— Я думал, вам здесь нравится, — удивленно протянул я. Ведь действительно друзья ни словом не обмолвились.

— Нравится, конечно, здесь хорошо, но я по мамке да по тятьке соскучился, — заявил Гостивит.

— А я еще по снегу, как он падает с небес на землю, а тебе так тепло в этот момент, эх, — высказался Дален.

— Все-все, понял, я тоже соскучился и по родичам, и по снегу. Мне кажется, я уже и лица-то родных начал забывать за это время. Вы меня простите, что не спрашивал. Как-то не подумал даже, — мне было неудобно перед друзьями.

— Да чего уж, — смутились те. А Гостивит еще и затылок почесал.

— Зато деньга есть, подарков накупим, да будет, о чем рассказать, — довольно произнес Дален.

— Ага, когда возвращаемся? — уточнил Гостивит.

— Думаю, неделя или две, пару дел еще закончить надо, — а там и отправимся в путь.

— То добре, — протянул Дален, и парни заулыбались. — Ты и своих людишек, поди, возьмешь?

— А как же, для этого и собирал их, — ответил я с улыбкой.

— Вот и сговорились, как готов будешь, скажи, а нам только подпоясаться, да и в путь, — со смешком ответил Дален.

— Хорошо, — ответил я друзьям. И они вернулись к остальным букелариям травить байки.

* * *

На следующий день Андрос отбыл в Мелитену в сопровождении своего слуги Агапита, а из букелариев взял с собой, конечно, Юхана, а еще Теодела, Хельга и Авака.

Я же занялся окончательным излечением Харальда. После боя я его, конечно, подлатал, но этого было мало. Олаф же к этому времени уже был здоров, рана оказалась не такой серьезной, только небольшой шрам остался.

На рану Харальда ушло два дня, и все два дня я вливал в него силу жизни, а как иначе, у него части плеча не хватало. И, закончив его излечение, я проболтался в крепости еще пару дней, изнывая от безделья, и отправился к Филиппу, все же к отъезду надо готовиться.

Подъезжая к дому Филиппа, я любовался. Вокруг дома высажены фруктовые деревья, да и сам дом отремонтирован, в общем, красота.

Зайдя в калитку, я привязал Кусаку к столбу и направился к сараям, в которых проживает мой отряд.

Но по пути наткнулся на Кера, одного из тех, кого я выкупил из рабства и который принес мне клятву верности.

Похоже, он был сегодня на хозяйстве и в данный момент наполнял бочки для полива водой, таская ее в ведрах из колодца.

— Кер, — окликнул я его.

Он заозирался, а когда увидел меня, отставил ведро с водой и подбежал.

— Господин, здравствуйте, — и поклонился мне.

Приятно, конечно, но от своих людей, которые в дальнейшем станут моими ближниками и костяком дружины, этого чинопочитания видеть бы не хотелось. Из некоторых эту натуру преклонения передо мной выбить не удалось, и Кер был одним из этих людей. Парню было лет семнадцать, молодой еще. А история попадания на каменоломни весьма стандартная.

— Найди мне Филиппа и Кастора. Я их во дворе ждать буду.

— Слушаюсь, господин, — произнес Кер и унесся.

Я же вернулся во двор и уселся на деревянную лавочку.

Филипп и Кастор подошли через десяток минут.

— О, Яромир, здравствуй, — протянул мне руку Филипп.

— Здравствуй, друг, — и я пожал его крепкую ладонь.

— Яромир, — кивнул мне Кастор, не подходя близко и дожидаясь, когда я его позову.

Ответив ему кивком, я переключил внимание на Филиппа.

— Как у вас здесь дела?

— А все так же гоняю их. Но сам понимаешь, им бой настоящий нужен, их закалить надо. А там уже и можно о чем-то говорить.

— А они к нему готовы, они его переживут? — со смешком спросил я.

— Кто-то готов больше, кто-то меньше. Без боя они настоящими воинами не станут. Но до нас им по-прежнему далеко, — серьезно проговорил Филипп.

— Это понятно, но тут ничего не сделаешь. Я вот что приехал. Скоро ухожу в родные края и людей с собой заберу. Есть к тебе просьба, сможешь купить две крепких телеги и лошадей к ним, нормальных? А не кляч каких-нибудь, и продуктов закупить и всего необходимого — и я протянул Филиппу мешочек с монетами.

— Вот, значит, как, когда намерен уезжать? — задумчиво проговорил он, принимая кошель.

— Дней через десять, может, чуть дольше.

— Понятно, ожидаемо. Только и у меня есть просьба к тебе, — произнес Филипп.

— Конечно, чем могу помочь? — а самому даже интересно стало.

— Дозволь с тобой отправиться.

Я аж растерялся от его слов, а Филипп, не услышав ответа, начал меня убеждать.

— Земледелец из меня никакой. Раньше хоть семья была, родители. После того как они умерли, моей новой семьей стал гарнизон в крепости, но и там они все погибли. А сейчас я уже привык к твоим людям, в одиночестве от тоски взвою, — печально закончил Филипп.

— Конечно, я буду только рад, если ты со мной отправишься, — как можно теплее улыбнулся я и положил ему руку на плечо.

— Правда? — он поднял глаза, в которых плескалась надежда.

— Конечно, а там тебе и жену найдем, да будет у тебя в ногах отпрыск лазить, на руки проситься.

— Хорошо бы, — мечтательно протянул Филипп.

Оставив Филиппа в грезах, я поднялся и подошел к Кастору.

— Задание есть для тебя. Надо купить семян гороха, капусты, огурцов, свеклы, лука, чеснока, редьки, моркови и мешок сарацинского зерна[1], — закончил я. — Все семена должны быть крупными и отменного качества, понял? Количество чтоб не превышало трех больших мешков. Все семена разложишь по маленьким мешочкам и обозначишь как-нибудь, чтобы не спутать, сроку тебе на все не больше десяти дней, в помощь можешь брать любого, ты меня понял? — серьезно посмотрел на Кастора.

— Все в точности исполню и не подведу, — склонил голову Кастор.

— Хорошо, вот, держи, — я протянул ему четыре солида. — Мы скоро уезжаем, так что будь готов, об этом можешь сказать, пусть тоже будут готовы.

— Господин, а если деньги останутся, что с ними делать?

— Купи то, что может пригодиться в пути, — хмыкнул я.

На что Кастор просто кивнул. Распрощавшись с ними, я отбыл в Мелитену.

Евсея дома не обнаружил, и его супруга подсказала, что он в больнице. Так что мне пришлось двинуться туда, там я его и нашел возле одной из коек с больным, который был весь покрыт черными пятнами и находился без сознания.

Больных стало меньше, многие умерли за прошедшие дни. Ни один из них так и не выздоровел. Так что убийство Диодора не помогло, как я и предполагал.

А Евсей сидел на табурете возле