Я слышала, что некоторые ближе к старости покупают себегробы и спят в них, чтобы привыкнуть.

Я смотрела на свою маму с подозрением. Она на меня —раздраженно.

— Машке на могилу отвезешь.

Я кивнула, и на следующий день действительно собралась накладбище. Я скучала по Машке.

Когда она была жива, я не понимала, насколько мы близки.

Моя мама поехала со мной.

Наверное, хотела поддержать меня. Или полюбоваться на своювазу. Скорее всего — и то и другое.

На кладбище было тихо. Под ногами скрипел первый снег.

Все могилы были укрыты снегом, как саваном.

Зазвонили колокола. Красиво и грустно.

Как пронзительно не хочется умирать!

Понимаешь это только на кладбище.

Как не хочется лежать в земле, и чтобы червяки скользкоперебирались из уха на шею… Потом… в рот…

Ужас. Может, лучше пусть меня сожгут?

А если рай все-таки существует? Целую вечность знать, что тыне то выбрала?

С другой стороны, если не бояться умереть, то тогда ничегоне страшно.

* * *

— Неплохо было бы мне выйти замуж, — сказала моямама, аккуратно прикрывая калитку могилы.

У меня не получилось скрыть удивление.

— А что, ты думаешь, в шестьдесят жизнь уже закончилась?

Неужели моей маме надо было приехать на кладбище, чтобызадать мне этот вопрос? Или себе?

— Конечно нет. Когда тебе тоже будет шестьдесят, ты этопоймешь, — ответила мама сама себе.

Мне было приятно услышать это.

Но все-таки еще один разок представила себе, как меня несутв гробу по этой дорожке. А сзади длинная процессия скорбящих. И падает легкийснег…

Я вздохнула. В шестьдесят лет жизнь не заканчивается.Значит, в тридцать она только начинается?

С чего начнем?

Процессия скорбящих как-то самопроизвольно растворилась впространстве.

* * *

Приехала Анжела. Немного обиженная.

— Ты что, могла улететь и даже не попрощаться сдрузьями? — Она села в кресло и положила на стол ноги в лакированныхсапогах от Jimmy Choo.

Если есть Jimmy Choo — больше ничего не надо.

Редактор красоты журнала «Harper's Bazaar» Алена Пеневаносит свои сатиновые Jimmy Choo с бабочкой на пальце разного размера.

Левый — 36-й, правый — 37-й. Или наоборот.

Что-то перепутали с коробками на фабрике и прислали так.

Алена Пенева не стала отказываться, носит.

Jimmy Choo все-таки. Размер — не главное.

— Да я всего на два дня. Заберу Артема — и домой.

Ее папа купил футбольную команду. Что за странную моду ввелАбрамович? Почему никто не покупает команду пловцов? Или, например, метателейдисков?

— Представляешь, папа взял на работу эту дуру, —пожаловалась Анжела.

Речь шла о секретарше.

— Не меня, родную дочь! А ее! Нормально это?

— Да… — Я кивнула и тоже вытянула ноги на стол. —Но она действительно способная…

Моя новая домработница принесла нам чай.

На ней были спортивные штаны с вытянутыми коленками. Явспомнила про «Мажордом». Придется заказывать платье с фартуком.

— Способная, не то слово, — зло согласиласьАнжела.

— А как Денис? — спросила я.

— Я просила папу подарить мне эту футбольную команду.На три дня рождения и три Новых года вперед.

— А он?

— Не согласился.

— Надо было еще к трем Восьмым марта приурочить.

— Ага. У него там Денис тренером работает. А папамечтает, чтобы мы поженились.

В гостиную заглянула мама. Кивнула Анжеле.

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовалась мояподруга. — Говорят, сейчас давление?

Мама хлопнула дверью. Ей не нравится, когда напоминают о еевозрасте.

— Замуж собралась, — объяснила я Анжеле.

— А…

— А что, Денис очень нравится твоему папе?

— Нет, просто папа спит и видит, как бы я замужпобыстрей вышла.

Мы немного помолчали.

Я принесла бутылку мартини. Разлили по бокалам.

— А что Денис-то? — снова повторила я.

— Ухаживает за мной. Цветы и все такое. А я, Никита, вПеру уезжаю.

— В Перу? — Мое удивление было искренним.

— Ага. Забыла? Чай с кокой? По горам с рюкзаком?

Я думала, она шутит. Или, может, в новой коллекции LouisVuitton рюкзаки какие-то очень уж красивые? И Анжеле просто приходитсяотправляться в Перу, чтобы покупку оправдать?

— Ты это серьезно? — поинтересовалась я.

Анжела улыбнулась.

— С кем? Неужели есть еще сумасшедшие? —поинтересовалась я.

— Есть. Целая группа. Представляешь, как здорово?

Глядя на блестящие Анжелины глаза, я хотела ей верить.

— Здорово, — кивнула я, — в конце концов,тебе же не впервой?

Анжела пожала плечами.

— Ага.

Вечером мы стали звонить Кате.

Она теперь работала где-то в правительстве.

Кем — мы не понимали. Но все очень легально ипрестижно.

И она ждала Антона. Жила его проблемами.

Проблем в тюрьме много. Его перевели в другую камеру,значит, нужен новый телевизор. Потому что забирать что-либо из камеры непринято.

Еще нужен новый вентилятор. И компьютерные шахматы. Передатьможно все, что угодно. Каждая передача — сто долларов. Даже кокос можнопередать. За плюс сто. Только самой носить тяжело. На очереди по целому днюуходит. Поэтому передачи носит адвокат. Оплата — почасовая.

Антон говорит, что вспоминает Катю каждый раз, когда егобесцеремонно обыскивают. И ощупывают.

Катя никого никогда не любила до Антона.

Интересно, где Снежанна?

* * *

Будильник стоял на 6 утра.

Ромин водитель вез меня в аэропорт.

Через четыре часа я увижу сына.

Я заберу его домой.

В гостиной на журнальном столике лежат три билета в цирк.Мама купила.

Школа Артема была похожа на дом нашего соседа. Лучшиеанглийские традиции: темный кирпич, ровный ряд окон, перед входом лужайка.