Сели с Борисом за стол, налили себе водички, почесали за ухом и начали выстраивать рабочие версии по раскрытию кражи. Первая версия: злодеи со стороны, имея наводку о наличии денег и отсутствии охраны на этаже, взяли сейф. Вторая: кража совершена сотрудниками центра. Тихо, спокойно, со знанием обстановки и наличности сейфа.

Ясно было одно: без сотрудника клиники дело не обошлось. Нужно было знать и о деньгах, и об отсутствии сигнализации.

Второй рабочий день мы начали с бесед с сотрудниками медицинского центра. Половина персонала была англоязычная, потому разговоры были долгими, нудными и малоэффективными. Через переводчика разговорить человека проблематично. Врачи и медсестры были напуганы происшествием, все явно боялись не то ляпнуть и повредить своей карьере.

Через пару, тройку дней я позвонил в экспертно-криминалистический отдел по поводу судьбы сейфа, и милый девичий голос сообщил, что меня ждут завтра утром.

Общение с экспертами повергло меня в шок: криминалисты утверждали, что просверленная под замком сейфа дырка является всего лишь имитацией и никакого вскрытия с ее помощью не проводилось и не могло проводиться. Замок был открыт родным ключом, и кто-то хотел повести расследование в ложном направлении. Заключение меняло полностью всю ситуацию, так как ключ от сейфа был только у одного человека — генерального директора центра. Появился подозреваемый. Все версии мы моментально перестроили. Наши действия, в том числе и опрос медиков, стали проводить совершенно в другом ключе. Нужно было скрупулезнейшим образом выяснить все про Макдауэлла, его окружение, образ жизни, финансовый достаток.

Я продолжал беседы с сотрудниками клиники. Настала очередь бухгалтерии. Молоденькая худенькая и немного вертлявая экономист Оленька сообщила нам, что у Дэниса и референта-переводчика, некой Ларисы, был годичный роман, который был в разгаре и затухать, похоже, не собирался.

Информация требовала срочной проверки, и в последующих беседах она тут же подтвердилась. Об увлечении директора знали все, тайны из этого никто не делал. Молодой парой любовались, желали добра. История обросла большим количеством мифов и интригующих подробностей. Отбросив шелуху, мы выяснили, что уже год Макдауэлл снимает где-то в центре Москвы квартиру для возлюбленной, проводит там все свободное время, делает ей дорогие подарки.

Со слов мужской части центра Лариса была молода и очень красива, свободный английский и хорошее образование давали ей возможность быть равной в паре с заокеанским парнем.

Коль дело приняло такой оборот, нам необходимо было изучить эту пару подробнее. Обратились в детективное агентство Вадима Шелехова с просьбой недельку, другую посмотреть за Ларисой. Вадим — известный московский детектив, который неплохо работает. Он — бывший сотрудник уголовного розыска, имеет официальную лицензию, никогда не был связан с криминалом и ранее отдельные поручения выполнял четко и ясно. Врал дорого, но деньги на расследование у нас были. Хозяин центра выдал довольно крупный аванс, и мы могли себе позволить обратиться к хорошему детективу. Задача была простая, ничего особенного мы не просили.

Необходимо было выяснить адреса проживания, частоту встреч влюбленных, где вместе бывают, каковы ориентировочные траты, есть ли посылы к совместным полетам в Америку и Канаду.

С Дэнисом было все сложнее. Иностранец для нас был чистым листом. Женат — не женат, пьет — не пьет, кто родители, каков достаток в семье, как попал в Москву — возникало много вопросов, ответы на которые мы не знали, да и узнать, похоже, не могли.

Мы пытались вызвать Майкла в Москву для разговора, но последовал категорический отказ. Пришлось нажимать вдвоем. Ястреб с большим скрипом согласился прилететь и встретиться в ВИП-зале прилета Шереметьево-2, предупредив, что улетит этим же рейсом.

Для отработки дактилоскопических карт с места происшествия нужно было получить отпечатки пальцев всех сотрудников бухгалтерии для сравнения. Выли ли посторонние пальчики? Счетные работники большого желания пачкать руки типографской краской и оставлять оттиски на бумаге, естественно, не имели. Вместе с начальником безопасности Игорем Зотиковым кое-как их уговорили. Провели экспертизу — посторонних отпечатков не было, все принадлежали сотрудницам кабинета.

Игорь Зотиков оказался прекрасным юристом и обаятельным человеком. Работая по этому делу, мы сдружились и перезванивались потом много лет. Но в те зимние дни 1994 года мне предстоял с ним откровенный и конфиденциальный разговор, и я побаивался его начинать, так как виделись мы всего 2–3 раза и друг друга практически не знали. А ситуация была следующая. Те слепки обуви, которые мы сделали на улице под взломанным окном, были похожи на следы сапожек Ларисы. Но это — всего лишь наше предположение, наши догадки. Нужен был оттиск с подошвы подозреваемой. Лариса в этих самых искомых сапожках приходила на работу, переодевалась, и они весь день находились в ее рабочей комнате. Паста для оттисков у нас была. Необходимо было договориться с Зотиковым, чтобы открыть в обед кабинет, сделать слепки и, главное, не болтать об этом. Выбора не было, мы пооткровенничали с Игорем, и он нам помог. Все полученные материалы направили на экспертизу и с нетерпением ждали ответа.

Работа продолжалась. Мы досконально изучали двух наших влюбленных фигурантов, все больше и больше убеждаясь в том, что они — милые, хорошие молодые люди. У них, похоже, все было серьезно и прекрасно. Но крупную кражу с имитацией взлома, да еще и на рабочем месте они, видимо, совершили. А вор, как известно, должен быть изобличен и наказан.

Преступление и изобличение преступника — эта тема стара как мир. Что движет человеком, преступившим черту? Каковы мотивы и должны ли они смягчать его вину? Должны ли мы, кричащие «держи вора!», вдаваться в посылы, толкнувшие человека в криминал? Нужно ли выслушивать и принимать ту, вторую правду, которая есть у любого преступника, — его правду, отвергнутую большинством общества? Эти вопросы терзают головы многих поколений. Но, увы, ответ не дал никто. Изучение преступления и его мотивов — этакий вечный ребус для юристов. Работа над этой загадкой всегда шла в ногу с изобличением и поимкой злодеев. Так и будут две правды идти вместе: одна, в которой разведчик — герой, другая, в которой этот же разведчик является негодяем и шпионом.

В час ночи раздался звонок от Майкла Ястреба. Он звонил из Шереметьево-2 и ждал меня для переговоров. Через час я уже был в мягком кресле ВИП-зала прилета, напротив меня на маленьком кожаном диване с бокалом виски сидел хозяин канадско-американского центра.

— Алекс, я чертовски рад тебя видеть.

С этими словами Ястреб вскочил с дивана, схватил меня в охапку и стал тискать, как самого дорогого человека в своей жизни.

— Привет, Майкл. Извини, что пришлось тебя вызвать в Москву. Расследование пошло явно не в ту сторону, куда ты рассчитывал. Выла проделана большая работа, есть промежуточные результаты. Кражу, видимо, совершил кто-то из твоих сотрудников, но выводы делать рано. Чтобы поставить все точки над «и», необходима твоя помощь. Ты готов?