Он ничего не говорил ей о Кодексе, о тонких гранях равновесия силы и власти, принятых Кровью. Он полагал, что Джанелль уже успела понять основные его положения через повседневную жизнь и наблюдения за другими. Сэйтан считал, что у него еще будет время обучить девочку наиболее ярким и тонким точкам соприкосновения, существующим между Королевами и мужчинами, носящими темные Камни. Теперь это был единственный козырь, на котором он мог сыграть. Если она ничего не ответит на эту просьбу…

— Пожалуйста, ведьмочка, — прошептал он в то мгновение, как Хелена вошла в Великий Зал и замерла на пороге.

Вокруг него вихрем закружилась Тьма. Мать-Ночь! Он ни разу в жизни не испытывал ничего подобного!

Джанелль долгое мгновение смотрела на его правую руку, а затем медленно накрыла ее своей. Сэйтан содрогнулся, не в силах справиться с собой, узрев на мгновение открывшуюся истину. Наконец девочка милосердно закрыла барьеры своего сознания.

— Это моя экономка, Хелена, — произнес Сэйтан, не отрывая взгляда от глаз Джанелль. — Хелена, это Леди… — Он заколебался, не зная, как именно представить гостью. «Леди Джанелль» прозвучало бы слишком фамильярно.

Девочка устремила взгляд своих глаз, в которых кружился вихрь силы, на экономку, которая сжалась в комочек, но, подчиняясь велениям инстинкта самосохранения, не тронулась с места.

— Анжеллин.

Это слово прокатилось по комнате шепотом полуночи.

— Леди Анжеллин. — Сэйтан покосился на Хелену, надеясь только на то, что она сохранит спокойствие. — Дорогая моя, вы не могли бы узнать, что миссис Беале приготовила нам сегодня?

Хелена вспомнила о своих обязанностях и сделала книксен.

— Разумеется, Повелитель, — с достоинством ответила она и, повернувшись, вышла из Великого Зала ровной, размеренной походкой.

Сэйтан мысленно поаплодировал ее самообладанию.

Джанелль отодвинулась от него, понурив голову и сгорбившись.

— Ведьмочка? — мягко позвал ее Сэйтан.

Глаза, которые встретились с его испытующим взглядом, были полны боли и страха, а также горечи и тоски, от которых его сердце сжалось. Он не знал, что вызвало эти чувства, — или, может быть, наоборот, прекрасно понимал.

Он не содрогнулся, потому что в тот миг, когда Джанелль прикоснулась к нему, Повелитель Ада осознал, что видит перед собой силу, столь же темную и далекую от него, как он сам от Белого цвета. Он не отвернулся от нее. Сэйтана напугало то, что он прочел в ее душе. На протяжении тех месяцев, что прошли со дня исчезновения девочки, Джанелль выучила урок, который ей никто не должен был преподавать.

Она научилась ненавидеть.

Теперь Сэйтану было необходимо найти способ убедить девочку, что он не собирается отворачиваться от нее только из-за того, чем она является. Нужно как можно быстрее сократить расстояние, внезапно пролегшее между ними, найти способ вернуть ее. Он должен был понять.

— Ведьмочка, — осторожно произнес Сэйтан, следя за тем, чтобы тон голоса оставался нейтральным, — почему ты хотела напасть на Хелену?

— Она — незнакомка.

Выбитый из колеи этим холодным ответом, Сэйтан неловко наступил на больную ногу, и колено подкосилось. Девочка в то же мгновение обняла его за талию, и он понял, что не чувствует пола. Несколько озадаченный, Повелитель посмотрел вниз и постучал по каменным плитам кончиком ботинка. Он стоял в воздухе в четверти дюйма от пола, и, если бы продолжил идти своей обычной походкой, возможному наблюдателю потребовались бы очень зоркие глаза, чтобы заметить, что на самом деле Сэйтан плывет по воздуху. Об этом говорило только отсутствие звука шагов.

