Катерина снова попыталась выразить протест, однакоразошедшаяся мамаша звонко шлепнула ее по тугой заднице:

– Молчи уж, коли бог ума не дал. Только от дурости можно втакого-то втюриться. А как узнала Катька, что у него другая есть, так и наеласьвсякой гадости, так и задумала помирать. О нас с отцом да о бабке старенькойразве подумала? Нет! Ради кого жизни себя лишить надумала?! Ну, завел другую, ихрен с ним, она ему и по возрасту больше подходит, и по положению, дизайнершакакая-то, а ты кто? На втором курсе академический отпуск брала, на третьем…скоро станешь вечная студентка, не хуже чеховского Пети Трофимова.

Струмилин растерянно поднялся, забыв, что его обязанность –фиксировать голову пациентки.

– Дизайнерша? – пробормотал он, а Леший отозвался эхом:

– Жирненький? На Чужанина похож?!

– Вылитый политический попугай! – веско добавила Катинамама. – Только не физик по профессии, а химик. Химик-органик. С какой-то тамрезиной дело имеет. И вдруг, вообразите себе, пропал совершенно. Катька телефоноборвала! И случайно узнает: он уехал, причем уволился со службы и квартирупродал. Слух прошел, куда-то за границу подался, и не один, а с этой своейдизайнершей. Господи, ну как же ее зовут?!

– Все, вычистили красотку, – весело объявила в эту минутуВалюха, осторожненько вытягивая зонд из Катиного страдальчески искривленногорта. – Можно снова травиться!

– Типун вам на язык, девушка! – замахала руками хозяйка. –Как вам не стыдно такое говорить?!

– Мне? Стыдно? – фыркнула Валюшка. – Это вам с вашей дурищейстыдно должно быть. Из-за мужика травиться – фу, какая пошлость! Да из-за такойдевахи мужики сами стреляться должны, понятно? А если она себя не уважает – ктоее уважать будет?! В женщине главное – девичья гордость, понятно, Катерина?

– Слышишь, что умные люди говорят? – захлопотала мама наддочкой. – Вот дай мне слово, что больше не будешь. Нет, ты дай нам всем такоеслово!

Катя тихонько плакала, с отвращением отплевываясь.

– Ох, да оставьте ее, – глухо прервал Струмилин затянувшийсявоспитательный процесс. – В больницу поедем, собирайте девушку.

Леший, даром что тощий, как карандаш, оказался на руку силени споро волок носилки. Соучаствовали Струмилин, на переноске больных успевшийнакачать немаленькие мускулы, отец Катерины и шофер Витек. Потом большой теплойкомпанией набились в «Фольксваген» и поехали в дежурную Пятую градскуюбольницу, сдавать Катерину на лечение. Пока оформляли документы, пока то да се,Струмилину с Лешим не удавалось и словечком перемолвиться, толькопереглядывались, будто заговорщики. Наконец отхлопотались.

– Ребятки, вы поезжайте на станцию, – велел Андрей своейкоманде. – А мы тут с товарищем пройдемся. Ничего, два шага.

До Нижегородской подстанции и правда близко: чуть поднятьсяв гору да за угол свернуть – поэтому Виктор с Валентиной уехали без лишнихвопросов. Только красные огоньки «Фольксвагена» потонули в надвинувшихсясумерках, Струмилин и Леший с некоторой оторопелостью уставились друг на друга:

– Однако и тесен же мир!

– Да уж…

– Значит, я не зря мандражировал! – воскликнул Леший,запуская обе руки в свою замечательную шевелюру. – Смылся клиент. Вот подлюка!И за границу, главное!

– Думаешь, он?

– Он, вылитый, – мрачно подтвердил Леший. – Химик-органикхренов! И дизайнерша как особая примета. Это ж Лидка, разрази меня гром!Интересно… значит, он ее с собой сманил, а в Северолуцке раздумал, накачалкакой-то гадостью и сунул в обратный поезд. Поматросил и бросил. Вот падла!

– Не проходит, – покачал головой Андрей. – Ты же говорил,Лида сама просила тебя встретить ее сегодня утром. Значит, она знала, чтовернется.

– Логично…

– Я вот чего хотел спросить. – Струмилин нахмурился, пытаясьсобрать пляшущие в голове мысли. – Не мог бы ты вспомнить, в какие конкретнодни у Лиды происходили эти самые потери памяти? И всегда ли она в это времяоставалась в Нижнем или уезжала куда-то?

– Погоди, не понял…

– А, забудь! – отмахнулся Струмилин. – Тоже не проходит. Я,дурак, чего подумал? Я подумал: Лида и Соня – одно лицо. Один человек! То естьЛида теряет память, уезжает в Северолуцк и там живет под именем СониАверьяновой. Потом возвращается сюда – и здесь ее уже зовут Лида Литвинова, онаведет совсем другой образ жизни. Нет, не проходит! Потому что если так, то ГошаВолодин никоим образом не мог бы видеть Соню вчера вечером, а тем паче –сегодня утром. Вечером Лида лежала на вагонной полке в полной отключке, а утромначалась разборка в купе.

– Ой, погоди, – обморочным голосом сказал вдруг Леший и дажекак бы пошатнулся. – Что-то у меня головокружение начинается. Соня-Лида,Лида-Соня, Сода-Лина, Лина-Сода… Кто такая Соня Аверьянова?!

– Вопрос, конечно, интересный, – усмехнулся Струмилин. –Соня Аверьянова – вдова моего приятеля, живет в Северолуцке, репутация у нее –только выкинуть, однако с Лидой они похожи как две капли воды. Какблизнецы-сестры. Сестры?.. Ты случайно не знаешь, у Лиды есть сестра?

– Не было! – рубанул воздух ладонью Леший. – Точно говорю! Яведь раньше, чем с ней, с ее родителями познакомился. Они с моей бабулейсоседствовали по даче. Помню, когда предкам удавалось меня туда вытолкать,Дмитрий Иванович и жена его, тетя Аня, все ахали, какой я хороший мальчик,бабушке помогаю. А они свою доченьку на эту дачу и на веревке затащить немогли. Дмитрий Иванович так и говорил: причуды одинокого избалованного ребенка.Была бы, дескать, у Лидочки сестра – все было бы совсем иначе. И при словах осестре Анна Васильевна, ну, мама Лидкина, жутко хмурилась и начинала переживать.Я так понимаю, детей у них больше быть не могло, так что никакой сестрицы уЛидки не имелось.

– Ясно, – рассеянно произнес Струмилин.

На самом-то деле ясного, конечно, ничего, в голове сплошнаякаша. И некая вроде бы трезвая мысль, вдруг промелькнувшая в этой каше, насамом деле заварила ее еще круче.

Мысль заключалась в следующем: никакого такого особенногосходства между Соней и Лидой на самом деле нет, оно существует только вовзбесившемся воображении сексуально озабоченного доктора Андрея Струмилина.Соню он видел на кладбище мельком, вдобавок солнце светило ей в спину, а ему вглаза, Лида только отдаленно похожа на нее, мало ли людей на свете, которыедруг на друга…