одним выстрелом убить двух зайцев — получить анк и наказать Камиллу.

— Но при взрыве могли погибнуть все материалы, что удалось найти Камилле!

— Ерунда! — Смуглый человек пренебрежительно махнул рукой. — Записи мне были не так уж и нужны, а ключ не должен был пострадать — орихалк не боится огня. Однако, когда я оказался на месте взрыва и осмотрел то, что осталось от машины, анка там не было. И тогда я понял, что это ты его украла…

— Как ты это узнал? — Марина по-прежнему старалась тянуть время.

— Ты забываешь, что я следил за Камиллой. Благодаря этому я узнал о том, как ты пыталась отомстить ей за интрижку со своим мужем. Влезла в дело, которое тебя совершенно не касалось. Мне оставалось только сложить два и два. А потом, когда я связался с тобой, — ты сама дала мне понять, что материалы Камиллы у тебя… я стал за тобой следить…

— Ты пытался угрожать моему ребенку! — с ненавистью выпалила Марина.

— Цель оправдывает средства! — оборвал ее смуглый. — И, как видишь, эта тактика оправдалась — ты привела меня сюда и открыла для меня камень…

Марина открыла рот, чтобы что-то ему возра-зить, но вдруг заговорил Георгий, который до этой минуты молчал, удивленно слушая смуглого безумца.

— Максудов! — проговорил он удивленно. — Я вспомнил, как его зовут — Тенгиз Максудов!

— Ты его знаешь? — Марина покосилась на Георгия. — Откуда?

— Он был учеником моего деда, его аспирантом… а потом, когда началась вся эта травля, быстро отмежевался от своего учителя, ушел в кусты, даже подписал какое-то клеветническое письмо… потом, я слышал, он попал в психиатрическую клинику…

— Я так и думала! — вполголоса проговорила Марина. — Он несомненно сумасшедший!

— Точно псих, у него и справка небось есть…

— Это ложь! — выпалил смуглый тип и бросился на Георгия.

Тот, однако, был к этому готов. Отступив в сторону, Георгий сделал подножку. Максудов потерял равновесие и упал бы, но каким-то чудом уцепился за Ключевой камень и удержался на ногах. Георгий ударил его по руке, пытаясь выбить пистолет, но смуглый безумец был невероятно силен, он просто не почувствовал этого удара, развернулся и опустил рукоятку пистолета на голову Георгия.

Георгий охнул и без чувств рухнул на каменный пол.

Марина, которая в момент короткой схватки словно окаменела, бросилась на помощь своему спутнику… Но наткнулась на кулак смуглого бандита. Боль пронзила все ее тело, в глазах потемнело, на мгновение она потеряла сознание, а когда пришла в себя — поняла, что сидит на каменном полу спина к спине с Георгием, а смуглый узкоглазый безумец связывает веревкой их локти.

Георгий не подавал никаких признаков жизни.

— Вот так, — проговорил Максудов, завязав последний узел и с удовлетворением оглядев дело своих рук. — За сим позвольте откланяться! Меня призывают неотложные дела!

Он поднял с пола тяжелую Орихалковую книгу, зажал ее под мышкой и шагнул к выходу из подземного грота.

— Стой! — крикнула ему вслед Марина. — Ты не можешь нас так оставить!

— Отчего же? — Максудов обернулся, по его лицу промелькнула усмешка. — Не понимаю, чем ты недовольна. Я оставляю вас в живых, возможно, кто-нибудь найдет вас здесь и освободит. Кроме того, я оставил вам горящие свечи. По-моему, ты должна быть мне благодарна.

— Благодарна?! — Марина задохнулась от возмущения. — За что? За то, что ты оставляешь нас здесь на медленную, мучительную смерть? Кто нас здесь освободит? Сюда уже двадцать лет никто не заходил!

— Все, мне некогда с тобой беседовать! — отрезал Максудов и скрылся в коридоре.

— Чтоб тебе провалиться! — крикнула Марина ему вслед.

Наступила глухая, мертвая тишина, нарушаемая только тихим шипением свечей, горящих по сторонам от Ключевого камня.

Марина представила, как через час, самое большее — через два свечи догорят и она останется в полной темноте рядом с оглушенным, лишившимся чувств Георгием… Да жив ли он еще?

Она толкнула Георгия локтем — и он негромко застонал, пошевелился, а потом проговорил чужим, хриплым голосом:

— Что случилось?

— Случилось то, что бывший аспирант твоего деда оглушил тебя, связал нас обоих и оставил в этом подземелье. И если мы ничего не придумаем, то умрем здесь от голода и жажды… если, конечно, нас никто здесь не найдет. А нас наверняка никто не найдет — потому что никто не знает, что мы сюда пошли.

— А где Орихалковая книга?

— Догадайся! Конечно, этот Максудов унес ее с собой! Но это не то, что меня сейчас заботит больше всего! Меня гораздо больше заботит, как выбраться отсюда!..

Она не успела договорить, потому что откуда-то издалека до них донесся вопль, полный ужаса и отчаяния.

— Что это было? — испуганно прошептала Марина, когда эхо вопля затихло.

— Не знаю, — так же тихо отозвался Георгий. — Могу только догадываться.

— И какие же у тебя догадки?

— Кричал наверняка Максудов, больше здесь никого нет. И я подозреваю, что он заблудился в подземелье, свернул не в тот коридор и свалился в яму, в которую едва не загремела ты.

— Приятно, конечно, сознавать, что ему воздалось, — проговорила Марина, — но нам от этого не лучше.

Еще несколько минут они сидели молча, обдумывая свое безрадостное положение. Георгий попытался разорвать веревку, напрягая локти, но у него не хватило сил, веревка только глубоко врезалась в кожу, причинив Марине резкую боль. Наконец Георгий прекратил свои бесплодные попытки и проговорил:

— У тебя нет ничего острого, чем можно было бы перерезать веревку?

— Откуда! — фыркнула Марина. — Да если бы и было, я рукой не могу пошевелить, так крепко он нас связал… постой, а что, если попробовать пережечь веревку?

Георгий сразу понял ее мысль, и они поползли к краю камня, где стояла одна из горящих свечей, а добравшись до нее, развернулись таким образом, чтобы пламя свечи оказалось точно под веревкой. Но тут случилось ужасное: неловко двинув локтем, Марина уронила свечу. Та зашипела и погасла.

— Черт! — прошипел Георгий.

— Прости… — отозвалась Марина.

Ее душу захлестнуло отчаяние.

— Ладно, у нас есть еще одна попытка!

Они поползли к другому краю камня — туда, где горела вторая свеча, последняя их надежда.

На этот раз они действовали очень аккуратно и, почувствовав, как язычок пламени коснулся веревки, замерли.

Скоро Марина ощутила, как жар пламени коснул shy; shy;-ся ее кожи. Боль становилась все сильнее и сильнее, но она терпела, боясь неосторожным движением снова уронить свечу. В конце концов боль стала просто нестерпимой, Марина дернулась, свеча упала, и грот погрузился в кромешную темноту.

— Ну вот, на этот раз все! — проговорила она голосом, полным отчаяния.

— Подожди… — Георгий напряг руки, дернул