– Мы садились в машину, – ответила Алина, – а Лиза… она взяла у меня сумку, пока я забиралась на заднее сиденье, а ее собственная сумка тоже была у нее в руках. В общем, когда она нагнулась, помогая мне устроиться, кто-то налетел сзади и выхватил обе сумки!

– Не кто-то, а парень лет пятнадцати! – возмущенно вмешалась Лиза. – Я хорошо запомнила его лицо, смогу описать в полиции.

– Один прохожий пытался его догнать, – продолжала Алина, не обращая внимания на праведный гнев помощницы, – но не сумел. Лиза так перепугалась, что мы с водителем ее минут двадцать в себя приводили.

– Еще бы! – воскликнула Ольга. – Никто не пострадал?

– Как это – не пострадал? – злым голосом возразила Лиза. – У нас в этих сумках все было: мобильники, не самые, между прочим, дешевые, деньги, косметика…

– Ерунда какая! – равнодушно махнула рукой Алина. – Я тебе все возмещу.

– Да разве в этом дело? – продолжала накручивать себя Лиза. – В наши дни никто не может чувствовать себя в безопасности, выйдя на улицу! Того и гляди, тебя ограбят, изнасилуют или убьют… Беспредел какой-то!

– Слава богу, – вполголоса сказала Ольга Игорю, – все обошлось. А я уж подумала…

– Понимаю. С тех пор как Алина получила ту дурацкую записку… Но Алина-то, только погляди: будто бы ничего и не случилось!

– А Гена здесь? – поинтересовалась между тем певица.

– Гена? – переспросила Ольга.

Только сейчас, когда улеглось беспокойство за Каюрову, Ольга вспомнила, что тенор тоже давно должен был прибыть.

– Гена? – снова повторила она, оглядываясь на Байрамова, словно в поисках поддержки. – Кто-нибудь видел Туполева?

Присутствующие почти одновременно покачали головами.

– Странно, – пробормотала Ольга. – Он обычно не опаздывает…

– О чем вы там шепчетесь? – крикнула со сцены Алина.

– Геннадия нет, – ответила ей Ольга. – Надо ему позвонить.

Она набрала номер.

– Что же это творится сегодня? – бормотала она, ожидая ответа. – Сначала одна, потом другой… Черт!

– В чем дело? – спросил Игорь.

– «Абонент временно недоступен»! Просто колдовство какое-то, честное слово!

– Ладно, не кипятись, позвонишь чуть позже.

– Через три часа мы должны освободить зал для репетиции оркестра!

– У вас еще целых три часа.

– Поедете домой? – спросила Мила, когда Ольга поднялась на сцену к Алине.

– Пожалуй, останусь и подожду, пока Геннадий не придет. Что-то мне вся эта ситуация не нравится!

Вытащив телефон, Байрамов набрал номер Риты.

– «Телефон отключен», – проговорил вежливый голос в трубке.

– Действительно, колдовство! – пробормотал Игорь.

В это время в зал вошла администратор Валентина Якина в сопровождении паренька в униформе.

– Извините, – сказала она, – но вот он, – она указала на незнакомца, – уверяет, что это срочно.

– Мне нужна Алина Каюрова, – сказал бойкий молодой человек. – У меня для нее письмо и цветы!

Он и в самом деле держал в руках корзинку с белыми и желтыми маргаритками – довольно необычный букет. Он походил на праздничный торт, вершину которого украшала фигурка ангела.

Заинтригованная Ольга хотела принять букет из рук посыльного, но тот покачал головой.

– Велено отдать лично в руки!

– Что там? – спросила Алина, приближаясь. В руке она сжимала трость, но практически не пользовалась ею, так как за прошедшее время успела изучить каждый сантиметр зала. Лиза шла за певицей, готовая поддержать ее в любую минуту.

– Вам подарок, – сказал парнишка, протягивая Алине корзинку. Он почувствовал смущение, поняв, что перед ним слепая женщина. Алина не притронулась к цветам.

– Лиза…

– Я возьму, – отозвалась женщина и приняла букет из рук посыльного. – Мы что-нибудь вам должны?

– За все уплачено.

– Здесь конверт, – пошарив рукой в цветах, произнесла Лиза.

– Открой, – попросила Алина. – Игорь…

– Я здесь, не волнуйся. Ну, читайте же! – поторопил Байрамов референта певицы. Та вытащила из конверта открытку.

– Ну, что там? – нетерпеливо спросила Алина.

– Сейчас-сейчас, – бормотала Лиза, пробегая глазами строчки. По мере прочтения ее глаза расширялись. Наконец женщина испуганно взглянула на Игоря.

– Дайте сюда! – сказал он, выхватывая открытку из рук Лизы.

Едва увидев выдавленные поверх чернил буквы, Байрамов еле удержался, чтобы не зашвырнуть мерзкую писульку подальше.

– Что такое? – нервно спросила Алина. – Игорь?

– «Теперь все будет хорошо, – прокашлявшись, прочел он вслух. – Единственное препятствие – этот сосунок, которого ты предпочла мне – больше нас не побеспокоит. Ты никогда не будешь принадлежать никому, кроме меня, ведь мы оба знаем, что наши души – единое целое! Никто не может этого изменить».

Из груди Алины вырвался не то стон, не то сдавленный крик, и она стала медленно оседать на пол. Лиза и Байрамов подхватили ее и усадили на сиденье.

– Нет! Нет! Нет! – только и твердила певица, покачиваясь взад-вперед. – Нет, нет…

– Что все это значит? – спросила Ольга. – Что происходит?!

– Я позвоню кое-кому, – сказал Игорь, доставая сотовый и ища в списке номер Евгения Фисуненко. – Похоже, Геннадий в беде!

– И все-таки ты зря отказался ехать в больницу, – сокрушенно покачала головой Рита. И как это она не заметила, что Иван ранен? Реакция Рогова оказалась в первую минуту быстрее: он успел схватить нож и ткнуть им противника в правый бок. К счастью, он не задел жизненно важные органы. Обозлившись не на шутку, Иван не пощадил Рогова, избил и связал так, что тот не мог пошевелиться без посторонней помощи. Только после этого он пригласил Риту в квартиру, а она и не представляла, какая ожесточенная борьба кипела там всего несколько минут назад! Все время допроса Рогова Иван не дал повода Рите даже подумать о том, что с ним что-то не так, и только когда информация оказалась в их руках, позволил себе скорчиться от боли.

– Да не волнуйтесь вы так, Маргарита Григорьевна! Бывало и хуже. Это – так, царапина. Заживет через пару дней.

Рита закончила перевязку.

– У вас здорово получилось! – похвалил Иван.

– Не занималась этим с университетских времен, – вздохнула она, припомнив уроки медицины, на которые ходила от случая к случаю, не представляя, зачем ей могут в жизни пригодиться умения накладывать повязку типа «черепаха» или знания, сколько литров крови может потерять человек, прежде чем умереть.