— Ты чего вылупился, придурок?! — вскипел парень, перехватив наполненный сладкой мукой взгляд Фонетти. — Не по твоему карману игрушка!

— Ревнуешь, — засмеялась девушка, откидываясь на сиденье и обнажая ровные белые зубы. Ее красивые волосы волной упали за плечи. И вдруг красотка открыла дверь со своей стороны, выбираясь из мобиля навстречу Тони. — Да он, наверное, еще ни разу не пробовал, что такое баба…

Девушка насмешливо, все понимая, уставилась на Тони. А ее руки скользнули по груди, по животу и стройным ногам. А потом пальцы с ярко-алыми ухоженными ногтями потянули юбку, все выше и выше.

— Смотри-ка! — рассмеялась красотка, указывая пальцем на Тони, чуть ниже пояса. — Там что-то есть!

Парень был очень недоволен поведением своей подружки, но, как водится, крайним был Тони. Первый удар свалил Фонетти на землю. Он закричал, умоляя не бить, однако парень методично и хладнокровно наносил удары ногами, старательно метя подростку в пах. Тони, как мог, закрывался ладонями, но мучитель принимался бить его по лицу, по почкам, чтобы заморыш убрал руки. И снова сыпались удары ниже пояса, которые могли сделать подростка инвалидом. Девушка весело хохотала, наблюдая, как корчится на земле Тони, размазывая кровь и пыль по лицу.

— Стой, Энди! — прощебетала она, подходя поближе. Девушка торопливо оглянулась по сторонам, но по этой дороге редко проходили люди. А по вечерам квартал чаще всего был пуст. Так произошло и сейчас — никто не мог заступиться за Тони.

— Никого нет, — кривя губы в усмешке, прошептала девушка. И вдруг наступила острой шпилькой туфельки Тони на пальцы. Юноша закричал от боли, и тогда его мучительница чуть ослабила нажатие. — Ты хочешь меня… — медленно сказала она. — Правда?

Тони молчал. Острый каблук снова впился в его ладонь.

— Ты хочешь, — прошипела она. Туфельки простучали по сухой земле на обочине. — Энди! Давай-ка проверим, что там осталось. Поверни его!

Такого красивого танца Антонио не видел никогда в жизни, даже в самых сладких грезах. Девушка, полузакрыв глаза, соблазнительно изгибалась всем телом, скинув бретельки с плеч, медленно проводя ладонями по бедрам и высокой груди. Потом она смотрела на Тони, и юноша чувствовал, что королева танцует только для него…

— Смотри-ка, Энди! — радостно засмеялась девчонка, указывая пальцем на Тони. — Ты не попал… Ну, сделай ему бобо еще разик. — И, повернувшись к Фонетти, томно прошептала, оголяя бедро так, что юноша видел перед собой резинку ее трусиков. — Я тебе нравлюсь, милый? О-о, это так возбуждает. Ради меня ты готов к боли…

Новый удар опрокинул Тони навзничь. А парень уже замахивался снова, целясь в голову. Фонетти вдруг понял, что его убьют на пыльной дороге, никто не спасет. И тогда волчонок озверел. Он сжался в комок, принимая удар, а затем намертво вцепился в чужую ногу, ухватился пальцами за красивый черный ботинок, резко, изо всех сил, крутанул его в сторону. Раздался дикий вскрик, и его обидчик как подкошенный рухнул в грязь. Антонио с секунду смотрел на свои руки, измазанные черным гуталином, а потом вдруг засмеялся, принимаясь вытирать пальцы об одежду того, кто еще недавно бил его в полную силу. Девушка замерла на месте, попятилась к машине, одергивая юбку и еще не до конца осознавая, что случилось.

Тони медленно поднялся, глядя на нее.

— Ты… мне… нравишься… — хриплым от возбуждения голосом прорычал он. Горящие глаза Фонетти жадно и безумно скользили по девушке, в ужасе скорчившейся у капота. Тони впервые осознал, что такое власть. Он на миг замер, словно фотографируя образ жертвы. Затем волк прыгнул.

* * *

На исследование приборов, с помощью которых «крот» скачивал информацию из транспортной магистрали, технический отдел потратил около недели. Но Волкова компьютерные детали интересовали лишь во вторую очередь. А в первую — важным было то, что отпечатков на «машинке» не обнаружили. Тем не менее устройство многое сказало Волкову. Во-первых, оно лежало в коллекторе, далеко от входа в туннель, где обычно проходили техники. А это означало, что некий злоумышленник смог пробраться по узким трубам достаточно далеко. Во-вторых, «машинка» находилась в коллекторе всего несколько дней, детекторы помех зафиксировали ее появление в тот же день, как ЗвеН проводил операцию на Лауре. Это позволяло сделать вывод, что «крот» пролез по туннелю как раз перед боевой тревогой или во время нее. Следы мочи в трубе подтверждали версию о том, что злоумышленник бросил «вампира» и скрылся в тот момент, когда прозвучал сигнал.

И люди Волкова, отсеяв всех, кто не подходил по физическим габаритам, стали настойчиво проверять остальных. Особое внимание уделяли лицам, у которых был опыт работы с подобным оборудованием. Ведь для того, чтобы установить «вампира» на информационную магистраль, требовались технические навыки и даже некоторый опыт разделки кабелей, иначе охранная сигнализация зафиксировала бы инородное вторжение…

Аналитики «двойки», работая независимо друг от друга, составили несколько расширенных списков, в которые были включены люди, подходящие по физическим данным; специалисты, обладавшие техническими навыками для работы с оборудованием; все лица, по тревоге первой степени не занятые на информационных и боевых постах… В последний список, составленный по результатам анализов мочи, входили лица, страдающие низким содержанием эритроцитов в крови.

Каково же было удивление Геннадия Волкова, когда аналитическая программа, строившая пересечение нескольких списков, проанализировав несколько тысяч введенных карт на людей, выдала на экран только одну строку: «Дрю Морович». Подполковник «второго отдела», единственный из всех офицеров посвященный в детали операции, недоуменно посмотрел на Волкова, а затем, не дожидаясь команды, послал запрос на повторный тест. Он снизил вероятность совпадения с семидесяти пяти процентов до пятидесяти, а электронный мозг через несколько минут зажег на терминале ту же строку — «Дрю Морович». Однако теперь машина, дабы у людей не оставалось сомнений, добавила: «Вероятность случайного совпадения исключена».

И потянулись дни скрупулезных поисков. Незаметно и медленно, чтобы не спугнуть врага, люди из «двойки» стали копить информацию о «кроте». Лису нужно было очень аккуратно тянуть за первое звено в цепи, чтобы увидеть, кто стоит за неприметным щуплым сержантом из технико-информационного отдела.

Довольно быстро выяснилось, что во время боевой тревоги первой степени Дрю Морович отсутствовал на своем месте в БИПе, кресло оператора информационного сопровождения канала пришлось занять дежурному офицеру. Моровичу тогда был объявлен выговор по отделу. Свое отсутствие сержант объяснял резкими, неожиданными болями в животе, вследствие чего в момент подачи сигнала тревоги он находился… в гальюне. Процессу не дали ход, все сошло Моровичу с рук, потому что до того за ним не числилось дисциплинарных взысканий. Начальник проштрафившегося сержанта не пустил дело по инстанции, ограничившись внутренним порицанием. Но теперь, когда эл-мозг утверждал, что ошибка совпадения невозможна, отсутствие сержанта Моровича на боевом информационном посту выглядело совсем по-другому.