Бремминг выдвинул стул из-под стола:

– Садитесь.

И надавил на колено.

Ландон вскрикнул.

– И вы с такой ногой управляли машиной?

– Да… управлял.

Бремминг открыл было рот, но Ландон его прервал:

– Очень прошу вас, займитесь Хеленой. Ей вы нужнее, чем мне.

– Я почти уверен, что если ей кто-то и нужен, так это вы.

Бремминг встал, подошел к шкафчику и достал упаковку с таблетками.

– У меня есть и посильнее, но тогда я не могу позволить вам сесть за руль. Можно сделать и по-другому. За Молли могу съездить я, но тогда вам надо объяснить очень точно… я плохо знаю Упсалу и к тому же топографический идиот.

– Нет. Поеду я.

– Я так и думал. – Бремминг покачал головой, весьма красноречиво – мол, всегда удивляюсь, насколько деструктивно человеческое упрямство.

Пошел в спальню, но в дверях обернулся:

– Я много думал о ней. Нас уволили одновременно, но она так и не сказала, что собирается делать.

– Такие времена.

Бремминг помедлил, словно не решаясь задать следующий вопрос.

– Вы хотите сказать… они перевозят людей как скот?

– Я похитил ее у ворот бойни.

– Немыслимо… немыслимо… за порогом человеческого сознания.

– В том скотовозе было несколько сот людей. Уже мертвых и полумертвых. Но… – Ландон проглотил слюну. – Я смог помочь только Хелене.

– Вы спасли ей жизнь.

– Да. Но только ей.

Он впервые высказал вслух мысль, которая его терзала.

– А что вы могли сделать? Вы же тоже были один.

Почему-то именно эта простая констатация факта потрясла Ландона. Никогда в жизни не испытывал он такого отчаяния. Словно невидимая сила гнула его к земле. Хотелось упасть на пол и зарыдать в голос.

Клас Бремминг поднялся на второй этаж, а Ландон прошел в спальню, сел рядом с Хеленой и молча положил руку ей на живот.

– Ландон… – прошептала она еле слышно.

– Я тут, рядом. Сейчас еду за Молли. Клас останется с тобой.

Хелена облизала пересохшие губы.

– Обещай.

– Я уже обещал Молли. Под честное слово.

На глазах ее выступили слезы.

– Спасибо.

– Не за что благодарить.

– Ты позаботился о ней, как родной отец.

– Это я должен ее благодарить. В жизни бы не поел на ужин шоколадный пудинг, если бы не Молли, – натужно пошутил Ландон.

Хелена слабо улыбнулась сквозь слезы.

– Будь осторожен.

Ландон молча кивнул.

Странное чувство – он переступил порог своей квартиры так, будто отсутствовал несколько месяцев.

– Молли? Не волнуйся, это я.

Прошел в спальню и похолодел: кровать пуста. Одеяло исчезло.

Сердце забилось так, что пришлось прижать руку к груди.

Внезапно под кроватью что-то зашевелилось. Поморщившись от боли, встал на колени и увидел под кроватью пару зеленых, опасно светящихся в темноте глаз. Кот. А еще глубже – одеяло.

– Молли, – сказал он насколько мог ласково.

Никакого движения.

– Молли… я нашел маму.

Одеяло приоткрылось. Опухшее от слез личико, красные глаза. Забилось и больно защемило сердце. Сколько же она там провела, под кроватью? Всю ночь?

– И мама пришла?

– Она в Йиму, у доктора по имени Клас. С ней все в порядке. Мы сейчас туда поедем, как только ты оденешься.

– А ты не врешь?

– Не вру. Первое, что мама спросила: как Молли?

Ландон протянул руку погладить кота – тот, очевидно, тоже пребывал в состоянии стресса, иначе с чего бы ему забиваться под кровать?

Молли ужом выскользнула из-под кровати и бросилась ему на шею.

Ландон обнял ее, но тут же отпустил – испугался сделать больно.

– Я думала, ты меня бросил.

– Ну что ты… просто понадобилось больше времени, чем я рассчитывал.

– А мама не ранена?

– Не волнуйся, скоро поправится.

– Ну поехали же!

– Как только соберешься – сразу.

– А ты тоже ударился? – Заметила хромоту.

– Немножко. Коленка – ты же знаешь, как это бывает. Чуть что – сразу коленка.

Опять вспомнил открытый пандус скотовоза, лунатически покачивающуюся Хелену, окровавленные волосы.

Забыть, забыть. Только не сейчас.

– А ты ей сказал?

Забыть, забыть, забыть…

– Алло? Ты оглох?

– Что?

– Ты ей сказал, что я не одна? Что я с Мастером?

– Само собой.

– А она что?

Забыть. Забыть…

Набрал в легкие воздух, резко выдохнул и повернулся к Молли:

– Она сказала, тебе повезло, вот что она сказала. Сказала, вынесет Мастеру благодарность: этот замечательный зверь взял на себя труд и позаботился о тебе, пока меня не было. Как ты думаешь, свежая салака подойдет? Или лучше орден?

Впервые Молли улыбнулась.

– Неправда. Она так не говорила.

– Как это – не говорила? Еще как говорила… Молли, собирай свои вещи.

Он пошел в кухню и налил стакан воды. Вновь разболелась голова.

– Надо же взять сумку… как ты думаешь? Мы сюда вернемся?

И что ей сказать?

– Не знаю.

Как ни странно, этот уклончивый ответ вполне удовлетворил Молли. Она кивнула, аккуратно сложила курточку в четыре раза и сунула в сумку, где уже лежал ее плюшевый кенгуру. Озабоченно огляделась. Ландон исподтишка наблюдал. За эти сутки девочка повзрослела года на три, не меньше.

Из головы не выходил ее вопрос: а мы сюда вернемся?

И в самом деле: вернутся ли они? Когда-нибудь?

Может быть, когда-нибудь,

Где-нибудь и как-нибудь

Мы построим что-нибудь…

Песенка из виденной когда-то, еще в детстве, музыкальной сказки. Теперь они оказались в этом странном мире, где все основано на что-нибудь, где-нибудь и когда-нибудь.

Мы от них скроемся. Мы их победим. Когда-нибудь и как-нибудь – мы их победим.

Прежде всего, найти безопасное место для Молли и Хелены. Потом займется остальными. Свяжется с Интерполом. Найдет независимых журналистов. Пока у него нет доказательств, но он, скорее всего, не один. Есть шанс, что в устроенной им суматохе и панической перестрелке успели сбежать и другие. И им-то наверняка не терпится рассказать, что с ними произошло. И если есть свидетели…