— К чему ты сам склоняешься? — спросила Елена. — Можно ждать «продолжения банкета»?

Данилов никак не мог определиться. С одной стороны, конфликт был слишком мелок для того, чтобы вызвать желание мстить по-крупному. С другой стороны, Уровейцев угрожал ему вполне недвусмысленно. И был этот самый Уровейцев, как показало, вернее — доказало недолгое общение, не только милицейским генералом, но и законченной, капитальной сволочью. От такого всего можно ожидать, вон как он рассвирепел только из-за того, что Данилов не кинулся опрометью на звонок. Да и начальник госпиталя вряд ли стал бы намекать и предупреждать, не имея на то достаточных оснований.

— Склоняюсь к тому, что все может быть. Чужая душа потемки, но определенный риск, конечно, есть. Больно уж гадкий и мерзкий типаж. А с другой стороны — почему я должен его бояться? Почему из-за него я должен…

— Данилов! — Елена предостерегающе подняла вверх руку. — Оставим мальчишество! «Почему» не обсуждается, обсуждается «что» и «как». Проблемы надо решать малой кровью, а не большими жертвами.

— И что теперь? Срываться с насиженного места и переезжать куда-нибудь в Урюпинск? А что ты там будешь делать? И где станет учиться Никита? И как вообще все это будет смотреться со стороны?

— Отвечаю по порядку. Всем нам нет смысла срываться и переезжать, достаточно будет, если ты некоторое время поработаешь в какой-нибудь из соседних областей…

— Я бы мог устроиться и в Московской области, — возразил Данилов, — это ведь уже не Москва.

— Область не вариант. — Елена решительно покачала головой. — Во-первых, ты постоянно будешь жить в Москве и, соответственно, давать повод и возможность для того, чтобы… Во-вторых, Москва и область во многих сферах пересекаются. Общие дела, общие связи… Вот я, например, по работе довольно часто контактирую с коллегами из Подмосковья. Могу в чем-то помочь им, если попросят, и они мне тоже, надеюсь, не откажут, если я к ним обращусь. Улавливаешь мысль?

— Улавливаю. Возможно, ты и права.

— Идеальное место я представляю так: райцентр примерно в ста километрах от Москвы, чтобы мы могли каждую неделю ездить друг к другу… Слушай, Данилов, а это так романтично! Я буду скучать, ждать встречи, считать дни, время от времени стану тебя ревновать, забрасывать эсэмэсками… Класс!

— Почему райцентр, а не что побольше? — спросил менее романтичный Данилов. — В большом городе устроиться легче.

— Посмотри на последнюю запись в своей трудовой книжке, и ты поймешь, почему райцентр предпочтительнее. Представь ситуацию — приехал из Москвы не знакомый никому доктор, только что уволенный за грубое нарушение из такого крутого места, как Федеральный госпиталь МВД, и хочет устроиться на работу. Нужны серьезные мотивы для того, чтобы принять такой подарочек. — Елена протянула руку через стол и ласково взъерошила Данилову волосы. — В областных центрах с врачами более-менее ничего, можно сказать, что их хватает, а вот в райцентрах уже сильно ощущается кадровый голод. Там ты устроишься без проблем, надо только город поприятнее выбрать.

— Я подумаю об этом завтра, — пообещал Данилов, цитируя Скарлетт О'Хару.

— Не расстраивайся, ничего особенного не случилось. Расценивай это как мелкие бытовые неприятности, разнообразящие жизнь. Я же тебя знаю, Данилов, ты и по морде ему мог бы заехать… Сидел бы сейчас в Бутырке, тьфу-тьфу!

Елена трижды постучала по столу.

— Я не расстраиваюсь, просто грустно: только приработался — и на тебе такое! И начальники у меня были хорошие, вменяемые. Тоже, знаешь ли, редкость. Другие за то, что я им такую свинью подложил, попытались бы от себя неприятностей добавить… Короче говоря — было что терять. Не самый плохой абзац в моем резюме.

— Однажды в детстве — как же давно это было, — Елена посмотрела в окно, словно желая увидеть в ночной тьме свое прошлое, — я прочитала у Шекспира, или нет — у Диккенса… впрочем, это неважно, такую фразу: «The best of times, the worst of times».[32]Лучшее время, худшее время… Тогда я смеялась над глупостью автора, потому что у меня не было никакого худшего времени, и я, тринадцатилетняя дурочка, мнящая себя взрослой, конечно же не могла понять, что он имел в виду.

— Впадаешь в состояние легкой меланхолии. — Данилов выдавил из себя улыбку. — По-моему, тебе и сейчас рано думать над этой фразой. Какие твои годы, чтобы сравнивать времена?

— Очередной коварный комплимент. — Елена погрозила ему пальцем.

— Почему очередной? — удивился Данилов. — По-моему, первый за сегодня.

— Но когда-то же ты мне их говорил? Значит, очередной. И я надеюсь, что одними комплиментами ты не ограничишься…

Выбор пункта назначения неожиданно оказался очень трудным делом, сродни сказочной загадке: «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Данилов пару часов просидел за ноутбуком, разглядывая карты соседних областей и читая информацию на сайтах разных городов. Серьезно расширил и углубил знание родной страны, но ни к какому выводу так и не пришел. Да и не то чтобы к выводу — ни одного критерия для отбора не подобрал. Ну, разве что хотелось, чтобы непременно была река. Река — это всегда приятно, глаз радует и плавать можно. Начав посещать фитнес-центр, Данилов быстро втянулся и, если неделя проходила без плавания, чувствовал себя как-то не очень. А самая плохая речонка даст сто очков форы самому крутому бассейну, если, конечно, она почище Москвы-реки, купание в которой скоро можно будет расценивать как принятие грязевых ванн.

Как Данилов ни бился, но дальше реки дело не пошло. Даже предпочтительного направления не выбрал — регион-то, в сущности, один, разницы никакой, что юг, что север.

Устав от бесполезности своего занятия, Данилов выключил ноутбук и сварил кофе, надеясь, что бодрящий напиток простимулирует мыслительный процесс. Увы — даже вторая порция не помогла. Тогда Данилов решил пойти другим путем и начал перебирать в памяти знакомых, имеющих какое-нибудь отношение к предмету его размышлений — уездным городам в сопредельных губерниях. Этот путь оказался не только более простым, но и более эффективным. Очень скоро в памяти всплыла новая пассия Полянского — журналистка Маша, выросшая не только в городе Монаково, что в Тверской области, но и во врачебной семье. Это уже зацепка — можно поговорить, расспросить и хотя бы понять, на что надо обращать внимание, а на что лучше сразу закрывать глаза и не заморачиваться.

Приятно, когда дело сдвигается с мертвой точки. Оставалось узнать у Полянского, продолжает ли Маша оставаться «единственной и самой-самой» или уже пополнила легион бывших пассий. Не дожидаясь вечера, Данилов взял мобильный и позвонил Полянскому, рассудив, что если тот занят сейчас на новой работе, то просто не ответит на звонок…

Данилов был уверен, что возле станции непременно найдет кого-то из местных жителей, сдающих комнаты приезжим. Размечтался, конечно, — забыл, что Монаково это совсем не Москва.