Немыслимая усталость, граничащая с полным безразличием к окружающему, овладела им.

Все плыло перед глазами, и он снова сомкнул веки, представляя, как древний крейсер Флота Колоний материализуется в пространстве, выйдет на связь, передавая сжатую, лаконичную информацию в штаб Флота.

Теперь чужим не уйти…

В следующий миг свет ослепительной вспышки прорвался сквозь плотно сомкнутые веки.

Дитрих не успел ничего почувствовать. Он умер мгновенно.

Около тысячи «трезубцев» подавили последние очаги сопротивления, но не остановили атаки.

Оплавленная, утратившая форму надстройка внушала чужим чувство, сравнимое с иррациональным ужасом. Общественный разум быстро усваивал преподанные уроки и уже не мог поверить в полную, безоговорочную победу.

Фрегаты продолжали вспарывать грузовой портал лазерными разрядами, вгрызаясь все глубже, стремясь разрушить внутреннюю структуру многочисленных уровней.

Наконец, когда исполинский амфитеатр вакуумных доков внезапно осел, а по внутренним коммуникациям прокатились деформации и серии взрывов, корабли чужих остановили натиск. Раскаленные газопылевые облака опускались все ниже, местами они уже окутали поверхность станции, и «трезубцы» прекратили маневрировать, лишь вновь образованное кольцо из сферических крейсеров медленно вращалось над грузовыми палубами, прорезая обшивку «Танаиса» разрядами сверхмощных лазерных установок.

– Последний из доступных «Аргусов» подключен! – Голос Радека прорвался сквозь предельную концентрацию сил, преодолел отчужденность восприятия, порожденную непомерными нагрузками. – Илья, дальше не пробиться!

Тернов не ответил, он оценивал масштаб проделанной работы.

Перед мысленным взором тремя пульсирующими нитями, от узелка к узелку, протянулась незамысловатая сеть обмена данными, но сколько сил пришлось отдать для ее формирования… Каждый из застрявших в тоннелях грузовых кораблей в данный момент находился под прямым мнемоническим управлением, бортовые системы получили четкие указания, синхронизировались в рамках сети, ожидая последней, решающей команды.

«До зоны реакторов мы не пробились», – с досадой подумал Илья.

В нижних сегментах тоннелей на момент отключения энергии не находилось ни одного грузового корабля, и это обстоятельство могло перечеркнуть все усилия!

– Радек, двигатели крайних «Аргусов» не прожгут сразу две переборки!

– Знаю! Но мы использовали все доступные устройства! Тоннели кишат чужими! Надо действовать, пока есть возможность!

– Предупреди Пахомова и Джоргена! Пусть ищут укрытие!

– Не отключайся от сети, Илья! Я мигом!

– Просто свяжись с ними!

– Пробовал, не отвечают!

– Давай, в темпе!

Хорватов вышел из киберпространства. Возвращение в реальность сопровождалось жесткими и недвусмысленными ощущениями. Чужие повсюду! Их «Мыслящие» неторопливо и осторожно подбирались к кораблю!

Логрианское устройство работало на пределе.

Нет связи. Никто не откликается!

Радек схватил оружие, выглянул в зазор неплотно закрытой кормовой рампы.

«Фрайг!..» – он онемел от неожиданности. Двалги уже окружили искалеченный «Аргус»! С десяток боевых особей копошились подле носовой части корабля, перетаскивая что-то тяжелое, громоздкое.

Сканеры имплантов автоматически взяли увеличение.

Спазмом перехватило дыхание. Он увидел оплавленные, изуродованные бронескафандры, с внутренней дрожью мысленно потянулся к ним, считывая маркеры.

Пахомов, Джорген и Горман!

Мертвы… Системы жизнеобеспечения не работают…

Связи с «Неустрашимым» нет.

Что делать?! Двалгам, конечно, не удастся открыть массивную рампу, но «Мыслящие» достанут нас без труда!..

– Илья, начинай! – заорал Радек. – Телпы в тоннеле! Не медли!

Крик галакткапитана Хорватова прозвучал блекло, отдаленно.

Илья поддерживал сформированную сеть «Аргусов» на пределе сил. Субъективно он находился вне реального пространства, его рассудок воспринимал предметы и явления в виде энергетических матриц, эмоции глохли, теряли остроту и смысл.

Синхронизация сетевых устройств.

Блокировка протоколов безопасности.

Запуск командных последовательностей.

Пятьдесят четыре грузовых корабля, застрявшие на разных участках тоннелей, одновременно включили двигатели маршевой тяги.

«Танаис» содрогнулся.

В отсеченных аварийными переборками сегментах магистральных транспортных тоннелей несколько секунд бесновались энергии плазмы, затем серия мощнейших взрывов потрясла станцию.

Киберпространство исчезло. Десятки устройств, связанные с рассудком Ильи, испарились, его сознание вытолкнуло назад, в материальный мир, где все рушилось, смещалось под напором неистовых и уже неуправляемых сил.

Многотонные переборки, способные сдержать удары декомпрессии, размягчились под воздействием плазмы, потоки раскаленного до звездных температур ионизированного газа прожигали их насквозь, обшивка «Аргусов» испарялась, взрывались их силовые установки, люки, ведущие на различные уровни, попросту выжигало, и неистовый огненный вихрь врывался в смежные с тоннелями палубы, причиняя новые и новые разрушения.

– Илья, держись!

Плазменный шквал за несколько мгновений достиг транспортной развязки, расположенной в недрах «Танаиса», ударил в сферический корпус, защищающий зону реакторов, испарил сотни тонн керамлита, истончил броню, но не разрушил ее, отразился и устремился назад, по жерлам трех магистральных тоннелей, следуя путем наименьшего сопротивления.

Поврежденный транспортный корабль, на борту которого находились мнемоники, не включал двигатели, не участвовал в процессе разрушения, но удар катастрофы все же настиг его. Плазма ворвалась в узкий зазор между стеной и сдвинутой по направляющим аварийной переборкой, за доли секунд превратила в пепел отряды чужих, оплавила стены, размягчила массивную преграду, ударила в шлюзовые ворота вакуумных доков и выжгла их.

Вслед за выбросами плазмы пришла в движение раскаленная атмосфера разгерметизированных палуб. Три воздушных потока, несущие фрагменты различных конструкций, мгновенно набрали скорость и мощь урагана. Один из них с легкостью сдвинул оплавленный корпус грузового космического корабля, потащил его к уродливым пробоинам, образовавшимся на месте шлюзовых ворот, – «Аргус» развернуло, высекая искры, проволокло по тоннелю, ударило о стену, разломило на части, но напор декомпрессии уже иссяк, обломки не выбросило наружу, они так и остались лежать в почерневшем, неузнаваемо изменившемся жерле тоннеля.