Когда спадет святой щит, бьем синхронно! — приказал Солард Найту и Торфану. Альв почти не замечал отдельных движений в неистовом шквале ударов, лишь яркие вспышки, и отсчитывал томительно тянувшиеся секунды до того, как спадет защита врага.

Перестроенные, усиленные костюмом мышцы Лины ныли и едва не разрывались от перегрузки. Враг превосходил ее во всем, кроме опыта. Но она уже выучила его паттерн атак, и с каждым мгновением их отражала увереннее. Когда золотой щит начал тускнеть, она выдохнула и отступила, позволяя вставшему на ноги Ричарду заблокировать остаток комбинации ударов, разнесших щит Мариуса на куски. Затем Искательница ринулась вперед с контратакой, но Доброгон мгновенно отпрыгнул на десяток метров назад, и «Лазурь» лишь бессильно рассекла воздух.

— Рич, оттащи Лину, остальные — атакуйте! — быстро скомандовал Солард, заканчивая творить заклинание.

По жесту его руки, танцующий в воздухе и покрывавший землю под ногами врага серый пепел, мгновенно был преобразован в бездымный порох. Алый луч лазера, выпущенный Торфаном, его воспламенил. Грянул оглушительный объемный взрыв, от которого дрогнули окрестные скалы. Рича, успевшего закинуть подругу себе за спину, ударной волной откинуло на несколько метров, несмотря на выставленный вперед силовой щит. Найт кувыркнулся в воздухе, как кот, и приземлился на ноги. И только Грекхем в тяжелой броне остался стоять словно скала.

Находящийся в полусотне метров от места схватки альв, не удержавшись на ногах, привстал на одно колено, вглядываясь в клубы дыма. В эпицентре взрыва, где находился Доброгон, выжгло весь воздух, и сейчас туда хлынул обратный воздушный поток. Обычного человека это бы разнесло на куски, но прежде чем черные клубы рассеялись, из них, в высоком прыжке, ринулась тень нацелившись на надоедливого мага. Разделявшие их расстояние паладин преодолел почти за секунду и вскинул клинки. Глаза альва расширились в страхе, а сердце похолодело, но сверкнувшую сталь с лязгом паррировал черный клинок.

Возникшая из слоя Кошмара Лина ударила удивленного противника сапогом в живот, отбросив назад, и зло усмехнулась. Если у нее прежде были сомнения, стоит ли его валить наглухо, сейчас они испарились. Восторг схватки и жажда убийства слились воедино, в полной гармонии. Ублюдок посягнул на жизнь ее мальчика!

— Ааааа! Так это ты, значит, босс! — довольно ощерился Доброгон в опаленной броне. Сейчас его окружал тусклый зеленый свет регенерации от одного из предметов. Сильного урона он пока не получил, но битва против пятерых начинала его уже утомлять. Обычно он справлялся быстрее.

Прежде чем враг атаковал, Лина схватила Сола в охапку, вновь прыгнув с помощью арбалета через кошмар, за спину Ричарда, и прорычала:

— Когда отступать будем?

— Отступление отменяется. Он слил много навыков с большим сроком отката, а мы почти не пострадали. Надо его дожимать, — сориентировался едва отошедший от приступа паники альв. — Найт, переходи в звероформу, Грекхем, задержи его, пожалуйста, на десяток секунд. Лина, Рич, срочно восстановите здоровье с помощью зельев!

Искательница едва успела одним глотком закинуть содержимое пузырька себе в рот, когда от центра окутанной дымом площади застучали частые удары стали о сталь. Вставший на пути Доброгона Торфан медленно пятился под градом атак, огрызаясь молниеносными взмахами своей реликтовой шпалы. Его противник, насмехаясь, словно в танце уходил из-под тяжелых ударов и крушил доспех капитана. Сколы и трещины начали покрывать толстый металл, когда позади безумного паладина в дыму мелькнула черная тень и с разбегу попыталась насадить его на острый рог.

Благодаря рефлексам на грани предвидения, полученным от навыков и артефактов, Доброгон смог уклониться от зверя, взмыв в воздух, и отправил пару взрывных подарков к ногам едва не столкнувшихся великанов. Найт быстрым прыжком разорвал дистанцию, а вот по многострадальной силовой броне загрохотала шрапнель. Опускаясь на землю Доброгон свел клинки вместе, готовя мощный рубящий удар. Попавший ему в доспех, выстрел плазмы он проигнорировал за счет высоких резистов к огню и рухнул на успевшего подставить свое оружие Грекхема.

Меч капитана с печальным звоном разломился напополам, от мощного удара в нагрудные пластины его отшвырнуло и прокатило по земле невзирая на массу доспеха. Доброгон попытался добить воина, прежде чем тот поднимется, но на его дороге встал Ричард, а со спины набросился Найт. Острые когти разорвали мифриловые кольца кольчуги, впервые пустив у лучшего из игроков кровь. Вспышка боли не остудила бурлящий азарт, сейчас Доброгон был уверен, что эта волна станет последней. И добыча с подобных врагов наверняка будет даже лучше, чем с черного великана, которого он завалил.

Вскочив на ноги, безумец активировал «великое кольцо иллюзий», создав шесть своих копий, а сам, став невидимым, нацелился на находящегося за спинами аддов секретного босса. Активировав «Определение морали», он убедился, что непись в костяной, черной броне — злого менталитета и усмехнулся. Теперь она не уйдет. Воззвав к своему богу, он отметил пытающуюся найти его взглядом девушку святой карой.

Пока адды сражались с его отражениями, которые, хоть и владели всего лишь четвертью его характеристик, могли дать прикурить рядовым мобам, Доброгон вскинул к небесам правую длань. В нее ударила золотая молния, формируя многометровый, пылающий меч. Это был его классовый козырь, который он мог применить лишь против «Зла». Атаку нельзя было парировать или от нее уклониться, она игнорировала любые виды защиты, кроме абсолютной неуязвимости. Клинок начал опускаться на цель и паладин торжествующе рассмеялся.

Грекхем Торфан был в этот момент неподалеку от Искательницы, сражавшейся с одним из отражений. Он единственный успел заметить смертоносную вспышку и мгновенно принял решение закрыть собой тело девушки. Небеса побелели, а земля вздрогнула, когда на нее опустилась карающая длань самого бога. Лину резануло от боли, она покатилась по серому пеплу, орошая его кровью. Остановившись, ей потребовалось пара секунд, чтобы понять, что ее правая рука, отрезанная по плечо, лежит позади в нескольких метрах, а рядом глухо рухнуло тело капитана Грез, разрубленное почти надвое, от плеча до паха, вместе с доспехом. Мышцы подрагивали от пробегающих золотых молний, но несмотря на это, девушка заставила себя подползти к умирающему.

— Почему? — спросила она с непониманием. На лице воителя была лишь безмятежность.

— Черт знает эту Розу… Возможно, ты моя дочь, — прохрипел он, а затем его взгляд остекленел.

Не слыша криков Сола, эхом доносящихся из поврежденных динамиков, и злого рева Найта, что оглашал окрестности, девушка медленно поднялась на ноги и побрела к своей отрубленной руке. Доспехи на