– Это хорошо, – Эрра даже позволил себе улыбку по такому случаю. – Как прошло?

– Он мне рассказал свою историю, – Карн уселся на стул с широкой спинкой. – О том, как… как стал таким.

– Значит, ты знаешь, как он относится к нам, к другим богам, – Эрра прищурился. – Так что заставило его согласиться?

– Он сказал, что если я получу Сердце Хрунгнира, то смогу вернуть ему Фавну, – пожал плечами Карн. Затем на пару секунд он прикрыл глаза, вспоминая их с Мидасом разговор, и поэтому не увидел, как боги быстро переглянулись.

– Это вряд ли, – устало вздохнул Эрра.

– Не понял? – удивился Карн. – Вы что-то знаете об этом?

– Надо ему сказать, – процедил Локи, ни к кому конкретно не обращаясь. Карн внимательно посмотрел на Эрру, и тот опустил глаза. Тогда парень уставился на Тота.

– Мы знали, чего он хочет больше всего на свете. Ради чего он готов поступиться собственными принципами, своей ненавистью ко всем нам, которая, кажется, давно стала смыслом его существования, – проговорил бог мудрости после минутного молчания. – Тогда мы отправили к нему Локи. Он принял облик кельтского жреца и достал для Мидаса уникальный амулет, который мог блокировать выход энергии Дуата из его физического тела.

– А заодно тот жрец рассказал, что Фавну все-таки можно вернуть, – продолжил Карн. – Он поведал Мидасу о Сердце Хрунгнира, о Страннике и его силе. Поэтому фригиец хотел видеть меня лично, хотел убедиться в том, что я действительно Адхва-Га.

– Верно, – согласился Тот, но взгляда не отвел. Его металлические глаза будто бросали Карну вызов, спрашивая «Смеешь ли ты осуждать нас? Нас, почти истребленных, потерявших собственный мир?».

– Но это ложь, так? Даже с Сердцем Хрунгнира я не смогу вернуть ее, – Карна эта ситуация больше шокировала, чем злила. До сего момента Древние Боги казались ему… ну можно даже сказать – непогрешимыми. Но вот и они не идеальны. Они тоже лгут, когда им выгодно.

– Мы не знаем, – бог мудрости, наконец, отвел глаза. – Никто не знает, что случится с тобой, когда ты возьмешь силу артефакта. В пророчестве говорится, что мощь твоя станет несоизмерима. Но что это значит – трудно предугадать. Быть может, ты действительно сможет возвращать мертвых.

– То есть это все-таки не ложь? – ухмыльнулся Карн. – Ты хочешь сказать, что вы не используете Мидаса? Не манипулируете его чувствами, его любовью?

– Слишком громкие слова, парень, – вступил в разговор Эрра. Карн даже не взглянул на него. Он смотрел на Тота, который, безусловно, все это давно спланировал. – Ты слышал лишь его версию. Со слов Диониса все произошло несколько иначе.

– А где, кстати, Дионис? – Карн будто вспомнил что-то важное. – Ведь он не виделся с Мидасом с тех пор, как сделал его «подобным богу»! Насколько я понял, в происшедшем не было его вины, так почему он не встретился с ним? Почему не объяснил?

– Потому что ему было не до Мидаса, – ответил Тот. – Он оказался первым из нас, кто почувствовал неладное. В тот самый момент в этот мир пришли Иные Боги. Они еще не выступили в открытую, просто разведывали, готовились к вторжению. Дионис понял это и пытался предупредить остальных, но ему никто не поверил. Думали, древний бог совсем выжил из ума, он в последнее время слишком злоупотреблял своим варевом.

– И он отправился к ним, в одиночку, – голос бога войны звучал непривычно тихо. – Намеревался договориться с ними, либо вернуть их туда, откуда они пришли. С тех пор его никто не видел.

– Но… Мидас ведь не знает об этом, – Карн звучно выдохнул. Опять Санта-Барбара! – И никто ему до сих пор не сказал?

– На тот момент любому из нас было опасно к нему приближаться, – ответил Эрра, рисуя пальцем замысловатые узоры на крышке стола. – Мы даже не знали предела его возможностям, ибо он – ошибка, баг системы, его не должно было быть. А потом… потом началась война. И уже было не до фригийского царя с его разбитым сердцем.

Повисло неловкое молчание.

– Ладно, – Карн первым осмелился нарушить застоявшуюся тишину. – Сейчас не лучшее время, чтобы разбираться в этом. Главное, что он с нами.

– Верно, – Тот внимательно посмотрел на парня. Что-то было в его взгляде, что-то выискивающее. Будто бог мудрости увидел старого друга, но никак не мог узнать его. – Скажи, ты никого не встречал по пути? Кого-то… необычного?

– Забавно, что ты спросил! – удивился парень. – По пути в столицу со мной в купе действительно ехал странный тип. Мы с ним изрядно поднакидались…

И он рассказал им о Салаве. О пьяных разговорах и о том, как его удивительный попутчик покинул поезд весьма неординарным образом.

– Он крикнул мне «Передавай привет моему названному братцу» и спрыгнул с поезда, хлопнув дверью. Замок сам защелкнулся, я даже подошел проверить, – закончил Карн свой рассказ. Оказалось, что с того вечера он не так уж много помнит.

– Вот хрен шакала! – выругался Тот. – Карн, это был мой брат, Сет. Он исчез лет триста назад. Все думали, что Иные убили его, как и Гора. Как и Маат, и еще многих других богов из этого региона. Он ничего тебе не давал?

– Вроде ничего, – Карн задумался, вспоминая. – Хотя после него в купе осталась газета и вот этот карандаш! – он извлек из кармана писчую принадлежность.

– Его то я и почувствовал, – едва слышно проговорил Тот, принимая протянутый Карном карандаш. – Но не сразу. Это странно.

Эрра и Локи синхронно придвинулись ближе к Тоту. Было так забавно наблюдать, как Древние Боги рассматривают обыкновенный карандаш, точно какую-то диковинку. То есть, понятно, что на деле карандаш совсем не обычный, но со стороны… Карн не удержался и прыснул в кулак. Рокеронтис поддержал его смешком, видимо подумав о том же.

– Не могу понять, – процедил Эрра, возвращая карандаш Карну. – Но это определенно артефакт. Странные шутки у твоего братца, Тот!

– Я бы сказал – своеобразные, – отозвался бог мудрости. – Тем более, что брат он мне не по крови. Карн, ты