государственных интересах, что, при любви афинян к тяжбам, выражалось главным образом в обвинениях (в речах ораторов встречаются упреки, что такой-то гражданин «никогда никого не обвинил»). Но гнусное ремесло сикофантов, преследовавших своекорыстные цели, а не интересы государства, находилось во всеобщем презрении, так как они причиняли зло и частным лицам, и государству. Вследствие развития сикофантства явился даже новый вид обвинений – φασις εις συκοφαντας, т. е. донос на сикофантов, вымогавших деньги злостными доносами.

§ 2. Председательство на суде

Понятие ηγεµονια δικαστηριου в афинском судопроизводстве было шире нашего понятия о председательстве на суде, а именно в круг обязанностей ηγεµονος δικαστηριου входили: принятие жалобы, производство предварительного следствия, председательство при разборе дела на суде и забота об исполнении судебного приговора. Эта ηγεµονια принадлежала вообще государственным чиновникам, смотря по свойству дела, а именно, главным образом, архонтам (отдельно эпониму, царю, полемарху и вместе фесмофетам; об юрисдикции каждого из них см. выше, разд. III, гл. 22, § 2) как остаток принадлежавшего им когда-то права суда по всем делам, затем коллегии одиннадцати и другим магистратам, каждому по делам, относящимся к кругу его деятельности. Для некоторых дел существовали особые εισαγωγεις, деятельность которых ограничивалась исключительно юрисдикцией.

Архонтам, коллегии одиннадцати и пританам принадлежало также во многих случаях суммарное судопроизводство: они могли собственной властью, без суда, определять наказания в делах незначительных или таких, где улики преступления были очевидны или преступник сознавался[126]. Впрочем, в важных делах, например, когда преступнику грозила смертная казнь, и при явности улик архонты могли постановлять окончательное решение только тогда, когда преступление и наказание были предусмотрены в законах, в противном же случае дело переносилось в Ареопаг или в дикастерий. Суду подвергались чаще всего обвиняемые посредством ενδειξις, потому что донос в этой форме мог быть сделан и неосновательно, тогда как при απαγωγη и εφηγησις преступники наказывались обыкновенно суммарным порядком; эти формы открытия преступления относились главным образом к поддержанию порядка в городе и к охранению общественной безопасности и были применяемы к лицам, носившим общее название κακουργοι: убийцам, пойманным на месте преступления, ворам из общественных мест (бани, палестры и т. п.), святотатцам, ночным грабителям (λωποδυται), похитителям людей для продажи в рабство (αϖδραποδισται) и т. п.

§ 3. Суд присяжных

Главным судебным учреждением в Афинах в период господства демократии была ηλιαια (= дорич. αλια, народное собрание) или народный суд присяжных (δικασται или ηλιασται). В V в., в эпоху наибольшего расцвета политического значения Афин, когда приходилось разбирать массу не только домашних, но также и союзнических процессов (см. гл. 28, § 2), в состав гелиэи входили 6000 лиц, ежегодно избиравшихся по жребию архонтами из числа граждан не моложе 30 лет, по 600 из филы, в том числе 5000 действительных и 1000 запасных. В эпоху Аристотеля гелиастов было, вероятно, меньше сообразно уменьшившемуся числу как граждан, так и процессов. Описывая судопроизводство своего времени, он не называет числа судей, а просто говорит, что судьей мог быть всякий, кому более 30 лет, кто не состоит должником казны и не подвергнут атимии (Аф. пол. 63). Избрание производили 9 архонтов и секретарь фесмофетов, причем каждый выбирал гелиастов своей филы. Избранные распределялись также по жребию, без различия фил, на 10 судебных палат (δικαστηρια); таким образом, судебная палата состояла de jure из 500 лиц, но упоминаются палаты и из меньшего числа судей (например, 200 и 400), а в важных делах соединялись вместе две, три и даже четыре палаты; обыкновенно прибавляли еще одно лицо, чтобы вышло нечетное число (например, 501). Перед вступлением в должность вновь избранные гелиасты на возвышенности Αρδηττος близ панафинейского стадия давали клятву (ορκος ηλιαστικος) судить по законам и постановлениям народа и совета, а в тех случаях, на которые не было законов, по нелицеприятному убеждению решать обо всем, что содержится в жалобе, и выслушивать одинаково речи обвинителя и обвиняемого. После присяги каждый гелиаст получал деревянную дощечку (πινακιον πυξινον) с вырезанным официальным именем его и номером отделения, в которое он был назначен, обозначенным одною из первых 10 букв (от А до К); дощечка эта служила в течение всего года знаком должности гелиаста[127].

Заседания суда могли происходить ежедневно, кроме праздников, тяжелых дней и дней народного собрания; в военное время прекращалось судопроизводство по частным делам, если в самой Аттике находился неприятель. Утром в день заседания фесмофеты жребием определяли, в каком судебном здании должно было заседать то или другое отделение, так как в каждом здании решались дела определенного содержания; если отделение, которому приходилось заседать в данный день, оказывалось неполным (за смертью или болезнью кого-либо из его членов и пр.), то фесмофеты должны были дополнить его (πληρουν το δικαστηριον) посредством жеребьевки из числа запасных судей. Таким образом, никто из присяжных не мог знать заранее, какие дела придется ему решать в данный день. Судебные здания, большинство которых находилось вблизи рынка, различались номерами и окраской дверей; упоминаются: ηλιαια, φοινικιουν (красное здание), βατραχιουν (зеленое), καινον, µεσον, µειζον, τριγωνον, παραβυστον (место заседаний των ενδεκα), το Καλλειον, το Μητιχου и το προς τοις τειχιοις. После жребия, определявшего место заседания известного отделения, все гелиасты этого отделения получали жезлы (βακτηρια), окрашенные соответственно цвету здания (например, если 1-е отделение назначалось жребием в φοινικιουν, то каждый гелиаст, на πινακιον которого стояло А, получал красный жезл), и должны были отправиться туда[128]. При входе гелиасты получали деревянные марки (συµβολον), по предъявлении которых после заседания получали от колакретов (см. ниже, гл. 25, § 5) свое жалованье. Оно было установлено Периклом и сначала, по словам схолиастов Аристофана (Осы, 300; Пт. 1541 и др.), состояло из 1 или 2 оболов, потом было возвышено Клеоном в 425 г. до трех оболов (τριωβολον ηλιαστικον). Этот размер сохранялся и в IV в. (Арист. Аф. пол. 62).

Хотя гелиэя была по преимуществу судебным учреждением и каждое дело, подлежавшее ее решению, разбиралось в ней с соблюдением всех форм судебного процесса, но круг ее власти был гораздо шире власти обыкновенного суда, даже в самых высших его инстанциях. Гелиэя была высшим органом верховной власти афинского народа, обладавшим такими полномочиями, которые стояли выше полномочий совета и народного собрания и могли простираться на все стороны государственной жизни. Мы знаем, что кандидаты на должности, как избранные народом, так и те, на которых выпадал жребий, подвергались докимасии в гелиэе, и если ее решение было не в пользу кандидатов, то и выбор народа, и указание жребия бесповоротно кассировались. Народное собрание в начале каждого года решало вопрос о пересмотре законов, выслушивало новые законопроекты, высказывалось за или против них, но затем отвергаемый старый и предлагаемый взамен его новый закон,