— Это тебе поможет, — торопливо объяснила Джанелль. В ее голосе прозвучало раскаяние и искреннее беспокойство, поэтому Сэйтан вместо того, чтобы обнять девочку за плечи, с силой притянул ее к себе.

Сэйтан использовал больную ногу как предлог идти помедленнее, пытаясь по дороге проанализировать происшедшее. Он должен был понять, что вызвало в Джанелль такую враждебность.

Разумеется, Хелена была для нее незнакомкой, это верно. Однако на листе бумаги, надежно запертом в ящике его письменного стола в кабинете, имелся внушительный список имен людей, которые тоже когда-то были незнакомцами. В чем же дело? Проблема в том, что Хелена была взрослой? Нет, Джанелль ведь познакомилась с Кассандрой. Как и с Тишьян, Протваром, Андульваром и Мефисом. Он сам, между прочим, был из числа взрослых. Потому что Хелена принадлежала к живым? Нет, это тоже не самый правдоподобный вариант…

Наконец, ощутив раздражение от бесплодных попыток, Сэйтан попытался четко представить себе последние несколько минут, заставляя себя взглянуть на всю картину глазами стороннего наблюдателя. Звук шагов, неожиданная перемена в Джанелль, ее хищная поступь… Она шагнула вперед, оказавшись прямо перед ним.

Он неожиданно остановился, потрясенный, но девочка протащила его за собой еще несколько шагов, прежде чем сообразила, что Повелитель и не пытается переставлять ноги.

Не так давно Сэйтан гадал, как Джанелль будет относиться к нему, если они окажутся в Кэйлеере, вне Королевства, которым он правил. Что ж, теперь он знал ответ. Она была привязана к нему. Джанелль была готова защищать своего наставника, потому что, по крайней мере по ее мнению, больная нога ослабила бы его при столкновении с врагом.

Сэйтан улыбнулся, нежно сжал ее плечо и продолжил путь.

Джеффри был прав. У него был и более крепкий поводок, чем Кодекс и его положения, чтобы удерживать Джанелль от необдуманных поступков и влиять на нее. К сожалению, связь была обоюдной, и отныне Повелителю Ада придется быть очень осторожным.

Сэйтан с возрастающим беспокойством обозрел количество еды на столе. Вместе с тарелкой бульона и палочками из кукурузной муки здесь оказались фрукты, сыр, ореховые пирожные, холодная ветчина и говядина, зажаренный целиком цыпленок, тарелка с овощами, свежий хлеб, мед, масло и кувшин молока. Повелитель запретил лакею внести еще один нагруженный поднос. Еды было более чем достаточно, чтобы накормить взрослого мужчину до отвала, что уж говорить о маленькой девочке.

Джанелль широко открытыми глазами уставилась на блюда, выставленные полукругом рядом с ее стулом.

— Ешь суп, пока он еще горячий, — мягко предложил Сэйтан, отпивая немного ярбараха из бокала.

Джанелль взяла ложку и начала было есть, но, едва попробовав бульон, снова засмущалась и вернула прибор на место.

Сэйтан начал спокойно говорить о разных пустяках. Поскольку он всем своим видом демонстрировал, что ему больше нечем заняться и некуда спешить, девочка снова подняла ложку и принялась за еду. Повелитель заметил, что стоит ему замолчать, как девочка тут же отодвигает тарелку, словно не желая задерживать его здесь. Поэтому Сэйтан с чистой совестью начал сплетничать, рассказывая ей, как идут дела у Мефиса, Протвара, Андульвара, Джеффри и Дрейки, однако эта тема исчерпала себя довольно быстро. Да, мертвым решительно нечем заняться, сухо подумал Повелитель, пускаясь в долгие рассуждения о книге, которую недавно начал читать, совершенно не заботясь о том, не слишком ли эта тема сложна для ее возраста.