парой слов, после чего со стороны императорского балдахина послышался мужской голос:

— Госпожа Аки Тиба, мы много наслышаны о вашей доблести и о вашей храбрости на поле боя. Но те шесть проводников, которых вы отправили с моей супругой, оказались предателями и заманили в ловушку весь отряд. Немало самураев полегло в битве с гаки. И если бы не вмешательство пяти храбрых воинов, то неизвестно — чем бы ещё закончилось путешествие моей супруги…

— Ваше императорское величество, шестеро воинов ночи должны были проводить императрицу по самому безопасному маршруту! — отозвалась с поклоном Аки Тиба. — Но то, что отряд попал в засаду, означает только одно — кто-то из вашего окружения передал информацию ёкаям. Эта засада была спланирована заранее и ждущие ёкаи точно знали — кого ждать…

— И вы так спокойно об этом говорите? — спросил император. — Куда подевались ваши проводники, когда началась битва?

— Скорее всего они кинулись прочь, — спокойно ответила Аки Тиба. — Они же ниндзя, а не воины-самураи. Битва — это удел воинов, а не шпионов и проводников.

— И вы их оправдываете? — раздался удивленный голос императрицы.

— Я сама так бы не поступила, но у меня другие мотивы. Мне нужно было втереться в доверие сёгуна и попасть на самую верхушку правления. Что я и сделала, — с улыбкой ответила Аки Тиба. — Ведь для ниндзя не важны честь и достоинство — для ниндзя важно только выполнение цели. А своей цели я достигла и теперь…

Она выхватила из рукава прямоугольник с иероглифами и подкинула его в небо. Прямоугольник взмыл ввысь под аханье толпы и там взорвался фейерверком, расчертив небо яркими цветами. Сотни, а то и тысячи цветов, похожих на паучьи лилии, начали медленно опускаться вниз, неторопливо планируя в воздухе.

— Она признала свою вину! — вскричал Токугава. — Хаттори, останови её!

— Не смейте ко мне прикасаться! — вскричала Аки Тиба. — Лучше посмотрите, что творится за вашими воротами. А уже потом подумайте — стоит отпустить меня на волю или погибнуть под толпами ёкаев?

Глава 25

Как только небо раскрасилось в различные цвета, так почти сразу же от городских ворот раздались громкие крики. Конечно, до нас они долетели всего лишь отголосками испуга, но этого было достаточно, чтобы привлечь внимание всех присутствующих. Множество голов повернулось в ту сторону.

Молнией среди падающих цветов метнулся сокол, который захлопал крыльями в нескольких метрах от выставленной руки сёгуна. Птица аккуратно опустилась на предплечье, но с моего места всё равно было видно, что острые когти оставили дырочки на шелковой ткани нарядной одежды. Токугава не обратил никакого внимания на испорченную одежду, он был всецело поглощен изучением бумажки, которую снял с шеи сокола.

Всего несколько секунд тишины прошло с той поры, как вверху расцвели цветы. Сёгун оторвался от записки, обвел площадь перед дворцом яростным взглядом, а потом гаркнул:

— Самураи, к оружию! Генералы Обата и Мути, оставайтесь возле императора и его супруги! Наш город окружили полчища ёкаев! Битва будет трудной и праздновать победу будут далеко не все из присутствующих! Но в наших жилах течет огонь, и мы никогда не повернемся к противнику спиной! Потому что за нашими спинами женщины и дети! Наша честь не будет опозоренной! Мы докажем мерзким созданиям из адского Дзигоку, что этот мир принадлежит людям! Вперёд, самураи! За победой! Во славу императора!

— Во славу императора! — раздались крики в ответ.

В один миг дворцовое пространство пришло в движение. Не было суеты и толкотни — самураи двинулись в сторону ворот организованно, как будто репетировали это сотни раз.

— А что делать с преступницей? — громким голосом воскликнул Хаттори Хандзо.

— Убить! — последовал приказ от сёгуна. — Мы не потерпим угроз в свой адрес! Наш дух не сломится перед какой-то предательницей!

Не успел он договорить, как ниндзя за спиной Аки Тиба взмахнул руками. Проблесками молний мелькнули два сюрикена, но Аки Тиба не глядя отмахнулась от них. Она выбросила из рукавов ещё два прямоугольника с иероглифами, в результате чего взлетела в воздух на добрых пять метров и оказалась заключенной в воздушный кокон. Струи воздуха закручивались вокруг нашей соперницы, создавая этакое силовое поле.

Три стрелы и четыре сюрикена не смогли пробить воздушный кокон, а оказались закрученными в пляску ветра и, повинуясь движению руки Аки, они вылетели обратно. Ниндзя отбили свои сюрикены, а вот три самурая рухнули, сраженные вылетевшими стрелами.

— Убить? Токугава-сан! Вы хотите убить меня после всего того, что между нами было? — громко спросила парящая в воздухе преступница. — Да я сама могу вас всех убить. Мне даже не понадобится помощь ёкаев! Вы главные преступники! Вы и всё ваше напыщенное племя! Вы кичитесь своим родом, древностью фамилии, а на самом деле — это всё пустой звук! Вы сами никто и нет никакого божественного присутствия в вашей крови! Вы всего лишь дети разбойников, которым повезло хапнуть побольше! Я ненавижу всех вас! Но больше всего я ненавижу хинина и его свору за то, что он открыл мне глаза на истинную сущность! Такаги, я вызываю тебя на поединок! Слышишь меня, ничтожество?

— Чего орать-то? Горло простудишь и потом будешь сипеть, как трахнутая выдра! — хмыкнул я в ответ и тут же кивнул в сторону императорских кресел. — Прошу прощения за такое сравнение!

— Ничего! — донеслось в ответ. — Слово самурая должно быть таким же острым, как и его меч!

— Фу, сколько пафоса и бредятины! — фыркнула парящая в воздухе Аки Тиба. — За красивыми словами скрываете своё дерьмо и пытаетесь выдать себя за того, кем не являетесь. Да ёкаи больше вас достойны занимать эту землю. Они не скрывают своих желаний и не прячут эмоций за масками. Они честны и достойны, а вы… Вы всего лишь ничтожества.

— Сама ты ничтожество!!! — раздался громкий крик сверху. — Эти люди достойнее тебя в сто крат!!! И что бы ты не говорила, но они своими поступками доказали свои слова, а ты… Способная предать смерти сотни жизней ради сорта чая… Бьющая в спину своим благодетелям… Сеющая вокруг себя гибель и раздор… Ты достойна только сдохнуть в придорожной канаве!!! Друзья, простите меня за минутную слабость!!! Я по наущению этой ведьмы хотел ударить вас в спину, но ваша жажда справедливости заставила меня