– Зачем вы ездили в Санкт-Петербург двадцать второго февраля? – быстро спросила Рита, чтобы не дать Ивану придушить жертву окончательно. В этот день была похищена Алина Каюрова. – А потом – еще один раз, через десять дней? – продолжала она. В тот раз пропал диск с парковки.

– Не был я ни в каком Петербурге! – просипел Рогов. – Я тут сидел, работал!

– А у меня есть доказательства, что вы поменялись сменами со своим напарником – и в первый, и во второй раз. Кроме того, я знаю, что вас остановил инспектор ГИБДД. Вам не повезло: вы пытались всучить ему деньги, чтобы побыстрее отделаться, но он, как нарочно, оказался честным человеком. Он выписал вам штрафную квитанцию, по ней вас и разыскали. Кстати, машину вашу тоже не успели пустить в расход – вот беда!

– Ну и что? – прохрипел Рогов.

Иван убрал руку. Мужчина тут же начал глубоко дышать, пытаясь восполнить дефицит кислорода.

– Даже если я и был в Питере, что из того? – продолжал Рогов. – Это запрещено?

– Нет, если вы не совершаете ничего противозаконного.

– И что же такого противозаконного я совершил?

– Ну, во-первых, похитили диск с записью с парковки – доказательства у меня есть, можете не сомневаться.

– Подумаешь!

– На языке Уголовного кодекса это называется «препятствование проведению следственных действий», чтобы вы знали. Хотя вы, наверное, в курсе: в тюрьме люди часто берутся за изучение кодекса, а вы провели за решеткой… сколько? Четыре года?

– И это знаешь?

– Ага, – кивнула Рита. – И то, что это вы участвовали в похищении Алины Каюровой.

– Кого-кого?

– Певицы Алины Каюровой.

– Никогда о такой не слышал, – спокойно сказал Рогов. – Я Шуфутинского предпочитаю.

Иван дернулся, и он инстинктивно отшатнулся.

– Не знаю я никакую певицу, ясно?! – заорал он. – Может, это кто-то другой ее похищал, я-то тут при чем? Кто вам обо мне наплел – она, что ли? Она меня не видела, слепая же, как…

Он прервал поток своей речи, поняв, что сболтнул лишку. Рита торжествовала: на такое она и не надеялась! Слова Рогова равносильны признанию.

– Вам лучше все рассказать сейчас, – посоветовала Рита, присаживаясь на стул, предварительно сбросив с него кучу грязного белья. – В этом случае вам, разумеется, светит срок, но он не покажется таким уж большим, если сравнить с тем, что вам грозит в случае запирательства. Кто вас нанял? Назовите имя, и я обещаю, что вам зачтут помощь следствию.

– Помощь следствию?! – пролаял Рогов. В горле у него забулькало, словно он давился собственной слюной. Рита сообразила, что это он так смеется. – Да что ты лепишь, дура? Где ты и твое следствие и где он? Да ты и не заметишь, как окажешься под землей метра на три…

Иван вновь обвил рукой шею Рогова.

– Подожди, Ваня, – сказала Рита. – Кто – он?

– Ничего я тебе не скажу! – криво усмехнулся мужчина. – Вам до него не доплюнуть: высокого полета птица. А певичка эта… недолго ей щебетать осталось!

– Что это значит?

– Догадайся! – гаденько улыбнулся Рогов. – Думаешь, я один в деле?

– Все, хватит базарить! – рявкнул Иван.

– Не трогай меня!

– Трогать? – удивленно переспросил Иван. – Я еще и не начинал!

Он схватил парня за воротник и встряхнул, как мешок с соломой. Затем взглянул на Риту, ожидая возражений, но она отвернулась к окну.

– Эй, вы же не собираетесь… – начал Рогов, в ужасе взирая то на ее спину, то на нависшее над ним лицо Ивана.

Игорь промокнул полотенцем взмокшие волосы. Он так и не привык к тому, чтобы объяснять танцовщикам структуру танца, стоя на одном месте, как большинство хореографов. Проще в движении показать все от «а» до «я»!

– Воды? – услышал он мягкий голос и обернулся.

Перед ним, улыбаясь, стояла Мила и протягивала бутылку.

– Ты меня спасла! – сказал он и отхлебнул из горлышка. – Все еще здесь?

– Решила остаться послушать Каюрову, – ответила девушка. – Сегодня, кажется, репетируют только она и Геннадий?

– Ребята ушли?

– Переодеваются… А вы остаетесь?

– Мне торопиться некуда. Рита меня бросила…

– Бросила?! – Глаза Милы широко распахнулись.

Байрамов рассмеялся.

– Ну, по крайней мере на пару дней, – объяснил он. – В командировку уехала.

Мила была симпатичной девушкой. Она принадлежала к труппе Мариинского театра, но хотела бы перейти к Игорю, потому что ей, как она говорила, не хватает свободы и разнообразия репертуара, которую мог предоставить «Гелиос». Игорь знал, что она встречалась с парнем из его труппы, но что-то произошло, и они расстались. Игоря это беспокоило: молодой человек ходил как в воду опущенный, танцевал одной левой ногой, и Байрамов боялся, что придется его заменить, если он не возьмет себя в руки. Мила же, похоже, чувствует себя прекрасно. Выглядит оживленной и заинтересованной во время репетиций, словно личная драма не повлияла на ее профессиональные способности. Прекрасное качество! Возможно, она станет неплохим приобретением для труппы? Конечно, ссориться с руководством Мариинки из-за девушки Игорь не станет: надо выяснить, насколько она им дорога…

– Значит, – говорила между тем Мила, – вы совсем один?

– Да нет, с любимой тещей.

– Какой кошмар! – сочувственно улыбнулась девушка.

– Моя теща – самое безобидное существо на всем белом свете.

– Это большая редкость!

В этот момент дверь в конце зала открылась, и вошла Ольга. Игорь помахал ей рукой, но та не ответила на приветственный жест.

– Алину не видели? – спросила она.

– А что такое?

– Да нет ее до сих пор – опаздывает на сорок минут!

– Может, в пробке стоит? – предположила Мила.

– Я ей звонила на мобильный – не берет.

– Вот черт! – Байрамов запустил пятерню в густую шевелюру. – А ее помощница?

– Не отвечает. Я не понимаю, что происходит!

– Погоди горячку-то пороть…

– Глядите, Алина! – вскрикнула Мила, тыча пальцем в сторону сцены. Туда как раз выходила Каюрова, аккуратно поддерживаемая под руку ассистенткой Лизой.

– Слава тебе, господи! – простонала Ольга. – Алина, что случилось? Я не знала, что и думать!

– Ой, вы не поверите! – ответила Алина, повернув голову на звук голоса. Тон ее был скорее веселым, нежели встревоженным, хотя лицо Лизы говорило о том, что произошло нечто из ряда вон выходящее. – Нас ограбили, представляете!

– Что?! – одновременно переспросили Байрамов, Ольга и Мила.