— Так, сиди дома, я сейчас приеду. Поняла меня? Я Мише скажу. Почему ему до сих пор никто из вас не сообщил?! — повышает голос. — Впрочем, теперь он, наверное, уже и так в курсе.

— Денис сказал звонить Паше, — всхлипываю.

— Я поняла. Не реви. И кофе свари, пока я еду. Денек будет тот еще.

— Хорошо, — крепче сжимаю смартфон в руке.

Не успеваю отнять его от уха, как на всю кухню вновь раздается мелодия. Вздрагиваю и глохну одновременно.

Теперь на экране высвечивается имя матери Дениса.

— Ксенечка, это правда? Где Денис?

Она рыдает в трубку, а я не могу собраться с мыслями, чтобы ответить внятно.

— Не волнуйтесь, — мямлю, а у самой голова кругом.

— Ты дома? Я сейчас приеду.

— Я…

Но моего ответа не требуется. Она уже отключилась.

Это все совершенно некстати. Сейчас сюда приедет моя мама. Если они столкнутся… даже не могу предположить, что будет…



Денис

Нужна холодная голова.

Прошло трое суток, но ничего так и не разъяснилось. То, что задержание было санкционированным, факт. Меня держат здесь уже семьдесят два часа, а Пашка так и не смог прорваться.

Радует одно — адвокат приходил. Прогноз нерадостный.

Все мои показания воспринимают сквозь пальцы. Следователь даже не собирается что-то выяснять. Она уже давно заклеймила меня. На лбу красным маркером написала «виновен». И это пугает.

Когда тебя ранним утром вытаскивают из квартиры и везут на допрос, ты автоматически понимаешь, что просто не будет.

Кстати, девушку, которой я помог, найти не могут. Нет ее. Говорят, и не было никогда.

И все это до дикости странно. Мозг просто взрывается.

В тот вечер на пробежке в парке я заметил орущую троицу и вжавшуюся в дерево девчонку. Они окружили ее. Пьяные. Ни черта не соображающие. Пройти мимо было бы неправильным.

Район у нас тихий и подобным не славится, но бывает всякое. Вот я и ввязался, помог. Теперь меня назойливо посещают мысли, что зря…

Темная сторона сущности начинает брать верх. Ярость разливается по телу огненной лавой. В голове дурман. Коктейль из непонимания и агрессии. Когда ты готов кинуться на каждого. Изолятор временного содержания точно не то место, где я планировал провести эти выходные.

— Соколов, на выход.

Сержант открывает железную дверь с громким лязгом петель. Пока меня держат здесь одного. Маленькая камера с тремя двухъярусными кроватями и железным, прикрученным к полу железным столом по центру.

— Руки за спину, лицом к стене.

Четкие команды. Которые ты выполняешь на автомате, потому что внутренности уже давно охватил страх. Неизвестность пугает. И это нормально. На запястьях защелкиваются железные оковы. Сразу хочется помассировать кожу в месте ее соприкосновения с металлом.

Шаги вдоль выкрашенных в грязно-бежевый цвет стен. Угнетает.

Меня заводят в кабинет, где буквально вчера я говорил со следачкой. Наглая, занудная и мерзкая бабенка. Своего точно не упустит.

Жду, пока снимут наручники, и смотрю в стену, к которой был вынужден повернуться.

Сержант исчезает. Дверь закрывается. Громкий звук хлопка давит на мозги.

— Здорово, — Пашка огибает стол и протягивает руку.

— Здорово, — отвечаю на рукопожатие.

— Ты как?

— Терпимо. Долго мне тут еще сидеть?

— Ден, все сложнее, чем кажется на первый взгляд. Через час после твоего задержания во всех СМИ взорвалась новость о том, что тебя подозревают чуть ли не в убийстве.

— И?

— Похоже на заказуху. Будто кто-то сидел и ждал, когда ему опубликовать эту статью, которую потом разнесли по всем щелям.

— Ты серьезно? Кому это надо?

— В общем, я выяснил немного. Следачка отбитая вкрай. Она там уже хоть сейчас тебе обвинение готова выдвинуть. Короче, парни, что к тебе приходили и просили слить бой… ими рулит некий Трифонов. Чувак с нехорошим прошлым. Вроде как барыга, а вроде и бизнесмен. В прошлом вроде как сиделец, а вроде как и биографию подтерли. Короче, методы у него — сам понимаешь. Он последние два года проводит подпольные тотализаторы. Там в основном элита ставит, поэтому бабки бешеные. Ты попал в его поле зрение сразу, как прошла информация о бое. Он сделал тебе «щедрое» предложение, ты ему отказал, еще и деда подключил. Короче, ты ему как кость в горле, Соколов. Плюс, говорят, он чувак мстительный.

— Дед ничего не говорил…

— Он его быстро и сильно прижал. Сам знаешь, какие у нашего Георгия Семеновича связи и рычаги давления. Чувак поджал хвост — и в кусты. Твой дед ему половину каналов дохода перекрыл.

— А теперь его шарахнул инсульт…

— Мыслишь верно. Это развязало Трифонову руки. Короче, пацан этот, который в коме, якобы отличник, краснодипломовец. Волонтер. Общественность таких любит. Да и мать его в прессе бучу подняла. Мол, как это так, боксер, мастер спорта, и на дитятко ее набросился.

— С парнем реально все плохо?

— А непонятно, — Пашка пожимает плечами, — врачи комментариев не дают. В больничку, соответственно, никто не пускает… Мы с твоим отцом сегодня утром встречались, короче, дядя Миша в шоке, но никто не хочет в это лезть. Огласка большая. Плюс доказательств того, что ты невиновен, нет… Ты в тот вечер дрался? Дрался. Руки все сбиты. Девчонки той след простыл. Они это как нападение квалифицируют. Экспертизу сделали, алкоголя в крови не обнаружили. Но это ничего не поменяло. Факт избиения есть. Последствия тоже. Плюс пресса из всех щелей фонит.

— И что делать?

— Я говорил с Маркиным, адвокатом твоим, пока все, что он предложил, это собственное расследование, материальная компенсация пострадавшему… ну и попробовать продавить уменьшение срока. Сейчас они тебе восемь лет вменяют. Это дословно из личного разговора Маркина с прокуроршей. Типа с особой жестокостью, тяжкие телесные… те два, что на своих ногах ходят, свидетели.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