И раньше офицеры, симпатизирующие британцам, весьма прохладно относились к миру с СССР. А сейчас они практически ставили ультиматум своим камрадам, требуя продолжения войны на Восточном фронте. Свою позицию по этому вопросу они подкрепляли обещаниями якобы Лондона о материальной и технической поддержке в этой войне. Бека как главу противостоящей англофилам группы поддерживали офицеры вермахта и абвера, имеющие опыт войны на русском фронте и информацию о состоянии дел на этом направлении из первых рук. Но группа их противников была гораздо более многочисленна, и обострение отношений с англофилами могло привести к расколу и потере власти Людвигом Беком.

Поэтому его волевым решением обсуждение этого ключевого вопроса было отложено на неделю. Вместо обращения к нации пришлось обойтись передовицей в центральных газетах с изложением сути происходящего и дополнением, что идет процесс формирования нового правительства.

2 ноября 1942 года.

Москва. Кремль

– Докладывай, Лаврентий, – произнес Сталин, раскурив трубку. В его кабинете за столом сидели нарком МИД СССР Молотов, нарком внутренних дел Берия, начальник ГШ генерал-лейтенант Антонов, член Ставки ВГК маршал Советского Союза Шапошников, начальник ГРУ ГШ РККА генерал-лейтенант Ильичев.

– Как известно, 30 октября в Германии произошел переворот, – Берия вытер лоб платком и продолжил: – К этому часу нам уже известен примерный состав участников заговора против Гиммлера. И, соответственно, теперь мы можем в определенной степени предполагать вектор развития ситуации в Германии.

Руководителем новой власти является Людвиг Август Теодор Бек, опальный генерал-полковник, начальник ГШ сухопутных войск Германии. Подробности о нем можете посмотреть в справке, которую для вас приготовили и выдали перед совещанием. Он для нас является нейтральной фигурой. Выступал в свою бытность на должности начальника ГШ как против военных планов Гитлера в частности, так и политики нацизма вообще. В общем, с ним разговаривать и договариваться вполне возможно. Однако большинство его окружения явные англофилы. И вот они являются для нас основной проблемой. Возникает опасность заключения мирного договора между Германией и правительством Черчилля. Как вы знаете, СССР вступил в прошлом году в антигитлеровскую коалицию. Но там не все просто. Согласиться с приемом СССР в нее англичан вынудила практически безвыходная ситуация. У них попросту не осталось боеспособных союзников на европейской части континента. И вот сейчас, когда ситуация в Германии кардинально изменилась, учитывая ярый антикоммунизм, есть вероятность сепаратного мира, имеющего цель объединение сил империализма в войне против СССР. Проще говоря, может быть заключен мир между Великобританией и, возможно, США, с Германией против нас. Относительно США этот вариант, на мой взгляд, маловероятен – слишком сильно завязли янки на Тихоокеанском ТВД. Почти год они находятся в глухой обороне, и лишь недостаток сил у японцев и Тихий океан спасают их от критического развития событий. У меня всё.

– Ну что же. Давайте обдумаем создавшееся положение, – Сталин пыхнул трубкой и продолжил: – Примем решения, по возможности, способствующие нам избежать неблагоприятного развития событий.

Следующие два часа были заняты спорами, рассуждениями, перечислениями доводов и контрдоводов, поисками слабых мест у планов и предложений оппонентов.

Сталин все это время молчал, внимательно слушая каждого. Когда обсуждение пошло уже по третьему кругу, он поднял руку с трубкой, обращая внимание на себя и призывая к тишине.

– Итак! Если товарищи мне позволят, я обобщу и сформулирую наиболее удачные мысли, прозвучавшие здесь.

Первое. Нам нужно донести до господина Бека мысль, что мир с Великобританией и совместное продолжение войны против СССР – шаг в неверном направлении. Мы и в этом случае победим. Однако тогда Германия потеряет независимость. В отличие от их потенциальных союзников. Это кнут. Пряник – сохранение Германии и восстановление взаимовыгодных отношений с СССР. И мы не претендуем на территории, не занятые Красной Армией на момент подписания мирного договора. В Европе пусть сами разбираются, кто хозяин, а кто слуга. За свою свободу нужно было сражаться, как сражался советский народ. Товарищ Берия! На вас донесение этой информации до главы временного правительства Германии.

Второе. Товарищ Антонов! Что у нас с наступлением с плацдармов? Сдвиньте сроки начала на… 19 ноября. Это будет аргумент для господина Бека и особенно для британцев и их людей в Германии. Сколько там от плацдармов на Висле до Берлина? Кажется, около 350 километров по прямой. То есть одна стратегическая операция, и Красная Армия выйдет на ближайшие подступы к столице Рейха.

Третье. Нам нужно предать огласке всю эту закулисную возню за спиной СССР и США. Причем желательно сделать так, чтобы эту информацию мир узнал из американских газет. А мы же откликнемся на эту весть нотой в адрес Великобритании, угрожая выйти из коалиции, что не понравится именно США, потому что еще весной этого года мы передали американскому правительству предложение об участии СССР в войне против Японии после победы над Германией. Мы мало сможем помочь в их войне на море, к сожалению, мы не имеем соответствующего надводного флота. Зато на суше, на азиатском ТВД мы будем доминировать. Это первый плюс, которого янки лишатся по прихоти британцев. Второй плюс, которого из-за сепаратного мира они лишатся, – это то, что британцы не смогут отправить на Тихий океан флот метрополии. Война против СССР заставит держать его возле островов.

Кстати, товарищ Антонов, подготовьте мне две справки. Первая: поставки какого оружия и в каких объемах мы можем увеличить китайским товарищам? Нужно усилить работу над ослаблением Квантунской армии. Вторая: возможности нашего Тихоокеанского флота в проведении и обеспечении десантных операций на Сахалине и Курилах. Что есть сейчас и что нужно иметь для успеха. И что мы можем сделать для усиления флота и в какие сроки.

Вернемся к вопросу огласки информации о сепаратном мире. Еще одним последствием этого, возможно, станет отставка ряда лиц в Британии, замешанных в переговорах, и ослабление английского влияния в правительстве Германии. Поэтому надо подсказать господину Беку, чтобы он не зевал. Если, конечно, он хочет быть главой свободной и независимой Германии.

5 ноября 1942 года.

Берлин

Граф фон дер Шуленбург обедал в любимом кафе на Вильгельмштрассе. Все было как обычно. За исключением того, что за соседним столиком сидели двое мужчин в свободных костюмах и шляпах с совершенно невыразительными лицами. Они не пили кофе и не обедали. И даже не курили. Они внимательно следили за всем происходящим вокруг графа в готовности действовать, оберегая его от любой возможной опасности. С недавних пор такие люди стали тенями графа. И он уже стал к ним привыкать. Пост и время обязывали.

– Господин граф! – отвлекла Шуленбурга от мыслей официантка, обслуживающая его. – Для вас заказали вот это!

И официантка, смущаясь, поставила на стол чашечку кофе. Смущалась она, потому что знала, что граф не любит кофе с молоком, а именно он был в чашечке.