– Клим!

– Знаешь, она просила меня приехать, поддержать ее, а я отказался, – глухо произнес Клим. Лена взяла его за руки и сжала пальцы. – Я был зол на нее, устал от капризов и манипуляций. Мне не хотелось снова поддаваться ей.

– Не вини себя.

– Видимо, она почувствовала себя ненужной, – упавшим голосом произнес Клим. – У нее было крепкое здоровье, она никогда ни на что не жаловалась.

– Не говори о ней в прошедшем времени. Иветта жива и может прийти в себя в любой момент, – твердо сказал Лена. – Верь в лучшее.

– Чтобы потом сдохнуть от разочарования? – усмехнулся Клим.

– От жалости к себе, если уж на то пошло, – сказала Лена и тут же пожалела об этом: слишком жестко это прозвучало. – Я понимаю, что ты волнуешься и тебе страшно. И мне хочется как-то помочь тебе.

– Спасибо, не надо. Я справлюсь сам, – сурово сказал Клим. Он высвободил пальцы из ее рук и быстрыми шагами направился к выходу. Лена проводила его взглядом. Она хотела побежать за ним, но потом подумала, что иногда боль лучше всего переживать в одиночестве. Главное – чтобы он не натворил глупостей.

За окном лил дождь. Это был такой потрясающий ливень, которые часто показывают в романтических фильмах. Двое попадают под такой, целуются и признаются друг другу в чувствах. Вода и эмоции – прекрасная аллегория. Лена сидела, обхватив колени руками, и слушала, как капли дождя лупят по подоконнику.

В квартире было тихо и пусто. За последнее время она отвыкла от этой тишины: то родители смотрели телевизор, то шумел Макс. Сейчас мама и отчим были за городом, Макс все еще лежал в больнице. Ему уже было лучше, но его не спешили переводить из реанимации в обычную палату. Пару раз она навещала его, но он спал, а ждать, пока он проснется, ей не дали. Она и так туда попала по знакомству, так бы ее никто не пустил, потому что не положено.

Тихо включив последний альбом Макса, Лена посмотрела на так и не распакованный подарок Клима. Кровать занимала половину ее комнаты, раздражала ее, но она так и не решилась избавиться от этой громадины. Она была для нее символом надежды на то, что у нее есть шанс возобновить отношения с Климом. Это мечта пугала ее и приводила в трепет. Она боялась, что может испортить себе жизнь, и понимала, что испортит себе жизнь, если рискнет. Но после их короткого разговора в клинике ей показалось, что Клим негласно винит ее в том, что случилось. Из-за нее он поссорился и разорвал отношения с сестрой. Да, это его выбор, но она – причина этого поступка. Что, если Иветта умрет и он не простит ей этого никогда? От этой мысли Лене стало тошно.

Она потянулась к мобильному, который стоял на зарядке. Взяла его в руки и вышла в свой второй аккаунт, на котором теперь бывала гораздо чаще, чем на основном. Здесь она выкладывала свои рисунки, рассказывала о том, как учится рисовать, с какими сложностями сталкивается. У нее появились друзья, которые проходили через те же самые проблемы, и они понимали ее. Нашлись поклонники, которые восторгались ее рисунками, кто-то даже попросил нарисовать на заказ свой портрет. Все это радовало и пугало ее.

– Я художница, – робко произнесла Лена и зажмурилась. Художники всегда представлялись ей старыми, в грязных рубашках, с босыми ногами. В ее воображении их лица были похожи на измятый лист бумаги, а ноги – на костяные протезы. От них пахло алкоголем и немытым телом, а еще – красками и сексом. И вот теперь она – одна из них. Лена все еще не могла поверить в это. Да и с чего она, собственно, это взяла? Ну, нарисовала несколько работ на заказ, и что? Кто ей дал право себя так называть? С какого момента художник понимает, что он именно художник, а не маляр или еще кто-то? Есть какие-то опознавательные точки в таких профессиях? Лена этого не знала, но на всякий случай прошептала еще раз: – Я художница.

На душе стало тепло и спокойно. Она посмотрела на графический планшет, который подарил ей Клим. Там ее ждал начатый рисунок, над которым она билась весь вечер. Но прежде чем вернуться к нему, она решила написать Климу – не от своего имени, а со своего творческого аккаунта. Лена не знала точно, догадывается ли он о том, что это она, или нет. Ей было все равно, она просто хотела знать, как у него дела.

«Привет. Как у тебя дела? Мы болтали как-то, помнишь?»

Лена отправила сообщение и посмотрела, в сети ли Клим. Он заходил пять минут назад. Она взглянула на часы. Одиннадцать вечера. Может быть, он уже спит? Подождав семь минут, Лена слезла с кровати и пошла на кухню. Сделала себе кружку горячего какао и вернулась обратно. Телефон мигал, уведомляя ее о новом сообщении. Она взволнованно облизнула губы и взяла его в руки. Клим ответил ей!

«Да, я тебя помню. Есть беседы, которые не забываются. Ты не сказал, как тебя зовут».

«Просто Эль. А ты не ответил, как у тебя дела».

«Почему тебя это так волнует, Эль?».

«У тебя такое приятное лицо. Мне хочется узнать о тебе больше».

«И что ты будешь делать с этими знаниями?»

«Распечатаю, повешу на стенку и буду ночами перечитывать. Как тебе такой план?»

«Я думаю, тебе потребуется помощь»

«Психологическая?»

«Физическая. Вбить гвоздь в стену, повесить рамку. Не особо это приятное занятие – работать дрелью».

«А ты, значит, мазохист?»

«Ага, и поклонник БДСМ»

Лена расхохоталась и упала на подушку. Конечно же, он все понял! Впрочем, она не сильно пряталась от него. Вот если бы о ее секрете узнал Макс, было бы не очень хорошо. Скандал и унижения оказались бы неизбежны. А Клим… Лена поймала себя на мысли о том, что с тех пор, как они стали общаться, у нее появилось уважение к себе. Это было приятное открытие. Она поняла, что изменилась за этот месяц.

«Что сейчас делаешь?» – написала она.

«Смотрю фильм про любовь».

«Один?»

«Ты хочешь составить компанию?»

«Я думал, ты спросишь, какого черта я смотрю такие фильмы».

«Ладно, какого черта ты смотришь один такие фильмы?

«Меня бросила девушка, в которую я был влюблен».

«Вот стерва! Ты ей уже отомстил?»

«Нет. Все, что мне приходило в голову, показалось слишком приятным для мести».

«Подари ей кровать, и она тебя никогда не забудет».

«О да, и ей будет стыдно заниматься на ней сексом с любовником. Идеально, спасибо!»

Лена несколько раз перечитала последнее сообщение. Ей показалось, в нем сквозит злость. Или так его оттеняло ее личное чувство вины?

«Спокойной ночи»,– написала Лена Климу и сунула телефон под подушку. Клим все еще казался ей чудовищем, но теперь к этому примешивалось любопытство, почему он им стал. Что заставило его стать любовником Иветты? Он в нее влюбился? Что на самом деле их связывает? Узнает ли она когда-нибудь об этом? Наверное, нужно было дать ему возможность все объяснить… Может, еще не поздно? Лена закусила губу. Взяла в руки планшет и погрузилась в рисование.