Поговорив с Алисой, мы с великим князем обсудили ещё кое-какие наши дальнейшие планы, а затем направились на семейный обед, на котором присутствовал и Арвин. Вчера проводив Юлю до общежития, мой дружбан бросился обратно в Тверь вместе с Ярым. И чтобы привлекать меньше внимания к своей княжеской персоне, воспользовался двумя уже проверенными методами: бородой и такси Иштвана.

— Чудом успел! — рассказывал утром Арвин. — Но толком подраться так и не удалось.

— И это славно, — хмыкнул я ему в ответ.

Следовало ли позволять Арвину участвовать в нашей операции? По местной логике — нет. Ибо он наследный княжич другого княжества. По моей — да. Во-первых, Арвин сам рвался в бой, и мне лучше других известно, что не стоит держать Первый Меч Империи в ножнах слишком долго, а то загрустит и заржавеет. Но главное — во-вторых. Мы не были уверены насчёт лояльности Малосильного. Если бы всё пошло по наихудшему сценарию, на улицах Твери развернулась бы настоящая мясорубка. И Меч нам бы очень пригодился.

Но, к счастью, всё обошлось. Малосильный получил письмо в последний момент, и если бы он был на стороне мятежников, не смог бы сдать нас, ибо мятежники и так уже знали, что на территории кремля бой, а перед стенами стоит отряд подполковника Илюхина.

В результате всё сложилось благополучно для нас и для княжества.

А Арвин прирезал нескольких наёмников и тоже поучаствовал в деле.

Правда, теперь, скорее всего, об этом узнаёт князь Новочеркасский. Великая княгиня Тверская сегодня Арвина видела (да и не скрывали мы его ни от кого), так что обязательно насядет на супруга, чтобы тот связался с отцом оболтуса.

А папаша Арвина опять может начать намекать на брак наследника с «боевой бабой», от которой пойдут «здоровые детишки». То есть с Яной.

Ну да Форкх с ними. Это уже не моя головная боль, пусть Юля по этому поводу переживает. Ну и Арвин… Хотя он, как только чувствует возможную нервотрёпку, технично скрывается в тренировочном зале.

Кстати о Яне… Вот ведь прозорливая у меня сестрица! После обеда, когда «взрослые» оставили нашу молодёжную компанию развлекать себя самостоятельно, она прямо в лоб Арвина и спросила:

— А ты не боишься, что если Юля вдруг каким-нибудь образом узнает о том, что ты нам помогаешь, то заревнует? — Яна хихикнула и простодушно посмотрела на княжича.

— Это как она узнает-то? — хмыкнул Арвин, откинувшись на спинку стула и безмятежно попивая кофе.

— Хм… чисто гипотетически сорока на хвосте принесёт. Что делать тогда будешь?

— Хорошо. Чисто гипотетически, чего ей ревновать-то?

— Ну как же, ты помогаешь нам, а ей — нет. За нас сражаешься, а за неё — нет. Мы твои должники Арвин, — неожиданно серьёзно проговорила Яна, но через секунду весело продолжила: — А она — нет. Ей может быть завидно.

— Эх, Янка… Вот вроде умная ты дева, а иногда как выдашь что-нибудь… Не слишком приятная ситуация, чтобы нормальный человек ей завидовал.

— Девушки иногда бывают непредсказуемыми, — добродушно ответила моя вторая сестра, совершенно не обидевшись на замечание Арвина.

— Бывают, — вздохнул Арвин. — Но… Хм… Главное — доверие! Вот! И вообще, — он поставил чашку с кофе на стол. — Спасибо за обед, всё было очень вкусно. А мне бы меч перед отъездом полирнуть!

И умчался прочь.

А спустя ещё два с половиной часа мы сели в самолёт и отправились в Москву.

***

Служанка, помогавшая одеваться великой княжне Тверской, закончила застёгивать пуговки на спине госпожи, поклонилась и покинула комнату. Алиса осталось стоять перед зеркалом, рассматривая своё новое васильковое платье. Фасон не для приёмов — гораздо проще и практичнее.

Но ведь сегодня и не приём.

В дверь постучали.

— Впустишь? — услышала наследница рода Оболенских голос сестры.

— Заходи.

Дверь отворилась и Алиса, обернувшись, увидела Яну в похожем платье, только изумрудного цвета.

— Отлично выглядишь, — улыбнулась наследница.

— Не лучше тебя, — отозвалась Яна и тоже улыбнулась. А затем посерьёзнела и спросила: — Хочешь, я отгадаю одну из мыслей, терзающих сейчас твою голову? Тысяча минус семь?

— Девятьсот девяносто три.

— Что?

— Что?

— Отлично, вот теперь, ты не думаешь ни о чём лишнем, — показала большой палец Яна. — Вот и дальше не думай о том, правильно ли идти на праздник сразу после осады кремля. Мы победили, а победу нужно отпраздновать.

— Но… — неуверенно начала наследница, однако её перебили:

— Девятьсот девяносто три минус семь?

— Девятьсот восемьдесят шесть, — вновь на автомате ответила наследница.

— Молодец, продолжай отсчёт и не думай лишнего, — улыбнулась Яна.

***

— Аскольд, поздравляю тебя с днём рожденья! Пусть все твои мечты сбудутся… Эм… Лучше сказать, желаю тебе достичь всех твои целей! Да, для тебя это больше подходит! И… пожалуйста, будь здоров! — тётя Мари подняла фужер с игристым вином.

— С днём рожденья!

— Поздравляем!

— С восемнадцатилетнем!

— Здоровья тебя!

Хрустальные бокалы зазвенели, соприкасаясь над столом.

Мы собрались в моей усадьбе. И несмотря на то что среди гостей присутствовали представители высшей аристократии, друзья единогласно проголосовали за то, чтобы первый поздравительный тост произносила Мари.

Так мило с их стороны.

— Арвин, попробуй этот салат. Он очень вкусный, — великая княжна Казанская заботливо пододвинула блюдо с «зимним» салатом княжичу Новочеркасскому.

— Марина, какой красивый у вас набор столовых приборов, — заметила Алиса.

— Спасибо, Алиса Андреевна, — смущённо проговорила тётушка. — Это боярыня Екатерина Алексеевна прислала к нашему новоселью.

— Марина Сергеевна, а когда свадьба? — Инна Комаровская, сидевшая рядом с Владом, без стеснения задала вопрос, трогающий все девичьи сердца.

От её тона Влад замер. Да и Вадим отчего-то напрягся.

— Мы пока не определились с точной датой, Инна Марковна, — отвела взгляд тётушка.

— Да, к такому событию нужно подходить с умом, — «отмёрзший» Влад вставил свои пять копеек.

В этот момент я вспомнил, как с утра он мне названивал. Ведь Беляков ночевал в доме родителей Инны в Твери, и проснулся от суеты, охвативший дом. Прознал о штурме кремля, рвался нам на помощь…

Хорошо, что я заранее написал для него письмо и оставил Марку Комаровскому — отцу Инны. В письме я просил Влада поддержать Комаровских, а не меня. Семья Инны не особо сильна в жи́ве, и в случае беспорядков могла оказаться в опасности…