Пару секунд, и огонь опал, полностью сойдя на нет. На месте костра со скорчившемся гулем осталась огромная куча пепла, в которой угадывались очертания уложенных дров и человекоподобной фигуры. Блеснул расплавленный металл цепей.

   Так вот какова магия моего нареченного. Стихия огня, и ею Батрис владел в совершенстве.

   — Тебе стоило закрыть шторы и сидеть в карете, — тихо сказал Отис, заметив меня.

   Я потрясенно кивнула, не отрывая глаз от останков. В отличие от остальных, для меня ничего не кончилось.

   Призрачная тень медленно вытянулась из пепла, постепенно приобретая сходство с человеком. Тонкая фигура, длинные волосы, усталое, но очень привлекательно лицо. Призрак застыл, не понимая, что с ним только что произошло, а затем бесцельно заскользил прочь, растворяясь среди деревьев раскинувшегося вокруг нас леса.

   Душа гуля не обрела покой. И после, вероятно, многолетнего заключения внутри гниющего тела, теперь она обречена на вечные скитания по земле.

Меня разбудил стук.

   Я распахнула глаза и уставилась в чернильную темноту. В дальнем углу комнаты тихонько тикали часы, отмеряя секунды. Стук повторился, я села и потянулась к ночнику.

   Отис привез меня домой сразу после сжигания нежити. Он пообещал приехать, как только сможет, скомкано передал привет моим родителям и покинул поместье. Ему явно было неловко, и я надеялась, что эта сцена в лагере Инквизиции нисколько не повлияет на то, что начало зарождаться между нами.

   Если, конечно, действительно начало.

   Я смутно помнила, что говорила родным, когда вернулась. Мне смертельно хотелось спать и, рухнув на постель, я мгновенно вырубилась. Как таковых снов мне не снилось, лишь обрывки, полная мешанина из не запоминающихся сюжетов, где незабвенно фигурировали молчаливые призраки, которые хотели что-то мне сказать, но не могли, связанные заклятьем.

   Я встала и вдруг поняла, что разбудивший меня стук шел от окна.

   Может, обо мне вспомнил Энтон? Я вполне могла представить, что он, полностью пренебрегая правилами приличия, глубокой ночью вваливается в девичью спальню.

   За стеклом стояла непроглядная тьма. Я, зевая, приоткрыла створку окна, и мимо что-то порхнуло, едва коснувшись крыльями.

   К пальцам устремилась энергия, питаемая испугом. Я удержалась, с изумлением разглядывая мелкого воробушка, который, приземлившись на пол, попрыгал по комнате и остановился.

   С этой птицей было что-то не так, и дело даже не в том, что она зачем-то так стремилась попасть ко мне в спальню. Взлохмаченные перья, давно засохшая кровь на брюшке. Пробежавший по коже холод, заставивший поежиться даже в теплой ночной рубашке.

   Этот воробушек мертв, и, кажется, он сам того не осознавал. Птица водила головой, рассматривая мою комнату с тем любопытством, которое присуще самой обыкновенной живой птице. Прежде, чем в моей голове возник ворох предположений, что здесь вообще происходит, я разглядела свернутый в трубочку клочок бумаги, привязанный к лапке пернатого.

   Воробей дался в руки сразу. С легкой брезгливостью я отцепила послание, и едва бумага оказалась у меня, птица вдруг вырвалась, и выпорхнула в оставленную щель на улицу. Я торопливо захлопнула окно и, раскрутив бумагу, прочла:

   «Миледи, ваш дар — величайшее благо. Вы в тяжелой ситуации и враги подобрались к Вам слишком близко. Но Вы не одна, и мы готовы протянуть руку помощи. Приходите на перекресток у северного кладбища в следующую полночь, и Вы убедитесь, что в ночи можно услышать голоса, дающие ответы на самые сокровенные вопросы».

   Едва я дочитала, бумага резко потеплела в руках, и я с трудом успела ее отбросить. Та ярко вспыхнула в воздухе и пеплом осела на пол.

   Что ж. Теперь не надо ломать голову, как выйти на Голоса смерти. Они сами сделали первый шаг.

   Вот только откуда они прознали, кто я? Я изо всех сил следила за тем, чтобы меня не могли заподозрить, да и объявились Голоса только сейчас, а это значило, что все дело в Ивене.

   В конце концов, Ивен вряд ли молчал, и вполне мог рассказать о происшедшем не только Вайне, но и всем, с кем пересекался после нашей встречи в конюшне. Тот же врач наверняка задавал вопросы, увидев, что стало с рукой молодого человека.

   С помощью носового платка я тщательно вытерла пятно, оставшееся от письма, и промыла шелковистую ткань. Пока прохладная вода текла по подрагивающим от волнения пальцам, я решила, что завтра же встречусь с Корре и сообщу о приглашении на встречу около кладбища. Мне жизненно необходимы советы, как вести себя дальше.

   Когда я вернулась в спальню, в окно вновь постучали.

   Еще одно послание? Как странно. Неужели все, что Голоса хотели мне сказать, не влезло на тот клочок бумаги? Я нервно усмехнулась.

   Но за окном оказалась не птица.

   Перед глазами замаячило едва различимое голубоватое свечение магическое щита. Я отпрянула, а, перемахивая через подоконник, внутрь ввалился человек, одетый в темный плащ.

   Едва не взвизгнула, но вовремя сдержалась, инстинктивно зажимая рот рукой. Незваный гость тем временем поднялся и отряхнул одежду от налипших сухих листьев лозы. Когда он поднял голову, я узнала Идвина.

   — Какого Верниса?!... — с яростью зашептала я. — Что ты здесь делаешь?! Откуда узнал, где я живу?!

   Сложно было даже сформулировать все возмущение.

   Если бы кто-то из прислуги или родных решил проверить, что за странный шум доносится из моей комнаты, и обнаружил бы у обрученной девушки постороннего мужчину, грянул бы скандал. Отис и так видел меня на руках Корре, что он подумает, узнай об еще одном щекотливом инциденте?

   — Клэр, я в курсе, кто ты и как тебя в действительности зовут, а выведать адрес не так уж и сложно... Или хочешь сказать, что после помолвки брата Отиса и нашей на ней встрече, ты ничего не узнавала обо мне? — усмехнулся некромант. — Думаю, мы уже должны быть квиты.

   — Мне и в голову не пришло это у кого-то выспрашивать, — растерянно пробормотала и тут же, спохватившись, прикрыла себя руками, вспоминая, что стою в одной ночной рубашке. — Чем ты вообще думал?! В поместье отец до сих пор держит многочисленную охрану после покушения на мою жизнь, к тому же, я в таком виде…

   — Я достаточно видел девушек в ночнушках, как, впрочем, и без, — словно невзначай окинул меня взглядом Идвин. — В такое время нет смысла думать о подобной ерунде. А охрану стоит выгнать взашей, я прошел сюда без какого-либо труда, воспользовавшись зельем для отвода глаз.

   Я взбешенно фыркнула.

   Его образ действительно плыл перед глазами, и сфокусироваться было не так-то и просто. Вернис же раздери этого некроманта…

   — Сумасшедший… — пробормотала, быстро накидывая шаль. — Так что-то случилось? Почему ты вот так пришел ко мне? Мы уговорились в следующий раз встретится на кладбище…