— Марк! — взвизгнула Поли.

Аманда снова оборвала ее взглядом:

— Кто это был, Марк?

— Кольния Венторан, главная помощница моей матери, — ответил он, не задумываясь. — Эта крошка всегда была ко мне очень внима… — Он увидел, как они на него смотрят, и осекся.

— Так ты, выходит, из пиратской вселенной? — спросила Аманда.

— Страшно даже подумать, но, получается, да, — согласился он.

— Ты… что?! — выговорил Эдвард.

— Я из Иномирья, — повторила Джуди, и вышло очень глухо — она теребила завязки медицинского балахона, опустив голову на грудь. — Мы все, вся ракета.

Эдвард, как всегда, повел себя неожиданно. Он не стал требовать объяснений, кричать, ругаться или тащить ее к Верховному главе, а просто отвернулся к синей амбразуре и застыл, глядя в пустую синеву и барабаня по подоконнику подвижными пальцами большой кисти. Джуди ждала; шли долгие-долгие секунды. И пока ожидание не закончилось, она изо всех сил боролась с собой, чтобы не спросить — ох, какое это было бы девчоночье нытье: «Ты больше не любишь меня?» Эдвард обладал удивительной способностью заставлять ее вести себя — и думать — как растерянная школьница. Возможно, думала она, на самом деле это ее естественное состояние. А до Эдварда она никогда, ни с каким мужчиной не чувствовала себя естественно.

Ей удалось промолчать — и она была этому очень рада, когда Эдвард повернулся к ней с кротким огорчением на лице.

— Вот очередное доказательство, как важно сомневаться в своих критериях, когда обосновываешь собственные убеждения, — сказал он. — Особенно это важно, если имеешь дело с традиционными доктринами. Вот все мы тут, в Арте, исходили из предположения, что Иномирье — ухудшенная копия нашего мира, а его обитатели — какие-то рептилоиды, и ничуть в этом не сомневались, а почему, собственно? Потому что какой-то верховный брат или даже Глава несколько сотен лет назад ошиблись в наблюдениях, но решили, что они правы. А мы действовали, исходя из этого предположения, и проводили эксперименты, и нам ни разу даже в голову не пришло подойти к Иномирью с теми же мерками, что и к нашей собственной вселенной. А теперь ты говоришь мне, что ты оттуда, а ты такой же человек, как и я. Джуди, мне стыдно, стыдно за Арт и за Пентархию, честное слово.

Джуди уставилась на него, чувствуя, что сияет всем своим существом. Она и представить себе не могла, что даже Эдвард так воспримет ее признание.

— Эдвард, ты потрясающий.

Он положил ей руки на плечи и нежно сжал — за это пожатие Джуди с самого начала готова была в огонь и в воду.

— Но почему ты только сейчас сказала?

Она снова низко опустила голову. На этот вопрос у нее не было честного ответа. Разве можно признаться ему, что таков был план, наскоро состряпанный в женских покоях? Роз потребовала решительных действий. Флэн и Хелен потребовали надежных сведений о Зилле. Зная Эдварда, Джуди ни за что не поверила бы, что у Арта есть какие-то ужасные тайны, и так и сказала, на что Флэн неожиданно для всех разрыдалась, а Роз облила их обеих презрением. А Сандра удивила Джуди, впрочем, и Роз тоже, — сказала, чтобы Роз закрыла рот, потому что сама не понимает, о чем говорит.

— Послушай, Джуди, — сказала Сандра, — тут творится что-то не то. Зиллу и Маркуса со вчерашнего дня никто не видел и никто ничего не говорит. Все почему-то заняты какими-то обрядами, а ребята из отрога Вычислителей начали косо на меня посматривать. А вдруг они нас раскусили? Нам надо это знать. Эдвард — друг Верховного главы. Иди и спроси его про Зиллу, а там, глядишь, еще что-нибудь выяснится. Надо, Джуди. Дело срочное.

С этим все согласились, хотя Роз могла и не добавлять: «Если, конечно, тебе удастся побороть нежную страсть ради нашего общего задания».

Из-за этих слов Джуди — со свойственной ей теперь логикой школьницы — решила, что расспрашивать Эдварда можно только при условии, что сначала она сообщит ему что-то важное о себе. Иначе нечестно. Да и все равно, судя по тому, что рассказывали остальные, Арт вот-вот выяснит, откуда они, это вопрос времени. Но поскольку все это Джуди не могла рассказать Эдварду, она повесила голову и призналась ему в том, что тоже было правдой, так уж вышло.

— Потому что я люблю тебя. И не хочу притворяться.

Эдвард поцеловал ее. Почтительно и удивленно. Он давно говорил ей, что если бы подозревал, как это — любить женщину, то никогда не вступил бы в Братство.

Через некоторое время Джуди, все еще не очень уверенная, что это по-честному, спросила — правда, не так непринужденно, как рассчитывала:

— Кстати, а ты, случайно, не знаешь, куда подевались Зилла с малышом? Похоже, никто понятия не имеет.

На лице у Эдварда проступила некоторая суровость, которой Джуди очень боялась. В основном дело было в угрызениях совести. Ведь когда-то, еще не познакомившись толком с Джуди, Эдвард думал о Зилле с вожделением. А теперь это было будто неверность задним числом.

— К сожалению, ничего не могу тебе сказать, — ответил он.

Насколько ему было известно, Зилла, Джош и Фило до сих пор блуждали где-то в недрах Арта, каким-то образом отражая все насылаемые на них розыскные чары. Правда, существовало и еще одно объяснение их исчезновения, однако совершенно неправдоподобное, — тут Эдвард был согласен с Верховным главой. Поэтому поисковые отряды не прекращали работы. А поскольку это могло встревожить и огорчить Джуди, он не стал рассказывать ей, как сильно самовольщики раскачали фундаментальные ритмы Арта. Однако ее вопрос напомнил ему о друге и долге — и Эдвард задумчиво добавил:

— Пожалуй, мне нужно сообщить Верховному главе, что все вы из Иномирья.

— Ой, зачем? — воскликнула Джуди.

Оказывается, зря она рассчитывала, что Эдвард не поведет себя как любой другой Верховный брат. Роз ее никогда не простит.

— Конечно нужно, — ответил Эдвард. — Ведь Арт несколько сотен лет работал, исходя из ошибочных предположений. Верховный маг будет только рад, если сможет все исправить.

Джуди подумала, что Эдвард — один на всем белом свете, кто выбрал в этом случае слово «рад». Ее охватил ужас.

— Ко… когда ты ему скажешь?

— Да как только увижу, наверное, — неопределенно отозвался Эдвард.

Ему тоже пришло в голову, что слово «рад», пожалуй, не слишком точно описывает возможную реакцию его друга. Может статься, за это у него отберут Джуди. Вероятно, лучше подождать, пока вибрации улягутся и Лоуренс придет в более благостное расположение духа.