А пока альд Селемар начал озвучивать новое предложение, и Даг заставил себя сосредоточиться на происходящем.

— Как вы знаете, почтенные главы, помимо прямого наследника, у меня есть еще один родственник: сын моего родного брата, альд Хантемар. Думаю, он не меньше, чем Дагомар, достоин того, чтобы стать моим преемником как будущий глава рода и, возможно, наш Верховный Правитель. Согласны ли вы с моим выбором?

— Согласен! — снова один за другим прозвучали двенадцать низких, но певучих мужских голосов.

— Благодарю за доверие, почтенные альды, — поклонился Селемар. — Теперь, когда вопрос с наследованием решен, пора обсудить судьбу одной из дочерей десятого Дома, изгнанной в Топи Междулесья. Как вы знаете, сейчас эта женщина находится в моем доме. И я, и моя супруга, целительница Сорсерея, наблюдали за альдой Трешерой в течение суток, и можем утверждать, что она безумна и полностью лишена магии. Какие есть мнения?

Высказываться члены Совета не торопились. Сидели, задумчиво перебирая украшенные деревянными бусинами концы своих поясов, вздыхали негромко, но в повисшей тишине каждый такой вздох был слышен отчетливо, как эхо камнепада в горах.

Наконец, заговорил глава упомянутого десятого Дома:

— Поскольку альда Трешера родом из нашего Дома, то и ответственность за то, что с ней теперь будет, мы готовы взять на себя. Только уверены ли вы, альд Селемар, в том, что теперь альда Трешера не сможет вызвать нездоровой влюбленности ни в одном мужчине? Не погубит больше ни одного эльфа?

— Уверен, — отозвался Верховный Правитель. — Дело в том, что супруга Дагомара, альда Злата, владеет даром проклятия и благословения, неподвластным ни одному из эльфов. Она-то и обезвредила альду Трешеру, наложив на нее проклятие, которое лишило изгнанницу не только магии, но и даже следов былой привлекательности.

— Тогда, думаю, будет правильным, если мы поселим альду Трешеру в том старом заброшенном охотничьем доме на окраине Фейтауна, где нашли свою смерть все сошедшие с ума и погибшие по ее вине мужчины. А для охраны и опеки отправим с ней двух наших родичей. Будем сменять их каждые десять дней, чтобы не затосковали и не впали в уныние при виде этого горя…

— Согласен. Было бы слишком жестоко отправлять обратно в Топи беспомощную и беззащитную женщину, пусть она и совершила немало зла, — принял окончательное решение Верховный Правитель. — Завтра утром пришлите за альдой Трешерой карету и сопровождение.

— Будет исполнено, альд Селемар, — привстав, поклонился глава десятого Дома.

Даг и его дед вернулись домой уже затемно и обнаружили, что никто еще не ложился спать: все дожидались Правителя и его внука. Попив травяных чаев с хлебцами, сыром и медом и поделившись новостями, альд Селемар предложил ложиться отдыхать.

На утро, скорее даже, на полдень следующего дня у Златы и ее семейства был запланирован визит в третий Дом — к последней и пока еще живой жертве альды Трешеры. Злата и Элизия с удивлением узнали, что об этом визите просил после Собрания и сам глава третьего Дома.

* * *

…Он подошел к альду Селемару и Дагрону, которые задержались дольше остальных, и, преодолевая скованную неловкость, обратился к Правителю:

— Позволите ли, альд Селемар, обратиться к альду Дагрону?

— Да, разумеется, — слегка удивился вопросу старик. — Разве я как-то ограничивал вас или внука в общении?

— Нет, — явно ощущая еще большую неловкость, признал глава. И, решившись, продолжил: — Как вы знаете, альд Дагрон, мой третий сын, Лагемар, стал последней жертвой альды Трешеры. Супруга Правителя, целительница Сорсерея, поддерживает его, как может, и только благодаря ее усилиям он все еще жив. Но… он находится на грани безумия.

— Да, я наслышан о беде, постигшей вас и вашего сына, — подтвердил Дагрон, — примите мои сожаления. Но чем я могу быть полезен?

— Ваша супруга — наша последняя надежда! — весьма неожиданным для Дага образом ответил на это глава третьего Дома.

— Простите? — нахмурился Даг. Ему вдруг стало тесновато и горячо в груди при мысли, что его Лучику, возможно, хотят навязать еще одного мужа. Отчего-то все в эльфе противилось этой мысли. — Как вы себе это представляете?

— Альд Селемар, — глава сделал легкий поклон в сторону Правителя, — известил Собрание, что альда Злата владеет даром проклятий и благословений… Возможно, она смогла бы испросить у Сиятельной Праматери благословения для Лагемара? Если, конечно, согласится…

Когда глава разъяснил свою мысль, Дагрон почувствовал, что у него отлегло от сердца. Он даже выдохнул с облегчением и уточнил уже вполне приветливым тоном:

— Вы хотите, чтобы я убедил свою супругу навестить вашего сына и попытаться помочь ему магически?

— Да, в этом и состояла моя просьба! — воскликнул глава. — Могу я надеяться, что вы отнесетесь к ней благосклонно?

— Видите ли, почтенный глава, вы опоздали с этой просьбой, — чуть заметно улыбнулся Даг.

— Но как же?! …

— Моя жена и ее сестра по крови и без того собираются навестить вас и вашего сына, — тут же успокоил собеседника Дагрон. — Они пожелали этого сразу же, как узнали о состоянии альда Лагемара.

— Когда же нам ждать вас и вашу супругу? — тут же перешел к деловой части разговора глава.

— Завтра в полдень вас устроит?

— Да, конечно. Мы с супругой будем ждать… очень! — глава третьего дома еще раз поблагодарил Дагрона, попрощался с ним и с Правителем и поспешил к своему семейству с обнадеживающей новостью.

…Выслушав рассказ мужа об этой беседе, Воскобойникова озадачилась:

— Я, конечно, попытаюсь обратиться к Сиятельной, но сами понимаете: обещать, что у меня что-то получится, никак не могу!

— Мы понимаем, Лучик! — принялись утешать девушку мужья, подруга и Правитель.

А вот сисса Маджестина и альда Сорсерея молчали и выглядели задумчивыми.

— Боюсь, даже Праматерь не способна вернуть альду Лагемару то, что он утратил — желание жить, — покачала головой целительница.

— Подумай, ученица, хорошо подумай, чего будешь просить для мальчика! — сжав руку своей подопечной, добавила наставница.

…Воскобойникова думала о поставленной перед ней задачей полночи. Лишь под утро усталую девушку одолела дрема. А во сне ей явилась Сиятельная — ослепительно-прекрасная, с печальной улыбкой на идеальном лице и шепнула едва слышно:

— Найди способ разбудить в Лагемаре жажду жизни и любви, Призванная, а я волью в него силы!

Проснувшись, Злата вдруг поняла: она знает, что следует сделать.

До полуденного визита оставалось каких-то три часа, и девушке следовало спешить, чтобы вовремя организовать задуманное. Она спрыгнула с постели, накинула легкое домашнее платье и помчалась в покои подруги.

— Лиззи, ты как — проснулась? — заглянула она в спальню.