- После этого были еще свидания, и с каждой встречей я вляпывался все больше. Встревал в нездоровые, больные отношения, сам до конца не понимая этого. Анна вела со мной странно. Нелогично. Она могла не звонить днями, а могла, наоборот, обрывать мой телефон. Я никогда не мог предугадать ее настроения. Анна могла играть из себя милую кошечку, а могла превращаться в тигрицу. Взрываться от негодования, если ей что-то не нравилось. Или, наоборот, ластиться, пытаясь настоять на своем. Я не мог предугадать, что Анна выкинет при встрече, но ее взбалмошный характер интриговал.

«Я – истеричка, со мной не соскучишься», - подсмеивалась она над собой, тайком убегая курить на балкон. Дома ей этого не позволяли. Хорошая семья, строгие правила… - Дэв помолчал, а потом продолжил:

- Анна всегда приезжала первая, аргументируя тем, что строгий отец ни за что не позволит ей встречаться со мной открыто. Может, просто ревновала и проверяла меня? Ей не нравилось, что вокруг меня вьются девочки. Но я видел только ее одну…

Было и другое. Нестыковки в ее рассказах. Мелочи, бросающиеся в глаза. Я принимал правила ее игры, потому что не хотел ее терять. Анна стала моей чертовой зависимостью. – Дэв задумчиво пощелкал выключателем настольной лампы, чтобы занять руки. И я увидела, как вздрагивают его пальцы. Ему не было все равно. Наверное, он так и не смирился с потерей Анны.

- Анна не хотела фоткаться со мной, ни разу. Прятала лицо под кепкой, когда мы выбирались из окраин города в центр. Мы постоянно бродили по старым кварталам Рио, зависали на крышах. Меня всегда интересовало, почему Анна, с таким восторгом рассказывающая о своих кумирах – модных блогерах, дизайнерах и моделях, не хочет сама попробовать вести свой инстаграм. Она смущалась, когда я говорил ей об этом. Прятала глаза и рассказывала вдохновенные басни, что отец против социальных сетей и не позволит ей позорить честь семьи. А когда я в лоб попросил показать ее инстаграм, Анна резко ответила, что она там даже не зарегестрирована. Солгала, конечно. Но об этом я узнал позже. – Дэв резко выдохнул, переводя дух. Я покачала головой, чувствуя себя обманщицей, не хуже Анны.

- У нее был другой мужчина?

- О, нет, Ника. У нее было много – других… Богатых, красивых, властных мужчин. Бандитов. Мафиози. Туристов. Она вела двойную жизнь, Ника. Она спала с ними всеми. Как и со мной. Но мне повезло стать особенным. - Дэв нехорошо усмехнулся. Я вздрогнула, когда черты его красивого лица окаменели, а челюсти сжалась.

- Настоящая Анна оказалась инста моделью. Но не простой. Эскорт услуги класса люкс. Раньше она была дорогой моделью нижнего белья. Она ловила мужчин на свой инстаграм. Ее страничка в инсте впечатляла – откровенные фото на грани фола… Изящное тело, каждый сантиметр которого я целовал, смотрелось потрясающе в безразличном глазу объектива фотографов. С которыми она спала за фотосессии. Анна умела стать музой. Ее фото не были грязными или пошлыми. Изгибы талии, бедер в клубах дыма. Тончайшие кожаные полоски, перетягивающие грудь, в интригующей полутьме. Анна снималась обнаженной. И только обнаженной. – Дэв тряхнул головой, приходя в себя. Его глаза потемнели от воспоминаний.

- Я припер Анну к стенке, когда обо всем узнал. И поломавшись, моя нежная девочка-цветочек раскололась. Оказалось, что та наша первая встреча действительно была случайной. Но она запала на меня сразу. И как только приехала домой, начала пробивать по социальным сетям. Меня вообще нет в инстаграме, но у сестры хватило ума подписать мое имя на тех фото, что ты видела сама. Ну что мама выдала тебе за фото жениха и невесты. Дальше – для Анны оказалось лишь дело техники, узнать о том, кем я являюсь на самом деле. Простейшая проверка частного детектива раскрыла мое инкогнито. Анна, уже собираясь на вторую встречу со мной, была в курсе того, что я – будущий наследник крупной косметологической компании во Франции. Ей плевать на то, что я не общаюсь с родственниками уже много лет, с самого детства. Иногда поддерживаю легенду, приезжая в гости в Иль-де-Франс, к моей сестре. Моя сестра гораздо более гибкая, чем я. Я не простил бабушке того, что она выгнала своего сына, то есть моего отца, из дома. Бабушка считала маму неподходящей партией для папы, и решила шантажом заставить их расстаться. Она лишила папу наследства. Но ее маневр не удался. Отец не простил ее за попытки манипулировать им. И больше никогда не переступал порог особняка в Иль-де-Франс. Моя бабушка очень тяжелый и сложный человек. Она тоже не сделала ни единого шага навстречу папе, не попросила прощения… Я и не подозревал о ее существовании до тех пор, пока папа не погиб при исполнении. Не помню, говорил я тебе или нет. Его застрелили. Вот тогда до бабушки дошло, какую она ошибку совершила. Но отец уже лежал в земле. И она решила взяться за нас. За детей. А именно – за меня и сестру. Переписала документы, наследство, оставив все нам с сестрой. И пригласила погостить во Франции… Я не хотел ехать. Но сестра упросила. Лето было чудесным, но я не простил бабушке отречения от сына. Ведь если бы не это, мы бы никогда не поехали в Рио, не перебивались на нищенскую зарплату, отец не стал полицейским и не погиб бы так рано… - Голос Дэва сорвался. Я потянулась к его ладони и осторожно погладила по руке. Мне показалось, что он даже не заметил этого.

- Ладно, это все лирика. – Дэв взял себя в руки. – В общем, я уехал через три месяца обратно в Рио. Сестра осталась, обласканная благодетельством бабушки. Ей накупили дорогих брендовых шмоток, она поступила в Институт Моды во Франции, исполнив свою мечту. Она и сейчас живет в Иль-де-Франс, демонстрируя чудеса послушания. Бабушка не нарадуется на такую прелестную внучку, но не теряет надежды приручить еще и дерзкого внука. – Дэв горько рассмеялся.