Сабуров сообщил, что Якуб уехал из Москвы, куда точно – не знает. Мне хотелось его расспросить про те материалы, что я нашла в столе Ямадаева, но не осмелилась. Сабуров сам ходил не особо весёлый и не был расположен к беседам с кем-то помимо жены. А на меня смотрел как на нашкодившего щенка. Несмышлёного, пустоголового ребёнка.

Я наивно ждала, что Якуб появится. Что скажет, что соскучился. Снова. Не мог же он меня действительно бросить… ведь понял всё. Что не изменяла ему. Да. Глупо себя повела. По-детски. Но что он хотел от неопытной девчонки?

Но шло время и мои надежды таяли, пока стрелка термометра катилась к нулю. Дни, недели, месяцы стали невыносимыми. Я жила лишь ожиданием нашей встречи. Ведь когда-нибудь мы должны пересечься! Он же деловой партнёр Сабурова… Но ничего не происходило.

Я переехала ближе к университету в отдельную квартиру, что далось мне с трудом. Потому что казалось, что я теряю ещё одну ниточку соприкосновения с ним. Вдруг он будет искать со мной встречи там…

Но нет. Со временем мне стало казаться, что его и не было в моей жизни. Что он был в ней лишь миражом, рождённым моей больной фантазией и одиночеством.

Я зарылась носом в учебники, потому что это был единственный способ не думать. Если бы только сны не напоминали мне о нём. Такие яркие и горячие, что на их фоне все приглашающие меня на свидание одногруппники выглядели серыми и скучными. Сравнивать же их с Ямадаевым из реальной жизни я даже не бралась.

Он казался человеком из иной реальности. Совсем не похожий на моих сверстников.

И как-то, занятая мыслями о том, что Якуб, вероятно, не ведёт аскетичный образ жизни, в отличие от меня, и трахает своих девочек из каталога топ-моделей, меняя их чаще, чем носки, я согласилась на свидание.

Вот так. Со злости. С момента последней встречи с Якубом прошло семь месяцев. Я желала избавиться от этого болезненного влечения на грани одержимости. Но лишь сильнее влюблялась.

Самый популярный парень потока, будто сошедший со страниц каталога «Аберкромби и Фитч». Светловолосый, сероглазый красавчик в дорогих шмотках и на ещё более дорогой тачке. Когда он подъезжал к стенам университета, все девчонки замирали в предвкушении получить его улыбку, а парни завидовали.

Я не афишировала свой достаток. Сестра ни в чём мне не отказывала, но скупать брендовую одежду мне не позволяла совесть, а потому я одевалась весьма скромно, покупая одежду в магазинах средней руки.

Даже не понимаю, почему среди всех девчонок он выбрал предметом своего интереса именно мою персону. Поначалу я его динамила. У меня не было ни времени, ни желания с ним общаться.

Но из упрямства, из-за злости на себя я согласилась.

Одногруппник привёл меня в какой-то пафосный ресторан, явно рассчитывая покорить своим достатком. Наверняка многие девчонки клевали на его затратные ухаживания. Особенно когда большинство парней универа с трудом могли позволить себе оплатить на свидании чашечку кофе.

Я кивала, улыбалась, когда он рассказывал про своих родителей, построивших сеть медицинских центров в Москве. И поведала краткое изложение истории своей семьи. Очень сжатую и лишённую некрасивых подробностей.

Шестое чувство подсказывало, что, расскажи я историю своей жизни с отчимом-забулдыгой, он отшатнулся бы от меня, как от чумной.

– Ты такая красивая, невинная девочка, – сжал он мои холодные пальцы своими тёплыми, пока я пила принесённый чай.

Замерла, прислушиваясь к возникшим ощущениям. Сглотнула слюну отвращения, понимая, что с каждой минутой мне всё больше хочется бежать отсюда. И сдерживалась из последних сил, давая себе обещание в ближайшее время не повторять этот эксперимент.

От слова «невинная» ощутила солоноватый привкус во рту, что заставило губы изогнуться в хищной ухмылке, ускользнувшей от внимания моего ухажера. Он даже не представляет, насколько я «винная». Что делала сама и что творил со мной Якуб. Прикрыла на мгновение веки, и на меня пошлыми, порочными картинками посыпались воспоминания о грязном сексе. Задышала чаще, ощущая жар, и вырвала руку из тисков.

– Ты устала? Давай провожу тебя до дома.

Кавалер ничего не понял.

Прятала от него глаза, налившиеся пошлостью, будто я приняла концентрированный вариант своих самых смелых воспоминаний. Не хотела, чтобы он ненароком подумал, что дело в нём.

Но он именно так и подумал.

Довёл меня до моего подъезда, притесняя к двери. Я не была настроена на поцелуи и вообще поняла, что эта встреча последняя. Но одногруппник плохо читал невербальные знаки. Вжал меня в стену, опаляя дыханием. Я задержала своё. Мне не нравился его запах, его светлые волосы, его тёплые руки.

– Я видел, как ты на меня смотрела там, в ресторане, – прошептал хрипло у самого уха.

– Ты всё не так понял, – упёрлась ладонями в его куртку, – отойди, пожалуйста.

Парень что-то горячечно произнёс. Сжал руками мои щёки, заставив меня ощутить настоящий ужас. Оцепенение. Успокаивало лишь то, что мы стоим у подъезда.

– Пожалуйста, не нужно, – страх забрал силы, я лепетала тихо, совершенно не понимая, как вырваться.

Но вместо того, чтобы послушаться меня, он накрыл мои губы своими. Поцеловал, пытаясь пробраться языком в мой рот, вызывая острый приступ тошноты. Но я сначала сильно сжала зубы, а затем так же сильно сомкнула их на его губе, оставляя кровавый след. Он взвизгнул совсем по-девчачьи, отпрыгнул от меня, обкладывая таким грязным матом, которого от этого чистенького, напомаженного мальчика я не ожидала услышать, а я скрылась за дверью подъезда, когда кто-то из соседей из него выходил.

Побежала по ступеням в свою квартиру и спряталась в ней с сердцем, бьющимся в приступе тахикардии.

Утром думала лишь о том, что мне придётся теперь ещё много лет видеть его физиономию на соседней парте. Но, стоило добраться до университета, как до меня долетели слухи о жутком избиении моего ухажера.

– Говорят, его зажали мужики на геликах и долго не отпускали, – шептались ребята вокруг, а у меня уши горели. От страха, чувства вины и предвкушения.

Так я поняла, что Якуб где-то рядом. Что он не отпустил меня…

Ощутив слабость в теле, нащупала за спиной стену и прижалась к ней, будто ища спасения. Медленно, на трясущихся ногах сползла по ней на пол. Сердце так сильно билось, что я вся сжалась, сгруппировалась, опасаясь, что оно выпрыгнет из груди и я его не поймаю.

– Эй, – ко мне тут же подбежал кто-то из ребят. Парень. Оглядел меня обеспокоенно, решив, что мне сделалось дурно. Он не ошибся. Но в помощи я не нуждалась. – Тебе плохо?

Отрицательно покачала головой:

– Нет.

Он опустился передо мной на корточки, так что глаза оказались на одном уровне, словно не доверяя моему ответу.