Флекснер побледнел:

– Вы даете слово, что это дальше никуда не пойдет?

– Тайны – моя профессия.

– Хорошо. Мои познания не настолько глубоки, чтобы обсуждать потенциальные возможности препарата. Он был запатентован в 1975 году в Корнеллском университете. Первичные исследования велись при финансовой поддержке компании «Бивер-ривер кэмикл», она стала нашей «дочкой» после того, как в 1976 году ее приобрел отец. От препарата ничего не ждали. Это обычная практика. Составы регистрируют, хотя неизвестно, будет ли от них польза. В дальнейшем занимаются очень немногими, поскольку на это уходят огромные деньги. Можно потратить миллионы. Профессор Черчуорд открыл, что ПМД3 способствует регенерации нервных клеток головного мозга.

– В этом есть нечто особенное?

– Я же сказал, способствует регенерации. Ничего подобного наука не знала. Это огромный прорыв. Он означает, что мы можем обуздать процесс умственного старения.

– Лечить больных Альцгеймером?

– И это тоже, но гораздо шире. ПМД3 способствует воспроизводству новых клеток. Препарат будет поддерживать человеческий мозг на пике возможностей до самого преклонного возраста.

– У всех?

– Именно.

– Такое лекарство – надежный барыш, – заметил Истланд. – Во вторник вы предполагаете представить его публике?

– Нет-нет. – Флекснер вскинул руки, как человек, на которого наставили ружье. – До этого не менее года. Пока проведем пресс-конференцию и сообщим, что приступаем к третьей стадии доклинических исследований.

– Однако сам факт, что вы начинаете исследования, привлечет в «Манфлекс» огромные инвестиции.

– Вероятно.

– Вы упомянули фамилию профессора.

– Черчуорд из Коридонского университета в Индианаполисе. На прошлой неделе я летал познакомиться с ним. Он возглавляет команду, работающую над проектом ПДМ3.

– У вас сложилось о нем хорошее впечатление?

– В каком смысле?

– Он вам понравился?

– В этом нет необходимости.

– Вы ему верите?

– Я сужу о нем так: он хороший ученый, иначе я бы не вкладывал наши средства в данный препарат.

– То есть вы предвидите светлое будущее?

– Для человечества с таким многообещающим лекарством? Естественно.

– Для корпорации «Манфлекс»?

Флекснер обескураженно посмотрел на лейтенанта:

– Вероятно.

– Вам совершенно ни к чему быть впутанным в расследование убийства?

– Разумеется.

– И вы утверждаете, что никому не упоминали о детективе Даймонде?

– Ни одной живой душе. Можно устроить так, чтобы до вторника информация об убийстве не попала в газеты?

Истланд молчал, словно не слышал вопроса.

– Когда вы ему звонили, то сами набирали номер? – наконец спросил он.

– Да.

– К телефонистам в коммутаторе не обращались?

– Нет.

– У них есть техническая возможность подслушивать внешние разговоры?

– Уверен, что нет.

– Давайте посмотрим на проблему с другой стороны. Кто еще, кроме вас, знает о намерении сделать во вторник сообщение?

– О ПДМ3? – Флекснер уставился в потолок, словно на нем были написаны фамилии сотрудников компании. – Мой заместитель Майкл Липман и профессор Черчуорд. Оба будут присутствовать на пресс-конференции.

– Профессор в Нью-Йорке?

– Прилетел сегодня вечером. Остановился в «Уолдорф-Астории».

– Больше никто не знает о ПДМ3?

– Есть те, кто работал на различных стадиях проекта, но только Майкл и профессор владеют целостной картиной.

– А ваша жена?

– Я не женат.

– Подружка?

Флекснер покачал головой.

– Кто вам противостоит? Кому выгодно сорвать ваше великое представление?

– Имеете в виду конкурентов?

– Если угодно. Кто-то похитил девочку. Вы кого-нибудь подозреваете, мистер Флекснер?

– Нет. А наших конкурентов я бы исключил. Они бы не стали связываться с криминалом. Вам не удалось выяснить, мать девочки ничего подозрительного не заметила?

– Я же вам говорил: она пропала.

Флекснер тяжело вздохнул:

– Ничего не понимаю.

– Очевидно одно: когда вы стали договариваться с Даймондом о встрече, кто-то молниеносно отреагировал. Могу предположить, что ваш кабинет прослушивается. Вам не приходило такое в голову?

Глаза Флекснера округлились.

– Иначе им не удалось бы организовать покушение, – продолжил полицейский. – Надо было нанять целую группу: одни занялись Даймондом, другие устроили задымление в здании компании. «Крот» орудует внутри. Никаких сомнений.

Молодой человек покачал головой, но скорее от огорчения, что приходится согласиться с очевидным, чем возражая против аргументов лейтенанта.

– Где мне найти Майкла Липмана? – спросил Истланд.

– Майкла? Ему нет никакого смысла…

– Он сегодня в здании?

– Да, но…

– Пожалуйста, продиктуйте его адрес.

– Он живет где-то в Нью-Джерси.

– У вас есть номер его телефона?

– Сейчас поищу. – Флекснер порылся в заднем кармане джинсов. – Но Майкл – последний человек, который решил бы помешать нашим планам. ПДМ3 – его детище.

Такое было бы немыслимо в Англии. В глубинке нью-йоркского Чайнатауна около полуночи был открыт магазин мужского готового платья больших размеров под названием «Чанки Чанг». И патрульный приобрел там белые хлопчатобумажные брюки с окружностью в поясе пятьдесят дюймов, футболку XL, красный свитер, носки и белые кроссовки. Даймонда снова экипировали, хотя не совсем в его вкусе. И он вместе с лейтенантом Истландом и сержантом Стейном направился через тоннель Холланд в Нью-Джерси.

– Что у нас есть на этого парня? – спросил лейтенант.

Стейн получил сомнительное задание: пока они едут допрашивать Майкла Липмана, накопать на него побольше данных при помощи одного радио.

– Арестам не подвергался, – начал сержант. – Последние пять лет состоял в должности вице-председателя компании «Манфлекс». Не женат, тридцать семь лет, из Детройта. Там работал в фармацевтической фирме «Фредерикссон и Лилл». Дослужился до исполнительного директора, и в этот момент фирму поглотила компания «Манфлекс». Вот такой послужной список.

– Картина ясна, – кивнул лейтенант. – Старик Флекснер, наверное, оценил его и сделал вице-председателем.