Он повернул к Каменеву раскрытый кейс, в котором оказался портативный компьютер с виртуальным монитором, на котором высветилось число с шестью нулями.

Петер присвистнул:

– Лад, и это все тебе одному! Интересно, а нам что-нибудь перепадет?

– Разумеется! – ответил представитель компании. – Каждому члену команды будет выписано щедрое вознаграждение. Компания очень заинтересована в вашем сотрудничестве, поэтому мы будем предельно щедры.

– Чем же вызвано подобное внимание к моей персоне? – спросил Лад.

Масуторо сразу стал серьезным.

– Я, конечно, не должен был вам это говорить, – он подался вперед и стал говорить тише, изображая доверительный тон, – но за последний год ваши… э-э-э… рейды нанесли компании очень существенный вред. Руководство решило, что будет выгоднее привлечь вас на нашу сторону, выплатив вам означенные суммы и предоставив достойные должности, чем воевать с вами.

– Ага, – Лад тоже придвинулся ближе и, подражая представителю «Первопроходца», тихим голосом произнес: – Но только ли это подтолкнуло вашу корпорацию на столь нетривиальный шаг?

Масуторо хитро заулыбался:

– А вы очень проницательный человек, господин капитан! Я восхищаюсь вашим умом! Вы совершенно правы! Есть еще одна причина, по которой мы бы хотели, чтобы вы были с нами… Среди корпораций зреет конфликт. Ситуацию уже сейчас нельзя назвать стабильной, но через некоторое время она может вылиться в вооруженное противостояние. И ваши знания и опыт могли бы нам очень пригодиться! – Он откинулся на спинку стула. – Вот! Теперь вы все знаете! Я открыл перед вами карты! Могу ли я ожидать от вас того же?

– Я вам, конечно, очень признателен за доверие и в свою очередь отвечу вам тем же.

Азиат довольно заулыбался, а Каменев продолжил:

– Знаете, господин Масуторо, с самого детства я видел, как относятся к людям – обычным колонистам – представители корпораций. Как из колонии выжимают все соки ради прибыли, как для установления так называемого «порядка» возмущенных несправедливостью рабочих избивают, сажают в тюрьмы, отправляют на каторги, убивают. Неужели вы думаете, что я соглашусь стать одним из вас?

– Господин капитан, но такова жизнь! – развел руками представитель корпорации. – Таковы законы! Вы же понимаете!

– Это ваши законы! И меня они не устраивают! Я на собственном примере знаю, как легко эти законы обойти или подогнать под ситуацию выгодную корпорации…

– Я понимаю, о чем вы! – воскликнул Масуторо. – Но это «Млечный Путь»! Эти мерзавцы всегда ведут нечестную игру…

– По мне, вы ничем не лучше них, – спокойно ответил Ладимир. – Я считаю, что наш разговор можно считать завершенным.

Он поднялся, представитель «Первопроходца» тоже встал.

– Мое руководство послало ходатайство императору о возможности рассмотрения вашего полного прощения, – выдал свой последний аргумент Масуторо, – если вы согласитесь на наше предложение.

– Я настоятельно рекомендую вам больше не испытывать моего терпения, – сурово произнес Ладимир. – Рудольф, проводи господина Масуторо к выходу.

Представитель компании раскланялся и вышел из кают-компании.

Перед тем как уйти, Рудольф задержался и сказал капитану:

– Я подумал над вашим вопросом… по поводу клонов. Кажется, я знаю, кто может нам помочь, – сказал штурмовик. – Мой бывший хозяин. У него наверняка остались связи среди контрабандистов.

– Тот, что на Церцее?

– Да, – кивнул Феникс. – Думаю, мы сможем найти его именно там, правда, это не основная его резиденция, но зато самая… любимая.

– Как выпроводишь этого… приходи, обсудим.

* * *

Церцея – планета летающих островов – была излюбленным местом для уединения и отдыха богатых нуворишей. Не имеющая твердой поверхности газовая планета вместе с тем обладала атмосферой, пригодной для дыхания, и однажды, стараниями одного предприимчивого человека, на ней появились летающие острова. Оснащенные гравитационными и ориентационными установками, острова превратились в экзотический товар, пользующийся повышенным спросом. Вскоре в небе Церцеи плавали леса, озера, горы, различные пейзажи, которые целиком вывозились с других планет. Затем на них вырастали замки, хижины, современные дома и вообще любые строения, способные удовлетворить вкус покупателя, обладающего достаточными средствами, чтобы позволить себе такую покупку. Острова делались на заказ, оснащались всеми необходимыми средствами для безопасного и комфортного плавания в атмосфере планеты.

Богатые обитатели Церцеи выкладывали огромные деньги за свои клочки земли и требовали максимальной отдачи, которая включала и охрану от непрошеных гостей.

«Пилигрим» лег в дрейф недалеко от планеты, окруженной орбитальными оборонительными станциями, похожими на морских ежей. Помигивая габаритными огнями стартовых платформ и антенн, они плыли вокруг Церцеи, обеспечивая защиту обитателей островов и их собственности.

Рудольф убедил капитана, что действовать напролом бесполезно, обойти охрану можно только хитростью.

– Орбитальная СБ не пропустит на планету ни один корабль, кроме владельцев островов, да и то только после длительной и тщательной проверки, идентификации личности и сканирования всего судна на предмет оружия, – рассказывал Феникс, когда он, Петер, братья-греки и Ладимир собрались в кают-компании. – У большинства из тех, кто владеет собственностью на Церцее, корабли вооружены не хуже нашего, поэтому для них организованы орбитальные стоянки. Нас не пропустят однозначно, придется воспользоваться «скаутом», предварительно сняв с него все вооружение. И полетим вдвоем. Только я и капитан.

– Эге! – воскликнул помощник капитана. – Не слишком смело?

– Иначе он может что-то заподозрить.

– Ты, кстати, так и не сказал, кто «он». И с чего ты решил, что он будет сейчас на Церцее?

Рудольф ответил не сразу. Каменев понимал его – ворошить и выставлять напоказ прошлое, которое ты всеми силами стараешься забыть, – для этого нужно быть невероятно мужественным. Феникс нахмурился и произнес:

– Маркус Табболд. В этот период он как раз любил бывать на Церцее. Ублюдок говорил, что в это время там необычайно красивые восходы и закаты.

– Табболд? – переспросил Ладимир. Ему казалось, что он уже слышал эту фамилию.

– Да, – кивнул штурмовик. – Он кем-то там приходится императору. Дальний родственник, но это не мешает ему на каждом углу этим козырять.

– Понятно, – сказал капитан. – Значит, летим с тобой. Это же не Липски, его не нужно будет «уговаривать».

– Не знаю, – нахмурился Рудольф. – По мне – он хуже Большого Джона. Тот хоть не скрывает, что он негодяй. А этот… со всеми его манерами, богатой обстановкой, влиятельными друзьями и родственниками… кичится тем, что он высокородный, но внутри у него гниль.