заговор против фламандских ткачей в Саутварке. Но сам Уорик оказался еще более ценным. Когда в июле 1468 года до Лондона дошли вести о том, что датский король, союзник Ганзейского союза, захватил четыре английских корабля, граф Уорик и его сторонники в Совете, поддержанные своими друзьями-купцами, сумели убедить короля начать дорогостоящую морскую войну против могущественных ганзейцев. Людовик XI побудил королеву Маргариту отправить агентов в Англию, и в июне, столкнувшись с угрозой ланкастерского заговора, в Лондоне было произведено множество арестов. В следующем месяце единоутробный брат Генриха VI Джаспер Тюдор, которому Людовик предоставил немного денег и несколько кораблей, вызвал панику в Уэльсе, где он высадился, чтобы поджечь Денби: в 1468–1469 годах французскому королю не чего было опасаться англичан.

Однако самоуверенность его брата Карла и Франциска II должна была открыть брешь в союзе между Бретанью и Бургундией, брешь, которой Людовик XI был готов воспользоваться. Вопреки себе, герцог Бургундский от своего имени и от имени своих союзников согласился продлить перемирие заканчивавшееся 15 июля до 1 августа. 3 июля, женившись на принцессе Йоркской "вопреки своему сердцу и природе", он попал в Брюгге в вихрь состязаний и пиров, подобных которым, по словам Джона Пастона, одного из приближенных Маргариты, не видели со времен Камелота. 15 июля прошло, а герцог Бретонский так и не удосужился подтвердить свое участие в продлении перемирия.

Уже на следующий день три французские армии выступили в поход на Бретань. Напрасно надеясь на помощь Эдуарда IV и герцога Карла, брата Людовика, Франциск II с паникой наблюдал за приближением королевских войск. Герцог Бургундский в сильном гневе приказал своим войскам собраться в Пикардии; но в ответ на эту новость, переданную ему графом де Сен-Поль и архиепископом Лиона, король Франции просто приказал своим посланникам продолжать переговоры с Бургундией.

15 сентября Людовику сообщили, что его брат и герцог Бретонский, разбив свои войска, согласились подписать соглашение, Ансенисский договор (10 сентября), по которому его враги были окончательно разделены. Поклявшись подчиняться королю "вопреки всему", Франциск II отказался от союзов с Англией и Бургундией, а Карл отказался от претензий на Нормандию. Пока граф де Сен-Поль и герцог Бретонский будут решать, какой апанаж устроит брата Людовика, Людовик будет выплачивать ему ренту в размере 60.000 ливров в год. Однако Карл громогласно заявил, что если Франциск II и он сам дошли до такого крайнего положения, то в этом повинны исключительно махинации герцога Бургундского.

Когда герольд из Бретани прибыл сообщить в лагерь бургундцев о подписании Ансенисского договора, узнав, что Франциск II и Карл резко денонсировали свой союз, герцог Бургундский впал в такую ярость, что "бедный герольд оказался в большой опасности". Карл даже настаивал на том, что это ложь, пока сам граф де Сен-Поль не приехал подтвердить эту новость. Все еще разгневанный, он начал разглагольствовать против "гнусных сделок, заключаемых в тени, и других злодейских интриг", и, напустив на себя воинственный вид, тут же приступил к смотру своих войск. К удивлению своих капитанов и советников, французский король все же решил продолжить переговоры. Их целью было добиться официальной встречи с герцогом Бургундским.

Король задумал этот план еще в начале 1468 года. В середине лета он отправил графу де Сен-Поль инструкции, чтобы тот убедил герцога согласиться на встречу. Даже после того, как он направил свои войска против Бретани, Людовик продолжал заставлять коннетабля ездить туда-сюда между лагерем, который бургундцы разбили возле Перона, и его штаб-квартирой в Компьене, а другой его посланник, архиепископ Лиона, был так многословен, что ему стало плохо. Не обращая внимания на упреки, король не переставал придумывать новые уловки, чтобы вырвать согласие на встречу у Карла Бургундского. Это стало для него настоящей навязчивой идеей. Король был убежден, что в его присутствии он сможет склонить Карла к своей воле. Он упорно продолжал преуменьшать, если не игнорировать, изменения в характере герцога Бургундского.

Эти изменения произошли после битвы при Монлери. Когда Карл смог провозгласить себя победителем, в его темное и извращенное сознание закралось новое чувство. До этого момента, говорит Коммин, он не проявлял никакого интереса к войне; однако, внезапно превратившись в победоносного лидера, он возомнил себя равным великим полководцам и решил навязать этот свой образ другим.

Город-государство Льеж был тем более желанным для его соседа герцога Бургундского, что он был постоянной угрозой для бургундских территорий со времен Карла VII. Теоретически Льеж управлялся принцем-епископом, но затем перешел под власть Людовик де Бурбона, двоюродного брата Карла и брата герцога Бурбонского, приветливого молодого человека, которому не хватало административных талантов, как и религиозного призвания. Он и его родственник, герцог Бургундский, находились в постоянном конфликте с ремесленниками города. Жители Льежа превыше всего дорожили своей свободой, однако, предоставленные сами себе, они постепенно отдали свою судьбу на произвол демагогов, главной задачей которых, казалось, было подтолкнуть их к насилию. Полагаясь на помощь Франции, они неразумно спровоцировали гнев бургундцев. Зимой 1465–66 годов Карл Бургундский, который только что открыл в себе талант военачальника, нанес им унизительное поражение. Следующей весной он выступил против Динана, союзника Льежа, и предался там таким бесчинствам, что все города Европы содрогнулись от ужаса. Наконец, в 1467 году, разбив в кровопролитном сражении войска Льежа, герцог сровнял с землей стены города, в котором он поставил бургундского губернатора, сеньора д'Эмберкура, чтобы поддержать своего кузена епископа.

Людовик не преминул воспользоваться ситуацией, бессовестно возбудив ненависть жителей Льежа к Бургундии, а затем отказав им в помощи. В сентябре 1468 года, хотя стены города были разрушены, население снова угрожало восстанием, епископ Людовик через легата пытался заключить мир со своими подданными и освободиться от бургундского владычества, герцог Карл был занят созданием армии, а агенты короля тайно трудились, чтобы разжечь вражду епископа и народа.

Несмотря на дезертирство герцога Бурбонского и брата короля, и несмотря на шаткость своего военного положения, герцог Бургундский продолжал быть "воинственным, свирепым, мстительным и недоброжелательным"[87]. В этот момент французские войска, одержав победу в Бретани, направились в Бургундию через Нормандию. На севере, в окрестностях Перона, армия под командованием короля заняла позиции в различных сильно укрепленных городах. Лагерь, который Карл, к несчастью, разбил на берегу Соммы, был затоплен сентябрьскими дождями, так что герцогу пришлось его оставить, а его войска теперь были рассеяны по всей Пикардии. Капитаны Людовика — престарелый Антуан де Шабанн, великий магистр королевского двора, и его маршалы — выступали за немедленную атаку; их войска жаждали сражаться с "высокомерным мятежником", "проклятым английским предателем", которым они считали Карла.

Однако Людовик, в конце концов добился от Карла согласия на проведение дипломатической конференции, дата