центральную позицию в сети социальных связей и союзов. Когда Мама решила, что враждебности колонии против молодого альфа-самца Никки надо положить конец, она показала, что у нее больше власти, чем у него.

Тем не менее Никки был формальным вожаком, принимающим подчинительные жесты от остальных членов сообщества. Несколькими месяцами ранее он победил предыдущего альфа-самца с помощью своего старшего товарища Йеруна. Улюлюкая вместе с Никки и следуя за ним в его «избирательной кампании», Йерун создал ситуацию, весьма удачную для себя. Став главным, Никки был вынужден обходиться с ним помягче и разрешать ему спариваться с самками. У этого старого самца было недостаточно энергии и выносливости, чтобы самому стать альфой, но он заполучил себе власть и уважение как серый кардинал.

Такие схемы встречаются и в дикой природе. Я был рад встрече с Калунде в Национальном парке Махали-Маунтинс в Танзании, после того как столько услышал о нем от Нисиды. В реальности Калунде оказался меньше, чем я ожидал. Он «усох» от старости, объяснил Нисида. Калунде выдвинулся на ключевую позицию в сообществе шимпанзе, стравив молодых самцов друг с другом. Эти амбициозные самцы искали поддержки Калунде, которую он оказывал то одному, то другому, сделав таким образом себя незаменимым для всех. Будучи бывшим альфа-самцом, Калунде с триумфом вернулся, но, как Йерун, не заполучил вновь верхний ранг в иерархии. Вместо этого он вел себя, как серый кардинал. Мы с Нисидой однажды сравнили свои записи и были поражены пугающим сходством между Йеруном и Калунде. Они оба были уже не те, что прежде, — как пожилые советники в наших столицах. Но, так же как они, Калунде и Йерун пребывали в самой гуще политической жизни[315].

Таким образом, у нас имеются общественные иерархии, в которых физическая сила служит серьезным бонусом для самцов, но не для самок. Для них важнее солидный возраст и характер. И хотя ранг выражается через формальные сигналы, это не лучший индикатор политической власти. Например, колонией зоопарка Бюргерса, по сути, правили Йерун и Мама, старейшие самец и самка, несмотря на то что они оба стояли не на самой высокой ступени в иерархии. С Йеруном, который вертел юным альфа-самцом как хотел, и при Маминой способности мобилизовать всех самок никому было не под силу справиться с их дуэтом.

В свои лучшие дни Мама активно участвовала в борьбе за власть между самцами. Она приводила самок на подмогу то одному самцу, то другому, и тот, кому удавалось добраться до вершины иерархии, оставался у нее в долгу. И если бы Мама когда-нибудь выступила против него, его карьере пришел бы конец. Она служила организатором в партии на стороне самца, который ей больше нравился, наказывая самок, которые посмели встать на сторону противников. Она всегда прекрасно помнила чужие проступки. Однажды она дождалась, чтобы все шимпанзе зашли в свой крытый ночной вольер, после чего загнала в угол и избила самку, которая перед этим встала на сторону «не того» самца.

Когда мы говорим о том, что у шимпанзе доминируют самцы, а у бонобо — самки, важно оговориться, что представители (или представительницы) менее доминантного пола никогда не бывают совсем беспомощными. И помимо трех основных маркеров статуса — боевой способности, формального ранга и власти — существует еще и четвертый: престиж. Престиж жизненно необходим для таких видов, как наш, то есть для тех, кто полагается на передачу знаний. Будучи культурными существами, мы автоматически уделяем внимание наиболее опытным и умелым из нас. Мы смотрим на наших героев с восхищением и подражаем им. Подростки пытаются танцевать, как Бейонсе, а мужчины мечтают о таких же наручных часах, как у Роджера Федерера. Престиж — это форма влияния, возникающая, когда кто-то кем-то восхищается[316].

Поскольку человекообразные обезьяны так же учатся многому на примере друг друга, мы можем ожидать такую же склонность и у них. В одном исследовании мы дали шимпанзе посмотреть на то, как двое из группы демонстрируют навыки, которым мы их научили. Одним образцом для подражания была самка с высоким статусом, а другим — с низким. В присутствии всей колонии этих самок поощряли каждый раз, когда они бросали пластиковый жетон в коробку. У каждой из самок была своя, по-разному помеченная, коробка. Хотя обе модели были выставлены на всеобщее обозрение и успешно получали награду, шимпанзе словно бы смотрели только на одну из них. Подражая самке высокого ранга, обезьяны из колонии начали массово бросать жетоны в ее коробку, игнорируя другую[317].

Престиж не насаждают сверху, а присваивают снизу, что делает его более тонко устроенным явлением, чем физическое принуждение, которого все ожидают от сообщества приматов. То же верно и для иерархии власти, которая очень мало коррелирует с боеспособностью. Поэтому, когда кто-либо утверждает, что знает, какой гендер в природе доминантный, следует всегда уточнять, что он имеет в виду.

Амос, альфа-самец шимпанзе из Национального центра изучения приматов Йеркса, был невероятно красив и любим в своей группе. Первая характеристика отражает человеческое суждение, с которым обезьяны могут и не согласиться. Но вторая получила неоспоримое доказательство в последние дни жизни Амоса.

После его смерти вскрытие показало, что вдобавок к сильно распухшей печени у Амоса было несколько раковых опухолей. Несмотря на то что его состояние, очевидно, ухудшалось на протяжении нескольких лет, он вел себя как обычно, пока его тело не отказало окончательно. Малейший намек на уязвимость привел бы к потере статуса, поэтому самцы стараются прятать свои слабости и вести себя стоически в присутствии соперников. Мы обнаружили Амоса в его ночной клетке тяжело дышащим (по шестьдесят вдохов в минуту), с залитым потом лицом, пока его товарищи-обезьяны нежились снаружи на солнышке. Амос отказывался выходить, поэтому мы оставили его в одиночестве. Поскольку другие шимпанзе один за другим возвращались в помещение, чтобы проведать его, мы распахнули дверь, за которой сидел Амос, чтобы разрешить остальным войти с ним в контакт.

Амос сидел рядом с открытой дверью. Его подруга Дейзи мягко взяла его голову в руки, чтобы вычесать область за ушами. После этого она начала подкладывать большое количество опилок под спину Амоса — шимпанзе любят строить из них гнезда. Амос сидел, прислонившись к стене, не обращая внимания на опилки. Дейзи несколько раз вытягивала руки, чтобы забить опилками пространство между его спиной и стеной. Это выглядело совершенно так же, как мы подкладываем подушки пациенту под голову в больнице. Другие шимпанзе тоже принесли опилки.

На следующий день мы усыпили Амоса. У нас не