— Не люблю замкнутые пространства, — перебил я.

— Но физические упражнения любишь точно, ты же горазд кулаками махать! — ухмыльнулся Толвагрум. — Что вылупился? Ничто человеческое мне не чуждо, я смотрел Демонические игры по Шару Эгерии. Черт, да я даже болел за тебя, когда ты вступился за милашку Дестини!

— Ну… допустим, люблю… физические упражнения.

— Тогда иди в дровосеки. Лес, природа, птички поют. Маши себе топором под открытым небом и радуйся своей никчемной жизни.

И я подумал: «Почему нет? Какая разница, чем махать — киркой или топором?» Рыбалка да сбор трав не по мне, а… Стоп. Может, можно стать шкуродёром? Ведь шкуры снимают с трупов животных, а для этого их сначала надо превратить в трупы.

— Мистер Толвагрум, какой инструмент вы выдаете охотникам? — спросил я, надеясь, что ответом будет «меч» или «лук».

— Нож для снятия шкур, разумеется.

— Можно посмотреть?

— Чего же нельзя, можно. — Он показал маленький изогнутый ножик с уроном «1» и посмотрел мне за плечо. Отобрав инструмент, буркнул: — Берешь? У меня нет времени с тобой нянчиться, вон, другие ждут своей очереди.

Обернувшись, я увидел за порогом Майю. Девушка что-то кричала, трясла кулаками и показывала угрожающие и вульгарные жесты. За ее спиной маячила троица парней, которых я уже видел. Они стояли, набычившись, и взгляды их не предвещали Скифу хорошей жизни. Самый высокий приобнимал Майю. Поймав мой взгляд, он недобро улыбнулся, улыбка получилась лошадиная: губы поднялись, обнажив желтые редкие зубы вместе с деснами. Понятно: его девушку обидели, обидчика ждут проблемы.

— Не уверен, что они к вам, — сказал я гоблину. — Ладно, давайте топор. Буду валить лес. Что потом с ним делать? Куда сдавать-то?

— Пока — мне. К концу недели боссы обещали добить инфраструктуру, — вздохнул гоблин. — Поставят лесопилку, будешь сдавать туда.

В руках Толвагрума появился топорик длиной в локоть — как таким рубить лес?

Старый топор дровосека

Ветхое рубящее оружие.

Урон: 1–2.

Прочность: 11 / 12.

Цена продажи: 0.

Я закинул топор в инвентарь.

— Не сломай и не потеряй. Починкой займется кузнец, когда поставят кузницу. Если лишишься топора, новый придется покупать, — предупредил Толвагрум. — А теперь вали, Скиф, и не появляйся, пока не забьешь инвентарь лесом.

— Даже «бодряка» не предложите?

Он покрутил длинным когтем у виска.

— Если ты не умеешь срать золотом или, на худой конец, медью, то не предложу. Откуда у тебя деньги? Ты ж только объявился!

Обернувшись, я оценил изменения за порогом. Кричать Майя перестала, зато ее парень недвусмысленно начать стучать кулаком о ладонь, будто увесистым молотом о наковальню. Если придется драться, то лучше освободить инвентарь, иначе буду двигаться, как черепаха.

— Денег нет, но есть руда. — Я начал выгребать из инвентаря мешок с первым стаком медной руды и пошатнулся под его весом. Бросив взгляд назад, я заметил, как перекосилось лицо Майи. Она провела большим пальцем по горлу. — Двадцать, сорок, шестьдесят… сто и еще четыре обломка.

Гоблин провел рукой, и руда исчезла в его инвентаре.

— Шесть медяков и… черт с тобой, сработаю себе в ущерб. За четыре обломка дам четвертинку. — Широкая ухмылка от уха до уха, напускное подобострастие. — Желаешь что-нибудь приобрести, Скиф?

— Может, есть топор получше?

— А как же! Но демонстрировать не буду, цены начинаются с двух десятков серебра. Есть зелья бодрости по медяку, кукурузные лепешки по два, родниковая вода — по три. Берешь? Еда и вода восстановят здоровье и немного ускорят восстановление.

— Мне бы топор посерьёзнее. Может, в кредит?

— Держи карман шире, ага. Губу закатай, работяга! Если брать не будешь, не задерживай очередь и вали!

— Комнаты в таверне когда появятся и почем?

— Три медяка за ночь. К вечеру достроят. Все? Вали, Скиф, во имя безжалостного Маглубайта, алчного и бессердечного!

— Валю, валю… — Я тянул время, думая, возвращать ли кирку и медяки Майе или вступить в бой и оценить, на что я способен. — Спасибо, Толвагрум. Рад слышать, что вы не забыли Маглубайта в своем слепом поклонении Нергалу. Всего доброго.

У гоблина отвисла челюсть.

Развернувшись, я пересек порог и оказался в окружении троицы парней и нависшей надо мной Майи. Сразу в драку они не полезли, решив, вероятно, сначала унизить меня словесно, но я перехватил инициативу.

— Держи, — я протянул Майе горстку медяков и кирку. — Обещал — возвращаю.

Девушка разинула рот, взяла свое, и я уже было решил, что обойдется миром, как между нами встрял ее похожий на коня парень по имени Венсан.

— Слышь, ты, короче, с тебя штраф, что обидел девушку. Будешь отдавать все добытое нам, понял?

— И не вздумай пгохлаждаться! — свирепо прокартавил стоявший рядом с ним коротышка, брызгая слюной. — Бошку свегнем! Я буду следить, чтобы ты габотал!

— Охренели? — поинтересовался я, отступая полубоком так, чтобы не быть прислоненным к лавке.

— Все по справедливости, Скиф, — заговорил третий, с заячьей губой. Его ник Крол был, очевидно, говорящим. — Ты отведал хорошей жизни, пришла наша очередь. А тебе нужно возвращать свой долг…

— Пегед пгавильным обществом! — гоготнул коротышка.

Хотел же по-человечески! Возвращать лут хозяйке расхотелось. Всем не угодишь, хорошим для всех быть не получится. Хотите драться? Так и быть, подеремся.

— Ох, не с того вы начинаете взрослую жизнь, пацаны, — покачал я головой. Посмотрел на Майю, она казалась обескураженной, но не вмешивалась. — Ты тоже так считаешь, Амайя?

— Я тебе все до этого сказала! — с вызовом рявкнула девушка.

Я продолжал отступать. За спиной раскинулась целая долина, и бросив короткий взгляд назад, я понял, почему ее назвали Радужной — дождь затих, и над нею семицветной аркой нависала огромная радуга.

— Скиф, — обратился ко мне Крол. Говорил он спокойно и казался самым разумным. — Не думай, что сможешь отказаться. Нас на самом деле больше, остальные просто работают. Со всеми тебе не справиться.

Сердце сжалось от досады. Парад неполноценности и тупости. И ради им подобным я рискую жизнью, подставляюсь, терплю все это? Чтобы они и им подобные получили право на достойную жизнь? Стоит ли оно того?

Я смотрел им в лица, прикидывая, кого бить первым, чтобы потом, пока будут удивляться, оторваться от погони и начать партизанскую войну. Не вечно же они будут ходить вместе?

— Парни, — задушевно протянул я, рассчитывая потянуть время, — вы хоть догадываетесь, сколько у меня друзей среди неграждан? Стали бы со мной дружить, если бы я…