– Всем – доложить! – Рассудок тонул, захлебывался в хаосе бушующих энергий. Дитрих покинул разрушенный отсек, выбрался наружу через аварийный люк, не узнавая окружающего пространства.

Он находился у вершины грузового портала. Десятки огромных кольцевых уступов сбегали вниз, к устьям трех магистральных транспортных тоннелей. Несколько минут назад здесь располагалась единая, тщательно продуманная структура, теперь же повсюду зияли безобразные пробоины, клубились облака мелких частиц, обломков, тускло светились раскаленные фрагменты изувеченных механизмов, зенитные комплексы продолжали вести непрерывный огонь, но взгляд Дитриха заледенел на иных деталях: повсюду кишели двалги, успевшие высадиться из уцелевших под огнем модулей!

– Всем – доложить! – Его голос дрогнул, срываясь на крик.

Тишина.

Мертвая тишина в ответ.

Он резко обернулся, с трудом рассмотрел ближайшую батарею второго кольца оборонительных укреплений и понял – отказала лазерная связь.

Дитрих бегом бросился к каземату, на ходу установил контакт с зенитными комплексами, снимая запрет на ведение огня по внутренним секторам обстрела, оставив в списке исключений лишь крейсер «Неустрашимый».

– Двалги! Они прорвали оборону! – Галакткапитан Горман только что преодолел шлюз, успел отбежать метров на пятнадцать, как вслед за ним в транспортный тоннель ворвались боевые особи инсектов.

– Патрик, в сторону! Найди укрытие! – мгновенно отреагировал Пахомов.

Горман метнулся к стене.

В тоннеле царила ядовитая атмосфера. Под ноги попадались многочисленные обломки рухнувших конструкций, и отыскать надежную позицию не составило труда. Он заметил фрагмент монорельса, рядом смятую, расколовшуюся грузовую капсулу – и бросился к укрытию.

Со стороны искалеченного «Аргуса» по чужим хлестал шквальный автоматический огонь.

Двалги, не обращая внимания на едкую атмосферу, с ходу устремились в атаку. Их экипировка дымилась, поверхность органических пластин не выдерживала контакта с кислотным туманом, но это не остановило боевых особей.

Они пробежали мимо позиции Гормана, не заметив галакткапитана, затем не выдержали кинжальных очередей, рассыпались по пространству тоннеля, ища укрытия, падая, стреляя в ответ.

Индикатор работы мнемонического блокиратора тревожно взморгнул.

Патрик собирался ударить в тыл прорвавшейся группе, но плотный огонь со стороны транспортного корабля не давал поднять головы.

Фрайг… Что же делать?

Он покинул укрытие, начал отползать к закругляющейся стене, когда вслед за отрядом бойцов в тоннель проникла группа «Мыслящих».

Телпы не рвались вперед, они двигались осторожно, прижимаясь к противоположной от позиции Гормана стене тоннеля, используя каждый выступ ребер жесткости как укрытие.

Инстинктивный ужас на миг захлестнул рассудок Патрика.

«Они меня не видят! Не видят! Не видят!» – Индикатор, отражающий работу мнемонических блокираторов, изменил цвет – из оранжевого он стал рубиново-красным.

Еще один отряд двалгов!

Ему казалось, что пространство тоннеля шевелится! Ужас сдавил горло.

«Я не хочу умирать!» – Мысль металась в опустевшем рассудке, пальцы рвали плазменную гранату из подсумка, он успел сжать сенсор активации, как вдруг алая искра погасла.

Логрианские устройства отключились!

«Мыслящие» мгновенно обнаружили Гормана, сконцентрировались на нем, телепатический удар не оставил Патрику ни единого шанса на сопротивление. Мир кружился перед глазами, он тщетно силился поднять руку, граната, поставленная на сенсор, так и осталась сжатой в его сведенных судорогой пальцах.

Горман рухнул на колени.

Воздуха не хватало. Он задыхался.

Я хочу жить!

Телпы чуть ослабили хватку, дали сделать судорожный вдох.

Жить!..

Иди. Мы отпускаем тебя.

Патрик не смог сопротивляться воздействию группы «Мыслящих». К нему вернулось спокойствие, дышалось легко, сознание как будто озарило теплым светом.

– Войны не будет… Мы прекратим сопротивление… – шептал он, шаг за шагом впитывая навязанное извне чувство ненормальной лихорадочной эйфории. – Паша! Пахомов! – Он шел, уже не таясь. – Не стреляй! Это я, Патрик!

Двалги отползали прочь.

Огонь со стороны открытой рампы грузового корабля внезапно прекратился.

– Горман! С ума сошел! Уходи! В сторону, в укрытие!

– Джорген, прекрати! – Губы Патрика исказило подобие улыбки. – Все нормально! Больше никто не станет стрелять. Ты видишь! Двалги не атакуют!

…

– Он под контролем телпов!

– Вижу! Паша, не стреляй в него! Этим ничего не исправишь! Пусть пройдет мимо! Посмотри, у него нет оружия!

– Джорген, ты себя слышишь?! Он кинется на нас!

Горман уже находился в нескольких метрах от рампы.

– Фрайг! У него граната на сенсоре! – Пахомов вскинул оружие, длинная очередь разорвала грудь Гормана, пробила бронескафандр, галакткапитан упал, не чувствуя ни боли, ни отчаяния. Последние секунды его жизни озарял теплый свет, он ощущал покой, безмятежность, слышал тихий незнакомый голос:

Встань.

Сделай шаг.

Разожми пальцы.

Пахомов успел дать еще одну очередь, Горман пошатнулся, но не упал.

– Назад! В укрытие! – Крик галактлейтенанта Джоргена потонул во вспышке плазменного разрыва.

…Двалги вновь поднялись в атаку.

«Мыслящие» осторожно направились следом. Они чувствовали: кто-то еще затаился в искалеченном грузовом корабле.

Вражеская армада царила над поверхностью «Танаиса», окружая станцию подобно облачному покрову.

Инсекты завершали перестроения, некоторые корабли высадили десантные группы, наиболее крупные единицы флота, похожие на усеянные шипами сферы, сгруппировались в районе складов.

Дитрих бежал по широкому гребню изуродованной надстройки, когда его импланты выделили из беснующихся вокруг энергий сигнатуры крейсеров противника, идущих курсом атаки.

«Шипы», густо усеивающие обшивку сферических кораблей, недвусмысленно демонстрировали свое предназначение. Характерные энергетические матрицы активных систем вооружений читались достаточно четко: длинные иглы являлись лазерными излучателями, короткие – генераторами плазмы.

Атакуя, сферы вращались вокруг оси, что позволяло им вести непрерывный огонь в избранном направлении.