И все же... он стоял здесь и признавал, что развлекался с девушкой, которая этого не хотела. «Развлекаться», пожалуй, слишком хорошее словом, учитывая, что он делал. Питье крови было, наверно, самым большим грехом, который совершали морои в глазах алхимиков. Я смирилась с этим, это был их стиль жизни, но все же меня от этого мутило. Я не могла на это смотреть и я всегда чувствовала облегчение, когда Джилл и Адриан уходили от Кларенса. Сейчас я не могла выбросить из головы картину: его, делающего такие ужасные вещи. Он олицетворял каждый страх, который был у алхимиков насчет монстров, подкрадывающихся к ничего не подозревающим жертвам.

– Сидни...

Страдальческие нотки в его голосе отозвались болью в моей груди, но я не произнесла ни слова утешения. Я не знала, как утешить даже себя. Он сказал, что изменился, но было ли этого достаточно? Могло ли это компенсировать его ужасный поступок?

– Извините, опоздал, – вошел Эйб в сопровождении незнакомого мне дампира, что дало мне возможность смотреть на еще что-то, помимо скорбного лица Адриана. Эйб держал в руках ящик, а на шее у него красовался бирюзовый шелковый шарф. Он наверняка был рад, что сейчас зима. – Некоторые из этих вещей было не так легко достать.

– Но ты все достал? – нетерпеливо спросила Лисса.

– Конечно, – Эйб торжественно указал на дампира позади него. – Включая нашего татуировщика, Хораса. Мы готовы начать, когда ты будешь готова.

Все взгляды обратились на меня, и я поняла, что он обращался ко мне. На мгновение я остолбенела. Почему они все так на меня уставились? Что я должна сделать? Все, о чем я могла думать, – это Адриан и его мрачное признание. Потом, медленно, ученый во мне зашевелился. Правильно. Чернила. Замеры, химические реактивы. Я могла это сделать. В этом не было никакой моральной двусмысленности.

Расправив плечи, я подошла к Эйбу и заговорила холодным голосом, который не использовала уже довольно давно:

– Давайте посмотрим, что у вас есть.

Он выложил припасы на широкий стол. Я внимательно изучила их все и удовлетворенно кивнула:

– Здесь есть все.

– Что мы должны делать? – спросил он.

– Не мешайте.

Я взяла деревянную табуретку и достала свой телефон, где была записана точная формула и указания для изготовления чернил алхимиков. Повисла напряженная тишина, и я постаралась игнорировать тот факт, что находилась на публике. Много времени прошло с тех пор, как я работала с алхимическими веществами, хотя концентрация и усердие не сильно отличались при изготовлении ингредиентов для заклинаний. Я просто работала с химическими реакциями вместо магических.

Это в исключительной мере являлось работой алхимиков, но руки мои дрожали, пока я отмеряла и занималась смешиванием. Мне нужно было сосредоточиться на задании, на время забыв о своем разбитом сердце. Поняв, что процесс займет больше, чем пять минут, они разбились на группки, тихонько переговариваясь меж собой и оставив, наконец, меня в покое. Роза и Дмитрий, думая, что я расстроена из-за помощи мороям, остановились, чтобы сказать, какое великое дело я творю. Я отметила их похвалу односложным кивком.

Когда я уже заканчивала, подошла Соня, выразив те же слова:

– Это очень поможет нам, Сидни.

Я быстро взглянула на нее:

– Знаю. Рада помочь.

Что бы она ни увидела на моем лице, это застало ее врасплох:

– Что случилось?

– Ничего, – я уставилась в пол. – Просто пребывание при Дворе и странный распорядок дня.

– Что-то более существенное. Думаешь, я не могу этого различить?

«Ну, конечно, она могла это увидеть», – с горечью подумала я. Она, возможно, могла увидеть боль в моей ауре, потому что это было тем, чем именно она и занималась: видеть чувства других независимо от того, хотят они этого или нет. Границы личной жизни, к которым я привыкла, стирались среди мороев.

– Я видела, как ты разговаривала с Адрианом, – продолжила она. – Что он тебе сказал? – Она запнулась. – Сидни, я вижу, что между вами...

Я оглянулась назад, и мой прежний гнев вернулся:

– Если хочешь помочь, позволь мне работать и забудь всё, что, как ты думаешь, видела.

Она вздрогнула, и я почувствовала небольшой укол сожаления. Соня была моим другом и наверняка действовала из добрых побуждений. Просто сейчас я в этом не нуждалась, и через несколько секунд она отошла.

Я завершила смесь и отодвинулась, чтобы полюбоваться тем, что сделала. Это было настолько идеально, насколько вообще могло получится. Остальные повернулись, и я почувствовала себя подавленно, словно меня поймали в западню.

– Все готово? – спросил Нейл. – Вы нанесете мне татуировку прямо сейчас?

– Нет, – я указала на нетронутую пробирку с кровью, все еще заключенную в серебро. – Моей смеси нужно осесть, прежде чем мы сможем смешать их вместе.

Безусловно, этого они не ожидали.

– Как долго? – спросил Эйб.

– Пары часов должно хватить.

Соня тревожно вздохнула.

– С каждым часом дух слабеет, – она повернулась к Адриану. – И все же, как думаешь, в достаточном ли здесь все количестве, чтобы это сработало?

– Должно быть, – загадочно ответил он.

– Я не могу ускорить процесс, – объяснила я. – Если только ты не хочешь испортить все, над чем мы корпели сотню лет, – я говорила грубо, но не могла ничего с этим поделать. – Я собираюсь вернуться в комнату и отдохнуть. Вернусь, когда наступит время для следующего шага.

– Хочешь, чтобы я проводил тебя? – спросил Дмитрий. Во мне росло раздражение к каждому из них.

Я поднялась и осторожно разместила запасные ингредиенты в ящике.

– Спасибо, я знаю дорогу, – я предпочла рискнуть и пройтись ночью по Двору, чем сносить добродушные наставления. – Хотя... Эйб, можно тебя на минутку?

Мое обращение к Эйбу застало их врасплох, в особенности его самого. Однако на смену удивлению мигом пришло врожденное любопытство:

– Разумеется. Вот, давай я подержу это для тебя. Или, если ты просто хочешь оставить эти ингредиенты и они тебе не нужны, я могу забрать их.

Я вздернула подбородок во властной манере алхимиков:

– Эти компоненты нужны для очень важной цели. Я не могу оставить их просто так.

Возле двери мы прошли мимо Адриана и Нины. Когда он смотрел на меня, его глаза выражали все, что было у него на сердце, и, казалось, он едва слышал, как Нина озабоченно говорила ему о том, что Олив и Нейл остались допоздна вместе. Я быстро отвела глаза от него, боясь, что они выдадут меня.

Эйб и я вышли в свежую и холодную ночь, усеянную звездами, и направились к гостевому жилью.

– Так, – сказал он. – Чему я обязан наслаждаться твоим обществом?