– Взрыв – это морок. Мы отвели глаза челам, заставив их верить, что всё происходит по-настоящему, и сделали так, чтобы созданные образы увидели гости кардинала.

– Решил похвастаться?

– Конечно.

Лодки приближались к берегу, а стоящие в них челы поливали «мечущихся в панике» посетителей из автоматов. С тем же успехом, как секундой ранее обстреливали их из гранатомётов.

– У тебя получился красивый взрыв, – похвалила Вакулу женщина. – Беседка разлетелась очень эффектно.

– Спасибо.

– Жаль, что челы не увидели. Было бы интересно посмотреть на страх в их глазках…

– Ты имеешь в виду посетителей? – уточнил Вакула.

– Да.

– Они и не должны ничего видеть… – И вдруг насторожился. И с его губ слетело абсолютно неуместное ругательство. Короткое, но грубое.

– Что случилось? – удивилась Прасковья.

– Портал… – У Вакулы удивлённо расширились глаза. – Сюда делают портал…

А ещё через секунду в самом центре поляны, на которой стояли свадебные столы, завертелся гигантский вихрь межконтинентального магического перехода, и в «Специальное приглашение» посыпались вооружённые до зубов масаны.

* * *

Ему просто повезло.

Все присутствующие: и бармен, и дурно пахнущие кретины в кожаных шмотках, и охранник – все повернулись на звуки взрывов, и это обстоятельство дало ему возможность незаметно выскользнуть из-за стойки и добраться до здоровенного мужика, выбранного на роль жертвы.

А потом ему повезло вторично…

Стив не имел никакого понятия о физиологии вампиров, не знал, как с ними следует обращаться, как отключать их и убивать. Стив действовал, как привык, как его учили. Он брал «языка» и начал с крепкого удара в голову. И не прогадал, поскольку к сотрясению мозга масаны были вполне восприимчивы. Удар, конечно, им требовался мощнее, чем для обычного чела, но Стив не постеснялся, решив, что лучше врезать крепко, но один раз, и охранник мешком повалился на пол.

А в следующую секунду афроевропеец вколол масану лошадиную дозу снотворного.

Совершенно, кстати, ненужного…

* * *

– Тикать надо, – выдал умную мысль Полстакана. После чего вынул из рук ошалевшего бармена бутылку виски и сделал большой глоток из горла.

– Надо, – подтвердил Дно, принимая у приятеля добычу.

– Сейчас надо.

– Надо.

– А то не успеем.

– Без шкуры останемся.

– Ага.

Каждую фразу дикари сопровождали основательным глотком виски, и потому к концу разговора случились две вещи. Первая: бутылка опустела. Вторая: в головах прояснилось.

– Только сначала надо денег с него снять, – решил Полстакана, указывая пальцем на угол, за которым скрылся Стив.

– За что? – поинтересовался Дно, прикидывая, не проще ли ограбить бар. Раз уж они всё равно рядом.

– Потому что он нам лица избил вчера и байки тоже, – напомнил Полстакана. – А сейчас охранника лупцует, чокнутый псих.

– Охранник нам только мешал, – оживился Дно. – Давай лучше…

– Лучше чела ничего не придумаешь, – решительно произнёс Полстакана, отрывая задницу от табурета. – Отомстим, и перед Носферату зачтётся. Совсем своими тут станем.

Возможность припасть к источнику халявного виски помогла Дну избавиться от мыслей об ограблении.

– Так давай скорее! – подпрыгнул он в нетерпении. – Давай покажем всем, что мы стоим на страже Тайного Города.

– Давай, – легко согласился Полстакана, сворачивая за угол.

И именно на этой реплике закончилась полоса везения Стива.

В тот самый миг, когда боевик вколол поверженному масану лошадиную дозу наркотика, подкравшийся сзади Шапка от всей души врезал евроафриканцу по голове пустой бутылкой.

* * *

– Это по-настоящему!! – завопила ГуГу.

Не сразу, но завопила. Перепугалась.

А сначала они изумлённо замерли, не понимая, как реагировать на внезапное… На внезапное – что? Нет ответа. На внезапное изменение картины мира, вот на что.

Миг назад они сидели за столиком, болтали, немного напряжённо, но всё-таки болтали, делая вид, что всё в порядке, и отпуская шуточки в адрес почти вырубившегося Долинского, а потом…

– Что это?!

– Какие крутые спецэффекты…

– Мы не в кино!

– Что это?!

Словно пелена спала с их глаз, и на поляне слева, на той самой поляне, что была огорожена красным пластиковым заборчиком с надписями «Закрыто на переоформление», НА ПУСТОЙ ПОЛЯНЕ, внезапно появилась целая толпа странно одетых людей. СТОЛЫ НАКРЫТЫЕ появились! Пьяные крики! Сцена! Музыканты!

– Откуда они взялись?!

В первый момент мысль:

«Схожу с ума?»

«Гипноз?»

В первый момент – полное недоумение.

А потом в центре поляны появляется чёрный вихрь, словно дым завертелся волчком, и из его тёмного чрева выскочили и с нечеловеческой яростью набросились на странно одетых гостей вооружённые мужчины. С нечеловеческой скоростью набросились.

И вот тогда ГуГу завопила:

– Это по-настоящему!

И «львята» пустились наутёк.

* * *

– Что происходит?

Это был последний вопрос, который Лебененко хотел бы услышать от своих бойцов во время боевой операции. А самое главное то, каким тоном он был задан: растерянным, ошарашенным…

– Что происходит?

Нет, сначала всё шло как надо: группа вышла на рубеж, Бшезик и Эстас ударили из гранатомётов, увидели последствия разрыва гранат – беседка не в клочья, но изрядно повреждена, – уцелевшие щенки кричат от боли. Их нужно добить. Плюс – прибавить к ним нескольких местных. Взорвать ещё пару гранат.

Группа высадилась на берег…

А дальше всё пошло наперекосяк.

Сначала выяснилось, что беседка совершенно цела. Как такое возможно? Потом – что справа от неё, где до сих пор террористы видели только лужок и клумбы, оказывается, накрыты столы и собралось изрядное количество гостей…

Как? КАК?!

Но все эти вопросы остались без ответа, потому что ещё через секунду в центре поляны завертелся тёмный вихрь, из которого посыпались быстрые, безжалостные, вооружённые холодным оружием бойцы.

Будь у Лебененко и его боевиков чуть слабее нервы, они бы получили срыв или решили, что бредят. Но группа состояла из опытных солдат, их замешательство продлилось мгновение, во время которого и прозвучало сакраментальное: