– Вадим, милый, мы будем жить вместе, – сказала Ириха. – Ты будешь делами нашими заправлять. Только я дома сидеть не стану...

– Не хочешь?

– Трудно мне без дела... Я, наверное, коммерцией займусь. Бабки лопатой в казну свою загребаем. Но все это «черный нал». Кто отмывать его будет? Вот я и займусь этим...

А почему нет?..

– Скажи, ты никогда меня не бросишь? – спросила она вдруг.

– Никогда...

А с какой это стати он должен ее бросать?.. Разве что из-за Лены... Да пошла она на крен, эта Лена!..

– Смотри, если бросишь меня, тебе будет плохо!

И он почувствовал, как ее ногти впились в его руку.

– Ты плохая девочка, – он свел все к шутке. – Ай-яй-яй, что говоришь... Придется тебя наказать. Наеду я на тебя...

Он резко повернулся на бок и с шутливой улыбкой навалился на нее всем своим телом. Судя по ее реакции, наезд этот пришелся ей по вкусу...

3

Очнулся Сема в полутемном бревенчатом доме. В чьем-то мужском белье: рубаха, кальсоны. Поверх него медвежья шкура. И женщина в пуховом платке у печи возится. Слышен треск пылающих дров, дымком попахивает. На душе тепло, уютно...

Совсем немного не дошел он до глухой таежной деревушки, где староверы еще со сталинских времен жили. Они-то его и нашли, обогрели, бульоном горячим бесчувственного отпаивали.

Увидев, что гость пришел в себя, женщина перекрестилась и подошла к нему.

– Очнулся, милок? – участливо спросила она, прикладывая руку к его лбу.

– Как видите...

– Да уж вижу... Из лагеря бежал?

Семе стало не по себе. А если уже ментам настучали?

– Нет...

– Да ты не бойся. Знаем мы, как Сталин людей мучает, почем зря в лагеря сажает...

Какой, блин, Сталин?

А скоро он все понял. Эти люди так далеко забрались в тайгу, так отбились от цивилизации, что даже не знают о переменах в стране. Сталин, Хрущев, Брежнев... Теперь Горбачев, перестройка... И в лагеря по «политическим» статьям уже никого не сажают. Про смерть Сталина староверы-то знали. Но не верили, что порядки поменялись. Страна Советов представлялась им сплошным злом... Что ж, глупо было бы разубеждать их в этом. Тем более что именно по этой причине они и не собирались сдавать его мусорам.

Но и от себя отпускать его не думали. В их деревеньке полно было баб, да мало мужиков. В веру свою его обратить собирались и на девке какой-нибудь круглолицей женить. Но ему это на крен не надо... Он уйдет отсюда, и ничто его не удержит. Только сил надо бы поднабраться...

1

Новенькая «шестерка» цвета кофе с молоком с ветерком неслась по пустынному в этот час загородному шоссе.

Лена сидела впереди и время от времени посматривала на не очень молодого мужчину. Илья Геннадьевич, преподаватель из их института, года два уже как на нее глаз положил. Сначала просто пламенными взглядами сжигал, потом в любви объясняться начал. Совсем голову мужик потерял.

И он нравился ей. Симпатичный, манеры истинного интеллигента – порода в нем чувствовалась. Но где-то глубоко в нем дикарь сидел: когда он на нее смотрел, от него исходили волны грубой животной силы. И эти волны горячили ее кровь, пробуждали влечение.

Но Лена поклялась, что ни один мужчина не притронется к ней – после случая с мерзавцем Сашей она зациклилась. Да только природа требует своего. За внешней холодностью и неприступностью скрывалась страстная женщина. И в конце концов она сказала Илье Геннадьевичу «да».

Она уже не девочка. Двадцать один год – это для девушки возраст. Скоро четвертый курс останется позади. А у нее в жизни был всего один мужчина, и тот гадом оказался... А этот как поведет себя?

Лена испытующе посмотрела на своего кавалера. Илья Геннадьевич перехватил ее взгляд, улыбнулся.

– Что случилось, милая? Что-нибудь не так? – ласково спросил он.

Нет, от этого подлости ждать не приходится... Хотя... И от Саши ничего плохого она не ждала. А каким подлецом оказался. Надругался над ней да еще и на посмешище выставил. И как тогда смотрела на нее мама...

Вспомнив презрительный взгляд матери, Лена невольно вздрогнула... Нет, нельзя больше допустить, чтобы она на нее так смотрела...

– Остановись, – спокойно сказала она.

– Тебе плохо?

С чего бы это? В ресторане с ним она выпила всего один бокал шампанского.

– Нет, мне хорошо... Отвези меня домой.

Они ехали на дачу к его приятелю, которая была свободна. Долго он уламывал ее. Едет сейчас и радуется, что скоро окажется с ней в постели. Да и она хотела его. Хотела... Больше не хочет...

– Ну, солнышко, ну, радость моя, – начал он умолять ее. Но машину все же развернул, направил обратно в город. – Мы же договорились...

– Я передумала...

– А завтра?

– И завтра тоже... Я больше не хочу с тобой видеться. И ни с кем не хочу...

– Давай остановимся, поговорим, расставим все точки над «и»... Расскажешь, чем я тебя не устраиваю...

Лена молчала. Замолк и он. Машина въехала в город, одна улица сменялась другой.

– Не бросай меня, – после долгого молчания жалобно протянул он, поворачиваясь к ней. – Мне без тебя не жить...

Машина подъезжала к какому-то гаражному кооперативу.

– Но придется... Зачем ты меня сюда привез?

– Лена, ну почему ты мучаешь меня? – продолжал скулить он, останавливая машину возле какого-то гаража. – Два года я бегал за тобой как собачонка. О жене забыл, о детях. Только ты мне и нужна... Ты осчастливила меня. И тут же хочешь снова сделать несчастным... Ну что я тебе сделал плохого...

– Ничего... Просто я хочу домой...

– А я не хочу... – В его глазах вспыхнул огонь безумия.

Он навалился на нее всем телом, рука его скользнула ей под юбку.

С детства она занималась карате. Ей ничего не стоило сейчас вырубить Илью Геннадьевича, вышвырнуть вон из машины, сесть за руль и поехать домой. А машину бы завтра к институту подогнала, пусть забирает, кобель чертов...

– Подожди, – остановила она его. – Твой гараж?

– Мой, – задыхаясь от желания, прошептал он.

Вот, значит, куда он ее привез. В гараж к себе. Закрывайся, раскладывай сиденья в машине и начинай. И дачи никакой не нужно.

– Давай заезжай. Там будет лучше...

Илья Геннадьевич пулей вылетел из машины, начал открывать ворота гаража.