— Живой?

— Вашими молитвами.

Значит живой, замечательно, можно спать дальше. Повернулась к нему спиной, в надежде, что Влад куда-нибудь денется, но тот не спешил оправдывать моих надежд, ещё и голос подал:

— Оторвалась вчера?

Я буду его игнорировать. Закушу край подушки и промолчу. Он ещё попристаёт ко мне какое-то время и уйдёт. Пожалуйста.

— Оторвалась, — сам же ответил он на свой вопрос. — Я надеюсь, Ваня там на острове не оплошал?

"Лиза, молчи. Не реагируй. Тебя здесь нет. В этой комнате только твоя телесная оболочка, но не дух. Ты далеко. Ты не здесь" — занималась я самовнушением.

— Ты бы видела, как он за тобой поплыл! Уф! Даже меня проняло. Столько драматизма! — Державину надо было в конферансье податься, у него хорошо получалось создавать накал страстей для публики. Только жалко, что в этой истории я выступала и зрителем, и главным действующим лицом.

— Ты — просто звезда вчерашнего вечера… — продолжал он издеваться надо мной.

Порывался сказать что-то ещё, но я услышала шаги за неплотно прикрытой дверью. И выплюнув подушку, заорала, что есть мощи:

— Ксюша, он ко мне пристаёт!

Ксюша не заставила себя ждать и тут же появилась на пороге моей спальни, окинув нас пристальным взглядом. Я для пущего эффекта забросила на Державина свою ногу, рассчитывая на то, что его жена сейчас разозлится и разгонит весь этот цирк-шапито.

— Любовь моя, присоединяйся к нам, — предложил Ксюхе улыбающийся Влад, при этом похлопав ладонью по моей ноге. — Будет весело.

Та лишь покачала головой.

— Вы оба психи!

И плотно закрыв за собой дверь, оставила нас с этим клоуном вдвоём.

От досады я чуть не зарычала, потому что Влад продолжал.

— Ага! Значит, мы не спим! Ещё и разговаривать умеем!

— Державин, отвяжись от меня, а? Ты же сам сказал, что мне надо чем-то запомниться. Всё, ваше пожелание выполнено.

— Вообще-то, я про Ваню с тобой поговорить пытаюсь.

— А вот это тебя совсем не касается!

Друг хмыхнул:

— Тогда скажи это своему Отелло!

— Он не мой! Сколько можно говорить?!

— А он об этом точно знает?! — ехидно воскликнул Влад. Он начинал меня бесить своими намёками, и я, оторвавшись от подушки, возмущённо посмотрела на него. Благодаря чему заметила хороший такой синяк, налившийся на его скуле.

Провела пальцами по чужому лицу, в надежде, что это окажется тупой шуткой. Но Державин болезненно поморщился. И я поверила.

— За что он тебя так?

— Говорит, что за то, что отпустил тебя в воду. Но я склонен считать, что ему просто кукушечку сносит рядом с тобой.

Пришлось вспоминать. И чем больше я прокручивала в голове произошедшее вчера, тем меньше оно мне нравилось. Чего только наш поцелуй стоил.

— Не передергивай, — предельно ровным голосом попросила я Влада. — Я просто его бешу. Старые обиды и всё такое.

— А он тебя?

— Вот, давай, без всех этих вопросов и намёков.

— А всё же?

— Влад! Он — муж моей сестры.

— И тебе устраивает этот ответ? — попытался поддеть меня приятель.

— Это единственный ответ, который может быть здесь.

Сказала и опять чуть не завыла. Как этой ночью, после своего побега от Чемезова. Залетела за ворота и безвучно заорала, затыкая себе ладонью рот и слушая, как с той стороны забора бесится он, должно быть, опять меня ненавидя.

— Да пошла ты! Сука! — зло кричал Ваня.

И это было даже не обидно. Горько, да. Больно тоже. Но не обидно. Пусть лучше так. Пусть он лучше презирает меня, посылая все небесные кары на мою несчастную голову.

Сидела на траве за воротами, раскачиваясь из стороны в сторону как заведенная. И как мантру повторяла про себя:

«Прости, прости меня. Но ты сам учишь меня, что у каждого нашего шага есть последствия. В данной ситуации у нас с тобой вообще нет никаких шансов на счастливой исход. Конечная цена нашей блажи будет слишком велика. Хватит уже того, что я буду презирать саму себя за нас обоих. Ты не такой. Ты ни разу не такой. Ты верный. Ты правильный. Ты не изменяешь жене с её же сукой-сестрой. Я не позволю тебе сделать этот шаг, я слишком хорошо знаю, как это разрушать себя, предавая все свои жизненные устои. Ты перебесишься, ты должен перебеситься. Иного выхода здесь просто нет. Ты не такой».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поэтому вчера приняла самое правильное решение, на которое только была способна: «Нам больше нельзя видеться». Хотя всё моё нутро так и протестовало насчёт этого. Но я себя старательно убеждала, что все наши стычки и столкновения только из-за эмоций. Слишком много осталось недосказанным, видимо накопилось за эти года. Это только эмоции. Со стороны Вани — обида за то, что случилось с ним после моего отъезда, переживание моего предательства. А с моей стороны… а у меня просто крышу рвёт. Я уже давно с ума схожу, ещё до встречи с Ваней. Просто так уж вышло, что на нём это всё прорвалось.

Обиды. Тревоги. Общее прошлое. Вот нас и тянет друг к другу. И как бы мне не было хорошо с ним, как бы меня не будоражил только один его вид. Я не должна поддаваться. Ради себя. Ради него. Ради… семьи. Поддамся своим нелепым порывам и конец. Мы вместе сломаем всё.

Думала обо всём этом, лёжа на кровати и смотря в полок. Даже про Державина на соседней подушке почти позабыла.

Лишь телефон, зазвонивший в кармане его шорт, напомнил мне о том, что я здесь не одна. Заиграла знакомая мелодия, Влад завошкался и достал сотовый, с любопытством глянул на экран, а потом протянул трубку мне.

— Тебя.

Бросила недоумённый взгляд, а потом поняла, что телефон-то мой. Я же вчера все вещи на берегу пооставляла.

На дисплее отсвечивала моя фотка с Кирсановым, где я пыталась откусить ему ухо. Надпись так и гласила: «Артур».

— Привет, незнакомец, — поприветствовала я Ару, в то время как он просто заорал.

— Приезжай! Срочно!