарычал. Мердок дал газу, и «форд» с визгом скрылся за поворотом. Тайлеру оставалось лишь проводить его взглядом. Автомобиль ушел в занос, как будто за рулем был пьяный, задним бампером чиркнул по фонарному столбу на левой стороне улицы, но быстро выровнялся и помчался на запад.

Тайлер развернулся и побежал к «хаммеру»… но до заправочной станции было три квартала. Драгоценное время упущено.

Он ехал по шоссе на запад целый час, но не заметил «форда». Должно быть, Мердок свернул на одну из множества проселочных дорог или спрятал машину в каком-нибудь сарае, за рекламным щитом или даже в закоулках Лофтуса.

«Но я его ранил», — не без удовольствия подумал Тайлер. Врачей поблизости нет, и, возможно, без медицинской помощи ему все равно придет конец.

Это было делом принципа. Мердок отверг свою человечность. Без него Тайлеру будет лучше. Мердок много времени наблюдал за его чудачествами. Мердок видел, как он застрелил девчонку. Такой багаж лучше не брать с собой.

Он съехал на обочину далеко за границей Лофтуса, остановился на освещенном ноябрьским солнцем клочке земли и прислушался к тишине. Эта тишина была ему в новинку; она олицетворяла его одиночество в мире, который продолжал пустеть. Мердока больше не было рядом. Рядом больше не было второго голоса, второй личности. Остался только Тайлер; Тайлер наедине с Тайлером и другими голосами, голосами Сисси, шептавшими с деревьев, из земли, из воздуха.

Ранение Мердока было серьезнее, чем думал полковник.

Пуля вошла в бедро, раздробила кость и вышла наружу, оставив круглую открытую рану. Сиденье «форда» моментально пропиталось кровью. Боль ослепляла, но Мердоку не давала отключиться память о мертвом теле Су Константин и наставленном на нее револьвере Тайлера.

Он промчался на полной скорости два квартала, свернул направо и заехал в первый попавшийся на глаза пустой гараж.

Спрятать машину там было нельзя, но в сумраке Тайлер вряд ли разглядел бы ее. Выбора у Мердока не было. Либо остановиться здесь, либо потерять сознание посреди улицы. Вынужденный жать на газ и тормоз одной правой ногой, он чересчур разогнался, и «форд» влетел в гараж, врезавшись в сосновые стеллажи. В капот вонзились садовые ножницы, а банка растворителя едва не пробила лобовое стекло.

Мердок успел выключить двигатель, после чего погрузился в забытье посреди горячего соленого запаха собственной крови.

«Помощник» оперативно отреагировал на сигнал тревоги, посланный находившейся в подвешенном состоянии душой. Изменение организма только началось, но неоциты в теле Мердока передавали плохие новости: организм ждала неизбежная смерть.

В то время как Тайлер ехал на запад по шоссе М-998, подскакивая на выбоинах и тщетно ища «форд» Мердока, восстановившийся «помощник» покинул свой пост в центре Лофтуса и заплыл в гараж, где умирал Мердок.

Он быстро приблизился к машине со стороны водителя и остановился. Стояло безмолвие, лишь из разбитого радиатора тихо капал антифриз.

У «помощника» было много сознаний, в том числе человеческие. Одно принадлежало Су Константин, недавно убитой полковником Тайлером. Ее тревога была тревогой «помощника».

Он смотрел на истекавшее кровью тело Мердока с грустью и жалостью.

Если Мердок умрет — а он был уже при смерти, — то навсегда. Времени организовать переход, вырастить другого Мердока для переселения его сущности, не оставалось. Был только один хрупкий плазматический Мердок, в котором жила жалкая горстка неоцитов. Они успели размножиться лишь несколько сотен раз и не составили картограмму тела Мердока, не изменили его существенным образом.

Но Мердок сделал свой выбор. Его смерть не была добровольной. Странникам это претило.

«Помощник» материализовал руку и сунул в окно машины. Стекло рассыпалось мелким серым порошком. Рука протянулась дальше, в салон, и дотронулась до поврежденного тела Мердока.

Из «помощника» изверглась масса пропорционально уменьшенных частиц. Миллионы его подэлементов рьяно принялись за новую работу: запечатывали порванные кровеносные сосуды, оберегали и заново разжигали искры плазматической жизни.

Вскоре Мердока окутал гладкий черный кокон.

Кокон был неподвижным, как и завернутый в него Мердок. Внутри кипела активность, но заметить ее невооруженным глазом было нельзя. Внешне ничего не менялось.

Проходили дни и ночи. Небо над гаражом затянуло тучами.

На протяжении всего декабря то и дело случались грозы.

Мердок очнулся в январе.

Он был один в машине; «помощник» вернулся на прежнее место. Мердок открыл дверь и выбрался на свет.