– Я так и думала, что догоню вас, – радостно сообщила она. Подруги вошли в дом.

Клер взяла розы и отправилась за вазой, а гостьи тем временем снимали в прихожей пальто. В кухне хозяйка, как и положено, аккуратно подрезала стебли. Взгляд упал на белую коробку, которая теперь уже стояла на столе. Все-таки удивительно, что Себастьян вспомнил о дне ее рождения. А тем более во время рабочей поездки. Удовольствие, которое почти уже удалось подавить, расцвело с новой силой. Пришлось предупредить себя, что подарок вряд ли окажется серьезным и выбранным с душой. Так, какая-нибудь обычная, дежурная ерунда, которую неизменно дарят мужчины. Грубая и безвкусная.

– Господи, как же надоел бесконечный холод! – пожаловалась Мэдди.

Подруги вошли в кухню.

– Кто-нибудь сможет разлить вино? – поинтересовалась Клер, старательно устраивая розы в доставшейся ей по наследству исторической реликвии. С задачей отлично справилась Люси. Все взяли по бокалу и направились в гостиную. Клер аккуратно поставила вазу на стол возле дивана, а когда повернулась, увидела, что Адель уже успела красиво расставить подарки на другом, кофейном, столике. Включая и белую коробку.

Во время беседы на неизменно актуальную, а главное, исключительно плодотворную тему – о том, что годы идут, а старость приближается, – Клер развернула яркие коробочки. Люси подарила ей прелестную подставку для визитных карточек с монограммой. Адель – браслет с маленькими пурпурными камешками. Мэдди не изменила себе и преподнесла устройство для обеспечения личной безопасности в виде красной авторучки, на деле представляющей собой газовый баллон – взамен прошлогоднего, который, к сожалению, оказался неисправным.

– Ну, спасибо, девочки. – Клер с бокалом в руке села и откинулась на спинку кресла. – Такие замечательные подарки!

– А этот ты собираешься смотреть? – Адель умирала от любопытства.

– Опять от мамы? – поинтересовалась Люси. Несколько лет назад, когда Клер старалась пореже встречаться с Джойс, та прислала ей по почте комплект прекрасного постельного белья. А вот взять телефонную трубку и набрать номер дочери оказалось свыше ее сил: ведь личное поздравление, пусть и по телефону, стало бы недостаточно ярким проявлением пассивной агрессии.

– Нет. В этом году мы с мамой разговариваем.

– Так от кого же это?

– Так, от одного приятеля.

Три пары глаз уставились в нетерпеливом ожидании, а три пары бровей вопросительно изогнулись. Подруги жаждали продолжения.

– От Себастьяна Вона.

– От журналиста? – мгновенно встрепенулась Адель. – Того самого, которого Мэдди считает неотразимым?

– Да. – Клер постаралась сохранить бесстрастное выражение лица. – И он просто приятель.

Мэдди театрально, шумно вздохнула.

– Просто приятель, черт подери! По лицу видно: что-то скрываешь. Когда пытаешься соврать, у тебя всегда такое лицо.

– Какое?

Люси ткнула пальцем в Клер.

– Вот такое. Если хочешь увидеть, посмотрись в зеркало. – Она пригубила вино. – Итак, он теперь твой бой-френд?

– Нет. Просто приятель.

Подруги продолжали сверлить ее недоверчивыми, подозрительны ми взглядами.

Клер не выдержала осады и, тяжело вздохнув, сдалась:

– Ладно. Мы с ним приятели, которые время от времени делят постель.

– Молодец! – одобрила Мэдди. – Адель не зря советовала использовать этого шикарного парня в качестве утешительного приза.

Адель согласно кивнула: У меня таких героев несколько. Секс без обязательств – лучший из всех возможных вариантов.

Люси немного помолчала, а потом, глядя, на Клер, негромко спросила:

– А ты уверена?

– В чем?

– В том, что секс без привязанности – это именно то, что тебе нужно? Я хорошо знаю и тебя, и твою романтическую душу. Неужели отсутствие любви тебя не останавливает?

– Да ничего, пока как-то справляюсь. – Клер поставила бокал на кофейный столик и потянулась к белой коробке. Чтобы доказать, что так оно и есть, надо продемонстрировать подругам, что подарок Себастьяна не таит в себе ничего из ряда вон выходящего. Так, всего лишь милый пустяк. – Даже совсем неплохо справляюсь. – Она распечатала почтовую упаковку и улыбнулась. Внутри оказалась коробка меньшего размера, завернутая в блестящую розовую бумагу и неумеренно перевязанная ленточками и бантиками. – Получается просто замечательно. Себастьян живет в Сиэтле. А видимся мы, когда он приезжает в наш город, чтобы навестить отца. Прекрасно проводим время и не отягощаем друг друга взаимными претензиями и глупыми ожиданиями.

– Постарайся быть осторожнее, – предупредила Люси. – Уж очень не хочется вновь увидеть, как ты страдаешь.

– В этот раз страданий не будет. – Клер развернула розовую бумагу. – Я не люблю Себастьяна, а он не любит меня. – Она открыла коробку и заглянула внутрь. Закутанный в бело-розовую папиросную бумагу, там лежал черный кожаный ремень. С тяжелой резной серебряной пряжкой.

Клер, не отрываясь, смотрела на подарок. Сердце внезапно защемило, а в животе что-то опасно затрепетало. И в то же время появилось ощущение, которое посещает только на подъеме к вершине «американских горок»: выше, выше, еще выше. А дальше уже некуда: только вниз. Да, это был черный кожаный ремень с серебряной пряжкой.

– Что там?

Клер подняла ремень. Подруги захихикали.

– Метит территорию? – уточнила Адель.

Клер кивнула, хотя отлично знала, что это не так. На самом деле все обстояло гораздо хуже. Себастьян заглянул в глубину детского сердца и исполнил заветную мечту Клер. Он запомнил, сумел ее понять и не поленился потратить время на поиски. А потом завернул в девчачью розовую бумагу и позаботился, чтобы подарок доставили точно в день рождения. Клер почувствовала, как лицо захлестывает горячая волна. Щемящая боль в груди усилилась, а сердце принялось отчаянно биться о ту самую стену, которую она возвела, чтобы держать Себастьяна на безопасном расстоянии. Надежная стена должна была защитить ее от любви к опасному человеку. Подруги смеялись и болтали, даже не подозревая об отчаянных попытках Клер, удержаться на вершине, не замечая ее внутренней борьбы и безнадежных метаний. Увы, было уже слишком поздно. Клер беспомощно соскользнула с горы и стремительно покатилась вниз. Глубокое чувство налетело безжалостным вихрем и едва не лишило ее сознания. Она пыталась защищаться, пыталась запретите себе любить, но опоздала. Случился страшный обвал, и Клер Уингейт отчаянно, безумно, безотчетно влюбилась в Себастьяна Бона. Шлеп – и готово!

– О нет, только не это, – едва слышно прошептала она.

Люси первой заметила неладное.

– С тобой все в порядке?

– Да, конечно. Все хорошо. Просто число «тридцать четыре» привело в странное состояние нереальности.